Пэм переступила с ноги на ногу, едва ли не впервые пожалев, что здесь нет дивана или хотя бы стула – словом, чего-нибудь такого, на что можно было бы сесть.
– А в каких условиях ты живешь? – спросил Джош. – Насколько мне известно, состоятельные люди часто живут в роскоши. Правда, случаются и исключения, так что вполне можно представить, что…
– Я поселилась в гостинице, – сообщила Пэм, не дождавшись конца рассуждений.
– Значит, в роскоши, – констатировал Джош.
Его уверенность рассмешила Пэм.
– Ты наверняка изменишь мнение, если я скажу, что живу в своей гостинице.
– Ну так тем более… – начал Джош, однако в следующую минуту, словно перебив себя самого, произнес: – В своей? Постой, разве не ты сказала, что в твоей гостинице сейчас идут отделочные работы?
Пэм машинально прислонилась плечом к стене, но тут же выпрямилась – бетон был голый, на нем отсутствовала даже грунтовка, не то что обои.
– У тебя хорошая память. Думаю, теперь ты сам в состоянии оценить, насколько роскошны условия моего проживания. От себя добавлю, что обстановка у меня почти спартанская.
– С ума сойти! – воскликнул Джош со смешком. – И это говорит дочка миллионера… Твой отец-то хоть знает, как ты тут бедствуешь?
– Кхм… во-первых, отец в мои дела не вмешивается, так как давно считает меня человеком взрослым. Во-вторых, меня так и воспитывали, чтобы я не терялась ни при каких обстоятельствах. А в-третьих, всем бы так бедствовать – спать на мягком матрасе, валяться на толстом ковре и смотреть плазменный телевизор в полстены величиной.
– Шикарно… – произнес Джош мечтательно, с бархатистыми нотками в голосе. – Ты так красочно описываешь, что и мне захотелось поваляться на твоем ковре.
Не успел он договорить, как Пэм бросило в жар. Даже не видя себя в зеркале, она знала, что ее лицо пылает, как лепестки самой алой розы.
Как хорошо, что меня сейчас никто не видит! – промелькнуло в ее мозгу. И прежде всего Джош.
Последняя мысль заставила Пэм крепче сжать трубку. Джош действовал на нее все сильнее. Только что она представила себя вместе с ним на ковре, теперь радуется, что он не видит ее смущения…
– Но, кроме этого, больше ничего нет, – подавив вздох, заметила Пэм. Промолчать было нельзя, ведь в этом случае Джош мог вообразить невесть что.
Но, по-видимому, он и так вообразил, потому что хрипловато произнес:
– А больше ничего и не нужно. Если ковер достаточно толстый… – Не договорив, он очень красноречиво умолк.
Кажется, у нас совпадают мысли, с ужасом подумала Пэм. Надо срочно что-то сказать, чтобы перебить эту… эту…
Так и не найдя подходящего слова, она выпалила:
– Не знаю, что ты имеешь в виду, но телевизор смотреть на моем ковре удобно!
– Тише, не кипятись, – хохотнул Джош. – Я рад, что у тебя такой замечательный ковер. Скоро у твоей тетушки появится возможность его оценить.
Пэм сразу помрачнела, от смущения не осталось и следа.
– Ох, зачем ты напомнил?! – вырвалось у нее.
– Послушай, а почему ты не сказала тетке, чтобы она ехала в нормальную гостиницу?
– Еще как сказала! Она не желает даже слышать об этом. Ее не устраивает перспектива выложить значительную сумму за проживание.
Джош присвистнул.
– Вон оно что! Выходит, старушка не так состоятельна, как твой отец?
В первую минуту Пэм не поняла, кого он имеет в виду.
– Какая старушка?
– Тетка твоя.
Тут, несмотря на все свое пасмурное настроение, Пэм рассмеялась.
– Это ты Лайзу назвал старушкой? Ха-ха-ха… Хорошо, что она не слышит!
– А что, твоя тетушка еще молода?
– Всего на четыре года старше меня.
– Хм, действительно бабкой не назовешь. В таком случае, может, еще не все так плохо? Если вы ровесницы, вам будет о чем поговорить и…
– Просто ты не знаешь Лайзу, – вздохнула Пэм. – Это сноб, каких поискать. Настолько заносчива и высокомерна, что разговоры с ней не приносят ни малейшего удовольствия. Я с трудом переношу пятиминутную беседу с ней, поэтому не представляю, как мы будем жить в одном номере в течение нескольких дней.
– В одном номере? – удивленно повторил Джош. – Разве ты не можешь поселить ее отдельно?
– К сожалению, нет. Гостиница еще не готова, везде идут завершающие работы, мебели нет. Даже в моем номере только одна кровать. – Пэм умолкла и нахмурилась, вспомнив, что сказала по этому поводу Лайза. – Ох, совсем забыла… Мне ведь еще предстоит решить и эту проблему. Моя нахальная родственница заявила, что я должна купить кровать единственно ради того, чтобы ей было на чем спать во время короткого пребывания в Мельбурне. Притом что сама она хочет максимально сэкономить деньги в ходе своего визита. Меня это так злит, что я, кажется, сейчас лопну!
– Я бы тоже не обрадовался подобному заявлению, – усмехнулся Джош. – И как ты поступишь? Отправишься покупать кровать?
Пэм стиснула зубы.
– В первую минуту я поклялась себе, что этого не будет… Но не все так просто. Лайза приедет, и я вынуждена буду что-то придумать, иначе она всей родне раззвонит о моей черствости.
В разговоре наступила пауза. Казалось, Джош о чем-то задумался. Спустя минуту он произнес:
– Мне тут пришла в голову одна идея… Похоже, я могу тебе помочь.
– Ты?! – В голосе Пэм прозвучало неприкрытое сомнение. – Чем ты можешь мне помочь в подобной ситуации? Разве что… – она вдруг хихикнула, – заберешь Лайзу к себе!
– Ну нет, после того как ты ее описала…
– Тогда не представляю, какого рода помощь ты предлагаешь? Разве что прикончить мою настырную родственницу, но это я и сама бы с удовольствием проделала. К сожалению, нельзя: прочая родня не одобрит.
– Ты настолько зависишь от мнения родни? – хохотнул Джош.
– Увы, у нас прочные семейные традиции. Потому-то и нельзя начинать новую – убивать надоедливых родственников, – того и гляди приживется.
– Я всего лишь предлагаю тебе кровать, – сказал Джош.
Как ни странно, услышав это, Пэм вновь испытала прилив чувственного томления. Ощущение было настолько приятным, что она даже зажмурилась, словно стремясь продлить это чудесное мгновение.
Но по пятам следовала тревога.
Что со мной происходит? – лихорадочно промчалось в мозгу Пэм. Почему простое слово «кровать» вызывает у меня такую бурную реакцию? Единственно из-за того, что его произнес Джош?
– Вернее, не кровать в прямом смысле слова, а гамак, – уточнил он. – Твои рабочие без труда закрепят его, растянув между стен. Только гамак принадлежит Джи-Джи и находится в Пуилонке. Думаю, Джи-Джи согласится одолжить его на несколько дней.
