Когда у человека нет ничего, то и терять нечего. Это ли не свобода? Так я считала всю свою сознательную жизнь.
Никаких привязанностей!
Но что-то изменилось во мне, когда я нашла сестру. А вместе с ней и двух милых племянников-близнецов.
И вот сейчас. Я познакомилась с Адамом.
Я до последнего подпитываю в себе злость и обиду на него за то, что бросил и не искал, но… Видимо, родная кровь сильнее. Думаю о том, как он принял меня, как защитил перед родней, как заинтересовался моим образованием и решил допустить к бизнесу…
Если я и раньше не желала ему смерти. То теперь даже… боюсь этого.
Так что я… не хочу больше говорить о болезни Адама и отведенном ему сроке. Безотказный прием: когда молчишь, то кажется, что проблема исчезла. Иллюзия, которая помогает не сойти с ума.
- Ближе к делу, - фыркаю на Эда, скрываясь в своей скорлупе. – Что о моих родителях известно? Только не говори, что ты не пронюхал нужную информацию, как только я переступила порог этого дома…
- Не буду. Зачем напарникам лгать друг другу, - ухмыляется довольно.
- Мы не напарники, - осекаю его.
- Пока нет, - не успокаивается, но тут же тему переводит. – Итак, Доминика Александровна…
- Алексеевна, - поправляю его.
Эд застывает на долю секунды, пока в его голове крутятся шестеренки. Размышляет о чем-то. Но вскоре отмирает.
- Итак, - меряет шагами пол. – Начнем с главного. Твой отец в молодости бросил здесь все и уехал от Адама в Канаду…
- Родители жили в России, - мрачнею я.
- Я не знаю, что было потом, - разводит руками. – Слышал только о причинах ссоры с Адамом…
- И что случилось? – напрягаюсь всем телом.
- Адам хотел вовлечь в бизнес обоих своих сыновей: и Алекса, и Якуба. Устроил их в компанию сразу же после окончания университета. Доверил финансы, - Эд делает паузу. – Пока Якуб вникал в суть дел, Алекс гулял и просаживал деньги. Последней каплей стало то, что он проиграл крупную сумму. В наказание Адам заблокировал все его карты, оставил без поддержки. В воспитательных целях. В отместку Алекс украл фамильные драгоценности, сдал в ломбард – и уехал. С тех пор вестей от него нет. Первое время Адам злился. Ждал, пока сын сам с повинной приползет, но этого не произошло. Потом искал, однако тщетно. А со временем смирился.
- Не может быть. Мой отец… - возмущенно вскрикиваю, но осекаюсь.
Я никогда не видела своих родителей. Все, что знаю о них, - из рассказов приемной семьи и текста архивных документов. Неужели папа и правда был таким… разгильдяем? Впрочем, тогда ясно, в кого я пошла…
- Я тебя услышала, - выдыхаю я, пытаясь привести свои чувства в норму. – Что по поводу Яна? Почему ты так его боишься, Эд? Чуть всю посуду не перебил, когда услышал, что он остается, - хмыкаю издевательски.
- Никого я не боюсь, - бурчит обиженно. – Ян здесь – второй человек после Адама. И, честно, я подозревал: их ссора не продлится долго. Однако надеялся, что у нас с тобой будет хоть немного времени для…
- Так, стоп! – поднимаю ладонь. – Нет никаких «нас с тобой».
- Но сделка…
- Еще чего! Я не соглашалась! - отмахиваюсь раздраженно. – Сейчас у нас может быть только одна сделка. Ты даешь мне информацию, а я… никому не расскажу о том, как ты предложил обмануть Адама, - подмигиваю нагло.
- Ох, Мика, - закатывает глаза. – Ладно. Вернемся к Яну. Он – сын Якуба. Такой же полноправный внук Адама, как и ты. И… твой двоюродный брат.
- Брат, - отзываюсь эхом.
В очередной раз осознать пытаюсь, смириться. И не могу.
Проклятие какое-то. Злой рок. Сначала сводный, теперь двоюродный… И хотя между ними нет ничего общего, параллель невольно проводится сама собой. Тянет следом неприятные воспоминания, которые холодком проносятся по спине.
Начинаю дрожать, словно замерзла, и обхватываю себя руками.
Опасаюсь окончательно передать бразды правления страхам и эмоциям, поэтому подскакиваю резко, хватаю папку и, ничего не сказав ошеломленному Эду, покидаю комнату.
Бегу к себе, чтобы спрятаться и закрыться. Но стоит мне приблизится к спальне, как дверь Яна распахивается. Он будто поджидал меня, шаги слушал.
Готовлюсь сопротивляться, но Ян бросает лишь одну фразу. Коротко, спокойно, холодно.
- Лучше тебе прекратить эту игру по-хорошему, - и уходит.
Все бы ничего, вот только… я не играю.
Пока что…
Глава 13
На следующее утро
Мика
Тихонько, чтобы никого не разбудить, приоткрываю дверь своей комнаты - и сквозь образовавшуюся щель осматриваю холл. Последнее, что мне нужно сейчас, так это столкнуться с кем-нибудь из Левицких.
Адам наверняка отдыхает. А Эда я не опасаюсь. Он единственный цапнуть меня не хочет. Впрочем, его доброта почему-то настораживает. Парадокс.
Сейчас я хочу лишь незаметно вышмыгнуть из дома и съездить за своими вещами. Раз уж меня дед не выгнал пока, можно обустраиваться.
Делаю маленький шаг, насколько позволяет облегающее платье, и наступаю мягкой подошвой кеды на паркет. От каблуков я сегодня отказалась. Пусть буду выглядеть глупо, зато не убьюсь по пути. Тем более ноги болят уже, да и цокают каблуки слишком громко. А мне рассекречивать себя не хочется.
Почти достигаю выхода.
Но…
Знакомый кашель за спиной рушит мой четко продуманный план.
- Ой, - подпрыгиваю на месте от неожиданности.
И разворачиваюсь резко. Адам окидывает меня внимательным взглядом, задерживается на кедах. Возвращается к лицу, которое впервые в жизни краснеет.
- Кричать-то зачем, - бурчит дед, приближаясь. – Змеиное гнездо разворошить хочешь?
- Извините. Испугалась просто, - выдаю честно и теряюсь.
- Бояться нужно тем, у кого совесть не чиста. А у тебя с этим вроде все в порядке, ведь так?
Неопределенно пожимаю плечами. И ругаю себя за проявленную слабость.
Так, Мика, соберись! Совсем расклеилась!
- Куда ты с самого утра? И без завтрака? – спрашивает Адам с подозрением.
- Погулять? – на ходу придумываю вариант, но говорю неубедительно.
С каких пор я врать разучилась?
- Правду? – Адам повторяет мой тон.
И я сдаюсь, потому что силы неравные. Дед будто насквозь меня видит. И если при родне стремится защитить, то наедине… ощущение, будто сейчас ремня от него получу.
- У меня чемодан в камере хранения, - выдыхаю. - Я не хотела сразу с вещами приезжать сюда. Думала, что не примете.
- Так-то лучше, - довольно тянет. - Я могу послать кого-нибудь, пусть заберут.
- Не нужно. Лучше я сама, - сопротивляюсь, вспомнив о рюкзаке и его содержимом.
- Не доверяешь? – качает головой, а я молчу. - Правильно делаешь, всегда нужно на себя надеяться, - неожиданно постановляет. - Тем более, в этой семейке.
- Ну, я поеду? – спрашиваю с надеждой.
И в этот же момент как назло открывается дверь Яна. Он торопливо пересекает холл, на ходу поправляя деловой костюм. И притормаживает, как только видит меня.
Сканирует меня так же пристально, как недавно Адам, и тоже обращает внимание на кеды. Только ухмыляется при этом, словно вспоминая что-то.
И я могу догадываться, что.
Тот день. Когда мы встретились на площади Кракова. И я носилась по брусчастке.
- Доброе утро, Ян, - радостно приветствует его дед, а потом не менее радостно смотрит на меня. - Вот с ним и поедешь, Мика.
- Что?
- Что?
Ошеломленно кричим в унисон. Дед морщится.
- Да что же вы такие громкие, - сокрушается он и оглядывается.
- Я на работу тороплюсь, - раздраженно гремит Ян.
Припечатывает меня недовольным взглядом, но я выдерживаю и отвечаю дерзким. От этого Ян злится еще сильнее. Перспектива оказаться с ним в одном салоне автомобиля мне категорически не нравится.
- Вот и чудненько, - фыркаю я. – Я на автобусе, - ляпаю, не подумав.
Левицкие, наверное, ездят исключительно с личными водителями.
- Еще чего, - подтверждает мои мысли Адам. - Подождет работа, - отмахивается от Яна. - Начальство имеет право задержаться. Тем более, когда дело есть. Ты должен отвезти Мику за чемоданом, - пауза и… очередное поручение. - Потом заедете в университет. Поговоришь лично с деканом, чтобы проблем не было с зачислением. И напоследок… - выжидает время, пока Ян закипает. - Заберешь Мику с собой в компанию. Жду вас не раньше вечера. С детальным отчетом о проделанной работе.
