— Ты не имеешь права так поступать…
— Почему? — тихо спросил он и затушил окурок.
— Потому что нас больше нет, а я не твоя жена, чтобы выполнять эти приказы.
11
Все внутри сжалось от его слов и не разжималось. Я смотрела в темноту его глаз и мне было не по себе. Куда ни тронь, какую тему не подними — больно. Другими словами и не описать свое состояние и все чувства. Если бы только могла повернуть время вспять и что-нибудь изменить… Перед глазами все чаще обычного мелькали картинки счастливых воспоминаний, где мы еще не знали этих обид и не испытывали обоюдной ненависти.
— Два года назад я приезжал к тебе во Владимир. Хотел поговорить. Спросить чего тебе не хватало. Приехал, и как дурак стоял около часа у дома, размышляя над тем нужно нам это или нет. Поднялся в квартиру, а твоя мать сказала, что тебя нет, и когда ты будешь она не знает; что у тебя другой мужчина и лучше бы я уезжал и не мешал твоему личному счастью. Я тогда еще искренне верил, что каждый имеет право на ошибку. Что мы оба погорячились и все можно исправить. Сам ведь не без греха оказался. Вернулся в машину и заметил внедорожник Муратова. Вы вместе с ним вышли на улицу, а потом зашли в подъезд. Не знаю, как сдержался тогда, чтобы не подняться следом. Хотя что мог нищий Олег в противовес олигарху Муратову? Неравные силы, да, Лера? — хмыкнул бывший муж.
Да, я помнила этот день. Это был предпоследний раз, когда мы встречались с отцом Миланы. Я возвращалась домой из магазина, когда его амбал-охранник затащил меня к нему в машину. Муратов был проездом во Владимире, извинялся, что так все получилось с его дочерью и Олегом, что я еще обязательно буду счастлива. Говорил, что может помочь с работой и жильём. Мне в тот момент мама позвонила и сказала, что ей стало плохо. Едва машина остановилась у дома, как я бросилась к ней. В квартире я обнаружила ее уже без сознания, и она с гипертоническим кризом загремела в больницу. Муратов тогда помог, и договорился с главным врачом, чтобы ее определили в лучшую палату, хотя я его об этом совершенно не просила. Потом мужчина уехал, и я так и не поняла зачем он приезжал. Выразить мне свое сожаление? Благодарность? И почему мама мне ничего не сказала о том, что Олег приезжал? Последняя встреча с Муратовым была незадолго до моих родов. Я ездила на консультацию к врачу в московскую клинику, всерьёз думала о том, чтобы рассказать Олегу о том, что скоро он станет отцом, но в коридоре здания встретила Муратова с дочерью, они разговаривали о ее беременности, и вывод напрашивался сам собой. В тот момент, собственно, желание встречаться с Олегом исчезло, едва успело появиться.
— Это совпадение… У меня с ним ничего не было. Его намёки и попытки сблизиться я всегда пресекала. Моя ошибка лишь в том, что я ничего тебе об этом не говорила. На основании чего ты сделал вывод, что я ушла к нему и спала с ним за деньги? Ведь одной этой встречи у дома недостаточно! Почему ты мне не веришь? Почему не попытался встретиться снова?
Зная Олега, для него приезд ко мне был сродни подвигу, если в тот момент он и впрямь считал меня продажной девкой… Только прежде чем вешать на меня обидные ярлыки пусть расскажет свою версию случившегося! Если приезжал и хотел поговорить, значит, было о чем?
Я до крови закусила губу, призывая себя молчать, дать шанс высказаться ему, а потом решать прозвучало что-то важное в его словах или нет, потому что так тяжело было найти эту тонкую нить, которая помогла бы нам выйти на свет и наладить общение. Хотя бы ради общего ребенка…
— Незадолго до нашего развода и дня, когда ты ушла, на стройке произошёл несчастный случай. Погибли рабочие. Муратов все повесил на меня и угрожал тюрьмой, если я с этим не разберусь в кратчайшие сроки. Сам виноват, не досмотрел, что он не оформил страховку и подписал контракт о сотрудничестве.
Так вот зачем Олегу понадобилось столько денег… А ведь Муратов преподнес все иначе: что Олег выкупает у него процент акций, для того чтобы стать совладельцем и войти в совет директоров.
— Дело в итоге замяли. Выплаты семьи получили из моего кармана, а мне пришлось распродать все имущество, чтобы расплатиться с тем, что ты взяла у этого мерзавца. Все твои командировки, задержки на работе и последующий уход из дома… — Олег сидел с невозмутимым лицом и смотрел на меня. — Я видел выписки со счетов, там стояли твои подписи, ошибки быть не могло. Записи с камер видеонаблюдения, которые находятся у него в кабинете зафиксировали ваш разговор, как и позы, которыми ты ублажала мерзавзца. Это все достаточное основание, чтобы не захотеть с тобой последующих встреч? С учетом той, на которую я все же решился.
Я видела Олега всякого. Мы хоть и немного времени прожили вместе, но я умела читать его по глазам. В прошлой жизни. Сейчас же не могла понять он говорил это все с долей грусти или пренебрежения? Действительно, считал меня виноватой? Или уже отпустил все обиды и просто жалел о годах брака со мной?
— Это все подлог, — дрожащим голосом произнесла я, не понимая, как у Муратова получилось все это провернуть.
Точнее понимала, были прецеденты, но чем ему так насолил Олег? За что он так с ним? С нами? Может быть и Милана мне все наврала и не было никакого романа, а всего лишь короткая интрижка, а та беременность не от моего бывшего мужа? Конечно, на душе было ни капли не легче от слов Олега, но я и предположить не могла, что у него были такие проблемы…
Весь этот разговор и слова между нами были словно спички. Он поджег только одну, а теперь все вокруг полыхало ярким огнем. Тема прошлого и настоящего плотно переплелась между собой и не отпускала все это время ни одного из нас. Может быть эта встреча и общий ребенок — возможность что-то между нами исправить? В расставании всегда виноваты оба, а я отчётливо видела свои погрешности в нашем союзе, но на момент расставания была ослеплена обидой и болью, жалела себя и ждала каких-то шагов со стороны Олега. А он оттолкнул меня от себя и каждый из нас пошел своей дорогой. Я не собиралась прощать измены. Ни тогда, ни сейчас, но ведь и так расставаться было ошибкой.
— Моя связь с Миланой изначально была ошибкой, — серьезно сказал Олег, после паузы. — В тот день, я был у следователя на допросе, потом встречался с семьями погибших рабочих, твой телефон был без конца недоступен, а я был вне себя от ярости. Вечером выпил лишнего, когда вернулся домой. Твоя подруга привезла бумаги от отца, мне следовало выкинуть ее из квартиры, но я оставил. На тот момент я уже презирал вас троих и мечтал вышвырнуть тебя из своей жизни. А наутро выяснилось, что ты приезжала забрать вещи и ушла сама. Можно сказать, что упростила мне жизнь, потому что я и так собирался тебя выгнать. После я, конечно, успокоился, захотел увидеться, чтобы посмотреть тебе в глаза, но это к лучшему, что встречи не состоялось. Я тогда бы растерзал вас обоих с Муратовым. А в тюрьму садиться в планах не было.
Олег замолчал, пока я заживо горела в агонии боли, которую мне, казалось, я однажды уже пережила и она ко мне не вернется… Смотрела в мужское лицо, которое наизусть знала до мельчайшей черточки и боялась моргнуть.
— Многое не сходится, — я положила дрожащие руки на стол, сцепила пальцы в замок и покачала головой, опустив глаза. — Последний год перед разводом мы сильно отдалились друг от друга, оба погрузились в работу, мало проводили времени вместе, но ведь я всегда тебя поддерживала… Я ничего не знала о гибели рабочих и твоих проблемах. Ты замкнулся, ничего не рассказывал… Я никогда не подписывала документы не глядя, ни о каких долгах указано в тех документах не было. Значит, это все был подлог. Как ты мог поверить Муратову? Спать с его дочкой за моей спиной, а теперь еще с таким цинизмом обвинять во всем меня? — я раскалывалась па части, но еще в машине дала себе установку выдержать этот вечер. — Почти перед самыми родами я приезжала в Москву и встретила Милану и самого Муратова в клинике, где проходила обследование. Я искренне верила, что у вас все хорошо, а она, возможно, тоже беременна. В тот вечер, когда я вернулась домой и застала вас, она сказала, что вы давно вместе, а ты не знал, как мне об этом сказать.
