— Повернитесь, — сказала она. — Эдуар, ты умеешь ездить на лошадке?
Он качнул головой.
— Дядя Рауль — двуногая лошадка. Я посажу тебя ему на спину — вот так. Крепко держи его за шею. Дядя будет поддерживать тебя снизу. Рауль, — приказала она, — поддерживайте его снизу.
— Да, мэм.
Но Эдуар не обнял его за шею. Он испуганно отпрянул.
— Не хочу, — едва слышно прошептал он.
— Знаешь, твой дядя — очень хорошая лошадка. Ты же не хочешь спать?
— Не… нет.
— Тогда держись. — Она обвила шею Рауля маленькими руками.
Эдуар не разжал их.
— Отлично, — похвалила обоих Джессика. — За мной!
— Куда? — спросил Рауль.
— Мы отправляемся на встречу с медвежонком. Он будет Эдуару маленьким другом. — Она сделала глубокий вдох, чтобы справиться с нахлынувшей болью. — Готовы?
— Да, мэм.
— Но-о! — Джессика пошла вперед, с отвращением глядя на джунгли. — Мы уберем отсюда всех змей, — сказала она Эдуару, когда Рауль увернулся от свисающей головы с устрашающими клыками. — Все изменится, вот увидишь. За мной!
И Джессика быстро пошла по коридору. Два растерянных принца покорно потрусили следом.
Она привела их к себе.
За всю дорогу Эдуар не издал ни звука. Как и Рауль. Похоже, оба были потрясены.
У нее нет выбора, подумала Джессика. Если она уйдет, то будет раскаиваться в этом всю жизнь.
Ее апартаменты, несмотря на пышную роскошь, были уютнее, чем детская. В камине потрескивал огонь, на кровати в беспорядке лежали подушки, на подоконнике стоял букет полевых цветов, которые принесла Луиза.
— Сядьте, — сказала она Раулю, и он осторожно опустился на кровать. Эдуар по-прежнему крепко держал его за шею. — Лошадка устала. Ей надо отдохнуть. Теперь Эдуару можно сесть к вам на колени.
— На колени?
— Ну, да. Разве у принцев крови нет коленей? — усмехнулась Джесс. — Эдуар, хочешь лимонаду?
Он потрясенно посмотрел на нее.
— Мы все будем пить лимонад, — заявила Джессика. Она вышла в гостиную, наполнила три стакана и, возвратившись в спальню, увидела, что Эдуар сидит… у Рауля на коленях.
Оба смотрели на нее с такой опаской, что она хихикнула.
— Эй, я не кусаюсь, — Джесс протянула им стаканы.
Эдуар изумленно заглянул внутрь.
— Это пузырьки? — прошептал он.
— Конечно, пузырьки, — подтвердила Джессика, чувствуя, что у нее в горле встает ком. Трехлетний принц никогда не пил лимонад… — От них щекочет в носу. Попробуй.
Эдуар посмотрел на дядю. Рауль улыбнулся и сделал несколько глотков.
Мальчик перевел взгляд на Джесс, и она тоже отпила немного.
Поколебавшись, он неуверенно сделал маленький глоток и широко раскрыл глаза.
Джессика перевела дыхание. Первый шаг сделан.
— Мне нравится, — удивленно сказал малыш, и она улыбнулась.
— Мне тоже, а тебе, дядя Рауль?
— Очень, — он улыбнулся, и внезапно у Джессики снова перехватило дыхание. Что происходит? — мелькнула у нее тревожная мысль.
— Медвежонок, — проговорила она, заставив себя отвести взгляд от Рауля.
— Медвежонок? — тихо повторил он, и Джессика поняла, что он тоже почувствовал что-то.
Она подошла к шкафу и достала из чемодана игрушку.
Черт, только бы не расплакаться!
Подойдя к кровати, Джессика протянула мальчику маленького плюшевого медвежонка.
— Эдуар, это Себастьян. — Ей пришлось опуститься на корточки, чтобы посмотреть мальчику в глаза. Он сидел на коленях у Рауля, и она коснулась его ног.
Что заставило ее подумать, что она поступает правильно? Что Доминик захотел бы…
— Эдуар, Себастьян очень старый медведь, — обратилась Джесс к малышу. — Когда я была маленькой девочкой, он принадлежал мне, а потом — маленькому мальчику, которого звали Доминик. Доминик больше не может заботиться о Себастьяне, и последние несколько недель ему пришлось провести в моем чемодане. Это неподходящее место для медвежонка. Ему очень одиноко, и он хочет, чтобы у него появился друг. Ты станешь ему другом, Эдуар?
Мальчик задумался, словно инстинктивно почувствовав, что принимает важное решение.
Медвежонок, которого протягивала ему Джессика, был латан и перелатан. Нос у него обтрепался. Глаза были разного размера, а одна лапа значительно короче другой. Он смотрел на мир с мудрой лукавой улыбкой, которая никогда не сходила с его мордочки.
Это был особенный медвежонок.
Преодолев душевную боль, она посмотрела в глаза Эдуара. Да, Себастьян обрел дом.
— Он грустный, — тихо сказал мальчик.
— Ему одиноко. Он хочет, чтобы у него появился друг.
— Себастьяну нужен я?
Его голос звучит слишком по-взрослому, подумала Джессика и поняла, что поступила правильно.
— Конечно.
Очень осторожно мальчик протянул руку и прикоснулся к обтрепанному носу медвежонка. Потом долго разглядывал его, держа в протянутой руке, и наконец прижал к себе.
— Он грустный, потому что у него нет одежды, — прошептал Эдуар.
— Ты так думаешь? — спросил Рауль, облегченно улыбаясь. От его улыбки серая пелена тумана, в котором она жила последние несколько месяцев, приподнялась, словно предвещая появление солнца.
— Мы можем сшить ему брюки, — сказала она, и оба принца озадаченно посмотрели на нее.
— Сейчас? — прошептал Эдуар, и она кивнула.
— Как? — вырвалось у Рауля.
Джессика улыбнулась.
— Чудом. Смотрите! — Она вынула из чемодана миниатюрный ткацкий станок и несколько разноцветных клубков. — Выбери четыре клубка, Эдуар. Ты умеешь считать до четырех?
Крепко прижимая к себе Себастьяна, мальчик сполз с коленей Рауля и поднял четыре пальца.
Джессика расцвела улыбкой: маленький старичок превращался в ребенка.
— А не проще ли разрезать простыню? — предложил Рауль.
Ответом ему послужил жалостливый взгляд.
— Брюки? Из простыни? Вы бы надели брюки, сшитые из простыни?
— Наверное, нет, — неуверенно ответил он, и Джессика ухмыльнулась.
— Тогда приступим. Себастьян заслуживает прекрасных брюк, и он их получит. Свистать всех наверх!
— Я не понимаю, что такое «свистать всех наверх», — жалобно возразил Эдуар.
— Это означает, что я капитан и пора приниматься за работу. Мне никогда не приходилось отдавать приказы двум принцам, но сейчас вы должны слушаться меня. За работу!
— Есть, мэм! — откликнулся Рауль, вызвав у Джессики улыбку.
Черт, у нее снова возникло странное ощущение близости, с которым она не может совладать.
Но она не может вечно улыбаться Раулю.
Как бы сильно ей ни хотелось.
