грубой форме. Меня останавливало только то, что она ребенок и многое не понимает.
Например, того, что ей никуда от меня не деться, сколько бы друзей она себе ни завела.
А еще она продолжала влипать в неприятности, но вместо того, чтобы спасать ее, я стал нагло стучать отцу. Как-то заметил, как она лезет по лестнице на самый верх игровой площадки и машет своей Диане рукой с крыши.
Я сфотографировал эту обезьянку и отправил фото отцу.
Он примчался через десять минут с несколькими людьми. Они не только оперативно сняли Миру с крыши, а просто спилили ее, оставив площадку не такой красивой.
Мира оказалась под домашним арестом.
Я был доволен, что она дома, но ей это было не по душе.
Она подловила меня после ужина в коридоре и толкнула в грудь.
Нет, больно не было, но ком образовался, и очень захотелось толкнуть ее в ответ.
— Это ты, да?! Ты наябедничал отцу?! Как ты мог?!
— По-хорошему ты не понимаешь, пришлось по-плохому.
— Точно. Бойкот не сработал, и ты нашел другой способ привязать меня к кровати! Да я ненавижу сидеть дома! Я гулять хочу, с другими детьми общаться.
— О чем с ними общаться?
— А о чем с тобой!? Ты же сидишь целыми днями в своей комнате и ничего не делаешь! Ты… ты… — она долго подбирала слово. — Диана говорит, что ты задрот!
— А Диана у нас эксперт, да? Так иди, может, она знает, как вызволить тебя из дома. А когда тебя поймает маньяк, позови ее, пусть спасает.
— Я ненавижу тебя! Ты сам маньяк! Хочешь, чтобы я дружила только с тобой?! А я вообще не хочу с тобой дружить. Ты предал меня. Ты снова предал меня!
Спокойно, Ярослав. Она девчонка, нужно это понимать, нужно осознавать, что она легко забыла все, что я для нее сделал. Она увлеклась новой подружкой, как новой игрушкой, и забыла, что такое настоящий друг, брат.
— Тогда почему ты еще здесь?
Она еще несколько мгновений смотрела на меня, словно ждала, что я заберу слова обратно, что перестану вести себя как мудачило, но ничего не произошло. Я просто молчал. В итоге она стерла слезы и убежала в свою комнату, громко хлопнув дверью.
Я повернулся к своей двери, но увидел на лестнице Нину. Она все видела. Наверное, она очень тщательно следит за нами. Я даже думаю, что меня приставили к Мире надсмотрщиком, чтобы она мне надоела. Чтобы мы ссорились. Ну что ж. У них пока очень неплохо получается.
— Девочки такие непостоянные. Сегодня дружат, завтра ненавидят.
— Верно. Поэтому рядом должен быть мальчик, который всегда уверен в своих привязанностях. Доброго вечера, Нина.
Она поджала губы и кивнула. Я прошел в свою комнату, где долго сидел на кровати и смотрел в одну точку. Размышлял. Просчитывал варианты, как скорее закончить этот конфликт и не идти на поводу у родителей. Потом на ум пришла идея, как вернуть расположение Миры.
Правда после того, как я закончу, ей придется искать другую подружку.
Мирослава
— Не помирилась с братом? — спросила Диана, когда после тренировки мы обедали в кафе. Сюда все ходили после тренировок. Оно на втором этаже и отсюда через стекло можно наблюдать, что происходит на льду.
Я посмотрела на Диану. Мне не хотелось отвечать, но мы с ней вроде как стали еще ближе. Она тоже решила ходить на занятия по фигурному катанию. Тем более, что отец сделал их максимально льготными для работников завода. Ее отец Дмитрий Сергеевич Помазов был начальником производства.
— Нет, — пожала я плечами. И не хочется. Ну… Почти. — Он наябедничал на меня папе. Я с ним вообще никогда разговаривать не буду.
— Да, придурок, — поддержала меня Диана. — А правда, что он раньше жил с матерью?
Тайны нашей семьи никогда не давали покоя окружающим. Особенно такое неожиданное появление брата спустя пять лет.
— Да.
— И его сразу отправили в военную школу? А почему?
— Я не знаю, — лгу я. Решения родителей я не обсуждала, а говорить мне об этом запрещено. — Зато теперь он здесь.
Порой мне кажется, лучше бы он там и оставался. Я и так не могла ничего решать, а теперь папа наказал меня до конца месяца. И все из-за него.
— Да уж. Радости полные штаны.
Мы с Дианой переглянулись и прыснули со смеху, а потом вдруг услышали его голос.
— Привет, спортсменки. Диана, как дела?
Ярослав. Не знаю, но даже если бы не его голос, я бы узнала его по запаху обыкновенного хвойного шампуня. Он идеально сочетался с его ароматом кожи, по которому в разлуке я очень скучала. Но я не собиралась мириться. Это он наябедничал на меня. Значит, он виноват. Пусть сначала извинится.
И почему он собственно у Дианы спросил, как дела?
Да еще и наклонился над столом, прямо между нами.
Так, чтобы я не могла посмотреть ему в лицо, если не поверну голову. Зато Диане очень удобно на него смотреть.
Она резко расцвела, что меня просто поразило, но дальше больше.
— Я видел, как ты катаешься. Мне кажется, у тебя настоящий талант.
Талант? У нее? Да она катается как корова!
— Спасибо, Ярослав. Я думала, ты не хочешь со мной дружить.
— Чушь. Очень хочу.
— Что ты здесь делаешь? — спросила резко, не сдержавшись. Где там мама, я уже хочу домой. И не хочу видеть, как Ярослав лебезит моей подружке.
— Решил тоже пойти по твоим стопам.
Что?
— Кататься будешь? — с лучезарной улыбкой спросила Диана, а я не выдержала.
— Ты же не умеешь кататься.
Но моего вопроса словно не заметили, продолжая разговаривать.
— Да, буду играть в хоккей. Папа одобрил, так что, — я повернулась посмотреть, а рядом с ним стояла сумка. Огромная. И клюшка, которую он держал в сильной руке.
Почему-то при мысли о том, как он забивает гол, сердце забилось чаще. А ведь раньше я считала хоккей глупой игрой. А теперь мне очень хочется посмотреть. Очень.
— Ну, мне пора, — вдруг улыбнулся он Диане. Улыбнулся? Диане? Серьезно? Меня как холодной водой облили. Он же никогда не улыбается. Никогда!
Я смотрела ему вслед, когда Диана шепнула.
— А твой брат не
