Подходила к лифтам и почему-то ловила себя на мысли, что больше вот так не приду в это здание. И подниматься, как сейчас, на одиннадцатый этаж, где располагался её офис уже не буду. За моим столом сидел парень. Секретарь? Разве такое возможно?
– Подождите минутку. Вас пригласят, – сказал он и продолжил набирать текст на компьютере.
Я присела на диванчик и стала ожидать. Вот много слышала, что парни идут работать секретарями. Но для меня такое было в новинку. И мне вспомнился фильм “Служебный роман” в новой версии.
Разглядывала парня. Он был симпатичен, чем-то напоминал Павла Волю. На нём были одеты серые брюки, зауженные к низу, белая рубашка и самое главное – жилет того же серого цвета. Выглядел он очень стильно. Молодой человек взглянул на меня, как бы говоря, что он тут главнее меня. Да кто ж спорит.
Усмехаясь, потянулась к журнальному столику за прессой. Займу хоть чем-то голову и не буду так трястись. Мыслями я была где-то далеко. И настраивала себя на разговор с начальницей. Взяла какое-то бульварное чтиво, просматривала, но не понимала, что за картинки нарисованы, буквы расплывались. А секретарь какой-то недогадливый, хоть бы чай предложил.
Дверь скрипнула, таким образом оторвав меня “от чтения журнала”. Я подняла глаза и увидела, как из кабинета выходит начальник отдела продаж.
– Мила, здравствуй. Ты как, девочка? - спросил он меня и в его голосе было столько участия, что мне даже захотелось расплакаться. Но если я зайду сейчас в кабинет начальницы заплаканной, то будет только хуже.
– Здравствуйте, Валерий Иванович. - Хотела обнять мужчину, но наверное меня неправильно поймет секретарь.
– Ты к нам на работу обратно? - подходит ко мне ближе Валерий Иванович и сам меня обнимает. Я утыкаюсь в его плечо.
– Скорей всего нет, чем да.
– Хорошо, я понял. – Он посмотрел в спину секретаря. – Спустись ко мне на этаж, – сказал он мне тише. Я кивнула.
Проследила за взглядом Валерия Ивановича и мне захотелось рассмеяться вслух, но я еле-еле сдержалась. У секретаря сзади его жилетка оказалась до ужаса яркой с цветочным принтом. Как же терпит такое несоответствие дресс-коду Элона Тимуровна?
Валерий Иванович мне подмигнул, а я в ответ ему. Только не смеяться, Мила, только не смеяться. Даже не заметила, как осталась одна и когда парень вышел из кабинета начальницы. Он показал мне жестом пройти. А я поняла, что начальницу могу назвать уже бывшей, причём смело. Так как я хорошо успела изучить свою экзекуторшу.
Соглашаюсь со своей интуицией – обратной дороги мне нет. Терпеть меня из жалости она не будет. Для неё нужно, чтоб винтики и шпунтики работали. А если один выпал, что ж, это его проблема.
– Проходи, Мила. Что встала, как неживая? – произнесла она. Я придвинулась к столу переговоров. – Получила твою эсэмэс, так что в курсе, что сын болел. На работу взять не могу. Да и мы с тобой не сработались. Ты часто опаздывала. И постоянные твои оправдания меня уже достали. Мне такие сотрудники не нужны.
– Элона Тимуровна, я могу написать заявление на увольнение?
– Конечно, можешь, Мила. Пройди в отдел кадров. А потом за расчётом. Но рекомендации я тебе дать не могу. Ты не справлялась со своими обязанностями.
– Я не оправдываюсь перед вами, Элона Тимуровна, – сказала я. Она поморщилась. – Я уеду из города.
После этих слов она даже посветлела как-то. А я ухожу без всяких сожалений. Спустилась на этаж отдела кадров и расчётной части. Проходя мимо кабинета Валерия Ивановича, засомневалась, стоит ли мне с ним общаться. А то стерва если узнает, то и его уволит, а подставлять мужчину не хотелось. Но он словно ждал меня и открыл мне дверь в свой кабинет. Скорее всего слышал, как лифт приехал.
– Мила, если хочешь, я могу написать тебе рекомендации, – сказал мне Валерий Иванович. Он мог бы быть мне отцом, он всегда проявлял ко мне участие. Я в фирме проработала почти год и за это время узнала, что Валерий Иванович отличный семьянин. И мы сдружились с его дочкой Олей, которая работала в расчётном отделе.
– Не надо, Валерий Иванович. Я решила уехать из города.
– Если что надо, ты всегда знаешь, где меня найти. Желаю удачи тебе, девочка, – он обнял меня.
У меня слёзы готовы были брызнуть, но я сдержала этот порыв. Всё у меня будет хорошо, Валерий Иванович. Посмотрела на мужчину, разорвав наши объятия. Его глаза тоже блестели от сдерживаемых слёз. Гладковыбритое лицо мужчины смотрело на меня с таким участием, что в голове моей стали бродить мысли, а правильно ли я поступаю.
Если сейчас с дочкой Валерия Ивановича поделюсь, то Олечка мне поможет во всём, и даже с мужем развестись. И квартиру найти. Она очень деятельная и её напор иногда напрягает. Нет, решение мной принято правильное и я от него не отступлюсь. Ольге не буду рассказывать. Я должна становится самостоятельной. Хватит жить за счёт кого-то и быть никем.
«Чтоб добрым быть, я должен быть жесток», – сказал Гамлет. И это будет моим девизом по жизни отныне и сейчас. Я буду жёстко поступать по отношению к себе.
Зашла в отдел кадров, написала заявление. Посмотрела в последний раз на кабинет, куда часто приходила пить чай с Мариной, помощницей начальника кадров.
– И куда ты теперь, Мила? – спросила меня Елена Борисовна, начальник отдела кадров. Она смотрела на меня очень сочувственно.
– А вам это так интересно? – ответила вопросом на вопрос. А что? Какой вопрос, таков ответ. Разбежалась я вам планы мои рассказывать.
Получив расчёт, я аж присвистнула и засмеялась от горечи. А стерва-то расщедрилась – заплатила аж тринадцать тысяч. Можно сказать, что мне было заплачено тридцать серебряников. Меня очень высоко оценили, точнее говоря, ценили! Причём зарплату мне Эльмира Темуровна не платила два месяца. Уволила без выходного пособия! Стерва!
Ну что ж, будем жить – денег нет, но как-то продержимся. Правильно я решила уехать от всех. А если я понадоблюсь им, то пусть ищут. Кто хочет, тот найдёт, а кто не хочет, значит судьба. Я не хочу ни под кого подстраиваться. И у меня начинается новый этап в жизни.
Но развода с мужем пока не получится. Встреча с ним отменяется. Идти на поклон? Надо – сам найдёт. Захочет честным быть человеком – значит, поговорим с ним, как цивилизованные люди. Я ему изменять не собираюсь, и даже если он изменял, что ж, я желаю ему только счастья. Хоть и сердце рвётся пополам. Все годы с любимым не выкинешь.
Но больше всего обидно, что он мелочь посчитал не своим сыном. И нас выкинул на мусорку, словно не было всех этих лет. Хотела бы посмотреть на его нынешнюю девушку. Но высказывать, конечно, разлучнице ничего не буду. Она мне ничего не должна, и я ей тоже.
Вот такие мысли бродили в моей голове, когда я шла домой. Дом, милый дом. А ведь дом там, где хорошо и счастлив ты сам. Столько лет здесь прожито! И весёлых, и не очень. Опять проходила через эту заброшку.
Вспомнила о парне, которого я спасала. У меня же где-то номер врача сохранился. Просматривала контакты. А потом вспомнила, что когда я лежала в больнице, то телефон скидывала до заводских настроек. Да и что бы я сказала врачу: «Здравствуйте, я вам звоню, чтобы узнать, как дела у…»
Да я ведь даже имени его не знаю. А то, что номер не сохранился, только к лучшему.
глава 10. Счастье есть? Его не может не быть ...
Мы с мелочью на попутке добрались до деревни. Устали так, что мелкий уже ничего не просил. Спал очень крепким сном. Даже для приёма лекарства мне пришлось его разбудить. Глебушка молчал и только смотрел на меня своими синющими глазами с тёмными ресницами. Я сама тоже устала. Но если бы мы добирались не попуткой, а автобусом, то потратили времени больше.
Дядечка нам попался добрый и отзывчивый. Всю дорогу меня развлекал своими рассказами. Глеб с ним охотно общался. И рассказывал деду Толе, как он велел себя называть, стихи Барто и Маршака, которые мы с ним учили не так давно. Память у моей мелочи хорошая. Да как же Святослав от нас отказался? Как такое возможно?! Смотрела на дорогу и тихо плакала.
