– Ничего не буду рассказывать, – буркнула я. – В отличие от некоторых, тайна друга для меня – святое.
Наши взгляды встретились, и несколько мгновений мы сидели так молча.
– Черт. Иди я тебя обниму, – наконец, сдался Ромка и потянулся ко мне.
Я отбросила подушку, обхватила его руками, положила голову ему на плечо и закрыла глаза.
– Глупая! – он по-дружески потер мою спину костяшками пальцев. – Ой, глупая ты моя змеючка! Ну что, мир?
Вся злость на Ромку тут же исчезла. Это же мой друг! Как я могла так долго обходиться без него? Я крепче стиснула его в объятиях, стараясь не разреветься, как кисейная барышня.
– Да куда я от тебя денусь! Кто ж морали мне читать будет? Можешь начинать, кстати.
– И о чем ты только думала? – охотно проворчал он, отодвигая меня и удерживая за плечи. – Почему сразу Дену не рассказала о гипермаркете?
– Хотела это замять. Надеялась, что забудется. Боялась, что он не поймет. Мы столько собачились… а потом у нас настал такой яркий и счастливый период, что я не хотела опять выяснять отношения и ругаться.
– Но как можно было надеяться, что все забудется? – округлил глаза друг. – Вы же работаете в одной сфере. Ваши интересы постоянно будут пересекаться. В тот день, в больнице… в общем, слушай. Ты вышла тогда на пару минут. Мы с Деном начали болтать о его работе, и тут он обмолвился, что хочет второй раз попытаться занять место в гипермаркете. Мол, у них сейчас какие-то льготные условия для новых партнеров, и он хочет выжить кого-то из конкурентов, проведя переговоры с руководством.
– Я знаю, как это делается, – пробормотала я, – если заинтересовать, то выжить даже помогут. Пересадят в непроходное место или начнут требовать другие условия сотрудничества. И твой конкурент сам уйдет.
– Тебе виднее, – отмахнулся Ромка, – я говорю это к тому, что Ден все равно бы узнал! Он собирался туда идти. И представь его реакцию? Он пришел бы на переговоры и узнал, что любимая девушка его предала. Я решил, что пусть лучше он услышит это от меня, с более щадящей точки зрения. Но, видимо, просчитался…
Я грустно улыбнулась. Ромыч, как всегда, пытался меня защитить. Так, как мог.
– Да теперь уже какая разница? – вздохнула я. – Ден ждал почти сутки, перед тем, как высказать мне свое «фи». Собирал доказательства. Нормально, по-твоему?
– Я пытался ему объяснить, что для тебя это был вопрос жизни и смерти, – в голосе друга сквозило сочувствие, – но не уверен, что смог достучаться. Мне кажется, Ден воспринял это как предательство.
– Я тоже восприняла его разрыв со мной как предательство, – опустила я голову.
Ромка прищелкнул языком.
– Он любит тебя. Это каждый дурак скажет. Сильнее, чем кто-либо еще. Меня никто никогда так не любил, и я никого так не любил, как Ден любит тебя, Вика.
Я скорчила гримаску.
– Спасибо, кэп. Но почему-то легче не становится. И почему-то я думала, что ты тоже любишь меня.
– Я люблю тебя. Мы оба с Деном тебя любим. Но люди злятся на тех, кого любят, – принялся втолковывать Ромка. – Вот ты же любишь меня, но злишься.
– Я не устраивала с тобой скандал в больничном коридоре.
– Да. Ты просто не пришла на мою выписку, пропала и не брала трубку, и я потом лишь через Ленку узнал, в чем причина.
Я виновато опустила глаза.
– Мне было так больно, что я боялась пришибить тебя ненароком в порыве гнева. Требовалось время, чтобы эта рана затянулась.
– Вот так и Ден! Может, ему тоже требовалось время, чтобы принять ситуацию?
– Не-е-ет, – усмехнулась я, – он все рассчитал, принял взвешенное решение, унизил меня. И у тебя с ним какой-то хренов клуб мужской солидарности. Слишком уж ты его выгораживаешь.
– Я просто могу его понять, дорогая.
– А меня ты понять не можешь? – я невольно повысила голос. – Я открылась ему! Дала шанс! Поверила! А он мне в душу нагадил! Даже не выслушал мои аргументы!
– А ты гадила ему туда с пятнадцати лет, а он терпел, – невозмутимо отозвался Ромыч. – Почему же удивляешься, что в критической ситуации он снова подумал о тебе плохо? Ден не знает, чего ожидать от тебя. Один месяц отношений – это очень мало. Даже сегодня ты пришла сюда не для того, чтобы поговорить со мной, как я надеялся, а для того, чтобы показать Дену, что у тебя все в порядке с личной жизнью.
– Вообще-то, – я сложила руки на груди, – я пришла сюда только из-за своего нового привидения. Ленка разве не рассказала?
– Упоминала что-то, но я воспринял это как шутку, – поморщился друг.
– Как шутку? – я закатила глаза. – Поверь, таким шутить в жизни не стану. Очень уж мне не смешно.
Я уже собиралась пожаловаться Ромке на фокусника, как в комнату ворвалась разрумянившаяся Ленка.
– Вот вы где! Значит, правильно мне дорогу подсказали, – торжественно заявила она и добавила шепотом заговорщика: – Фрик пошел на дело. Ден лажанул, но зато дал нам повод подняться на второй этаж, не привлекая внимания.
Так вот почему подруга столь заботливо увела Антона! А ее свирепое выражение лица наверняка означало намек на готовность подложить Наташке свинью. То есть, трахальщика подушек.
– Фрик?! – озадачился Ромка.
– Как там Антон? – вздохнула я.
В конце концов, парня стало даже жаль за то, что попал под раздачу.
– Лежит наверху со льдом на переносице, – отмахнулась Ленка, – да ничего ему не будет. Скоро появится. Главное, что все остальные пока внизу. Я попросила, чтобы его никто не беспокоил. И ты пока не ходи. Спугнешь.
Она потерла руки.
Вслед за Ленкой в дверь вдруг просунулся… Кирюха. Он замялся на пороге, глядя на нас с Ромкой ясными голубыми глазами, а потом произнес:
– Наташа просила тебя проведать.
Я скривилась. Ну да, всем охота узнать, в чем же дело. Уединение было нарушено, сокровенный разговор с Ромарио пришлось в очередной раз отложить. Я поднялась и поправила юбку.
– И правда, пойдем обратно.
Мой друг тоже встал, и Кирюха вдруг уставился на нас, будто привидение увидел. От этого мне стало смешно.
– Что такое? – толкнул меня в бок локтем Ромыч, когда мы прошли мимо одноклассника и оказались за дверью.
