— Опять решил слинять? — смешливо произносит, упирается ладонями в мой рабочий стол и немного выгибается. Смотрит внимательно, ждет ответа, и если он ей не понравится, точно раздавит меня своим тяжелым взглядом.
— Нет, всего лишь хотел уйти на положенный мне обед.
— Который наступит только через час, — наклоняется еще ниже и прожигает дыру в моей коже своими глазами. Ну чего она добивается? Сучка…
— Ладно. А вторая встреча с кем? Надеюсь, ты не назначила ее на ночное время, чтобы мне и ночью пришлось торчать в офисе?
— Отличная идея. Надо будет перезвонить Василевскому и предложить ему прийти в 22:00. — Смеется. А мои брови хмурятся, и я дарю этой назойливой особе очень недоброжелательный взгляд.
— Какого хрена? Как ты вышла на Василевского? Ты издеваешься надо мной? — скребу пальцами по дорогому столу из натурального дерева. Кажется, что лаковое покрытие остается под моими ногтями, но мне плевать. Как же я зол. Эта дура невыносимо меня злит…
— Так он сам позвонил, сообщил, что срочно должен с Вами встретиться. Я здесь причем?
— Ни за что не поверю, что он случайно обо мне вспомнил именно тогда, когда ты услышала его имя и фамилию. Я в подобные совпадения не верю… Не прикидывайся, будто не знаешь, кто он…
— Ладно, я догадываюсь, что это тот, кто увел у тебя Мариану. Но откуда мне знать, что ты его тоже терпеть не можешь. Мне показалось, что этот мужчина выполнил для тебя услугу, отбив эту мерзавку.
— Ага, медвежью услугу… Потому что вместе с Марианой он отбил у меня нескольких потенциальных заказчиков, а еще выпустил несколько партий по моим дизайнам, что эта сука сперла перед своим уходом…
— Не кипятись. Давай, я отменю встречу, если ты против…
Она обошла мой стол и уперлась попой об его угол, смотря на меня свысока. Ее парфюм с миндальными нотками приятно щекотал обонятельные рецепторы в моем носу.
Ее глаза смотрели так виновато и доверчиво, что я просто не мог на нее злиться. Ее губки слегка разомкнулись, будто на них застыла какая-то несказанная фраза. Но она молчала… Ее губы пересохли от горячего дыхания, и она в очередной раз решила меня добить.
Скользнула своим игривым язычком по нежной коже губ, чтобы увлажнить их. Этот жест показался мне настолько соблазнительным, что я не выдержал.
Резко поднялся с кресла и положил свои тяжелые руки на хрупкие плечи Киры, сковав ее словно цепями, и будучи уверенным, что она не сможет так легко освободиться.
Коленом слегка раздвинул ее сомкнутые ножки и уткнулся в промежность, ощущая на нем жар, что исходил от ее очень горячего лона.
Взгляд Киры стал очень растерянным, будто она сама в шоке от того, что не сопротивляется… Снова. Я до боли в яйцах желал ее. Мой член пульсировал, говоря мне о собственном неудовлетворении.
Но я ничего не делал. Просто смотрел в ее затуманенные глаза, понимая, что мои глазницы тоже покрываются пеленой. Мое сердце стучало так громко и быстро, что еще немного и выскочило бы из моей груди. Я дышал рвано, страстно…. Но я не делал ничего.
Просто смотрел и желал ее. Невыносимо…
Что же ты творишь со мной, Недотрога Альбертовна?
Подался порыву собственных чувств и нарочито медленно стал приближать свою голову к ее голове. Сглотнул и задышал еще чаще от приятного волнения, что охватило меня.
Я застыл прямо у ее губ, но не решался на отчаянный для себя шаг. Я не знал, что со мной творилось? Я не понимал, почему так ужасно хочу прикоснуться к ее губам…
Кира не выдержала первой! Резко, импульсивно и страстно она коснулась к моим губам, и я жадно впился в ее губки, испивая сладкий нектар любви. Оставалось надеяться, что девочка не обожжется лавой, что кипела в моем рту.
Оставалось надеяться, что мое сердце не взорвется, а мой член не отсохнет после такого перевозбуждения…
Я забыл обо всем на свете…
Я поддался собственным чувствам…
Что со мной делает эта странная женщина? Не понимаю… Но мне это нравится, как я бы не сопротивлялся признавать это.
Неожиданно она отстранилась и прекратила поить меня живительной водой своего тела. Меня тянуло к ней, словно магнитом, но Кира отрешенно глянула на меня… А потом прикоснулась маленькой ладошкой к губам и:
— Прости, я не должна была! — упорхнула, как бабочка, не оставив после себя и намека на свое недавнее присутствие. Упорхнула далеко, оставив меня наедине с непониманием и страхом перед чем-то неизведанным.
Я нуждался в ней… Но она не нуждалась во мне…
***
Все высматривал, испепеляюще смотрел на дверь в приемную, как одержимый трогал телефон, ручку, бумаги — все, к чему сегодня прикасалась эта невыносимая Кира…
Мне казалось, это сумасшествие. Наваждение. Одержимость.
А Кира все не возвращалась. И я начал бояться, что она не вернется… Еще вчера я мечтал как можно быстрее избавиться от этой надоедливой особы, а сегодня мне вздумалось, что я умру без нее.
Как в прострации прошла встреча с главным дизайнером.
А потом зазвонил мобильный. На экране высветилось имя Макса:
— Привет, Алекс. Твои анализы готовы, приезжай. Нужно срочно поговорить!
Приятель говорил так сухо и сдержанно, что я решил, что у меня какая-то неизлечимая болезнь. Я уже приготовился к худшему… Не удивлюсь, что у меня опухоль в мозгу, и мое сегодняшнее поведение — следствие болезни.
Дурак! Ведь Макс обследовал всего лишь мой член, а не головной мозг. Хотя, если учесть, что я вечно думаю членом, то в принципе какая-то логика в моих мыслях прослеживается.
Вошел в его кабинет несколько озадаченным и растерянным. Макс, широко растянув свои губы в улыбке, доставал из шкафчика бутылку дорогого коньяка.
Подумал, что тем самым хочет меня утешить…
Закусил губы и почти не видел, как тот наливает коньяк в бокалы. Стоило жидкости наполнить бокал из прозрачного стекла, как я выхватил его и залпом поглотил весь напиток, даже не закусывая.
— Что-то стряслось? — Макс знал, что я не пью. И мое теперешнее поведение озадачило его.
— Это я у тебя должен спросить… Что там с моими анализами? — Максим положил свою мозолистую ладонь на мою и с крайне серьезным видом, сначала демонстративно громко вздохнув, сообщил:
— Я должен тебе сказать, друг… Твои анализы показали, что ты… полностью здоров! — этот кретин заржал, а я облегченно выдохнул.
— Тогда что за серьезный разговор? Макс, я чуть копыта не отбросил, пока к тебе ехал.
— Дурак, не подумал, что ты себе начнешь накручивать… Короче, моя Лелька беременна. Я отцом скоро стану, вот решил поделиться с тобой, как с единственным другом. Будешь крестным?
А у меня отвисла челюсть… Макс никогда особо о детях не мечтал. Но сейчас светится от счастья. Да и у меня что-то заныло за грудиной.
Естественно, я согласился…
А Макс даже решил взять незапланированный выходной, пользуясь тем, что на сегодня к нему никто назначен не был.
Мы распили бутылку коньяка, и я, не заметив, начал делиться собственными откровениями.
Рассказывал другу и о том, как сильно хочу эту женщину. И то, что встает только на нее. И даже то, что мне сегодня захотелось ее поцеловать, и я поцеловал…
— Леший, ты втюрился, сто пудов! — насмехаясь, но с серьезным видом говорил он мне.
— Да типун тебе на язык, Макс! Ты же знаешь, что Алексей Брагин — не из тех, кто влюбляется! — бил себя кулаком в грудь, свято веря в истинность сказанных мною слов.
— Ну-ну! — наливая очередную порцию горячительного, говорил Макс.
— Да что ну-ну! Ни в кого я не втюривался! Это просто из-за того, что эта дура мне не дает. Вот сперма и ударила в голову. Сука, даже подрочить не могу, а то на порнушку тоже спит сладким сном.
— Хрен его знает… Может на самом деле что-то психологическое. Может, к психологу попробуешь сходить…
— А это мысль… Завтра же займусь этим…
И мы продолжили пить, хотя уже тогда были никакие. Естественно, никто из нас в тот вечер домой не попал.
Спали в обнимку на кушетке… Сомневаюсь, что это было отличной идеей, тем более в кабинете венеролога. Но тогда нам было плевать…
