с ней не разговаривал, но, насколько мне известно, у нее тот же номер.
— Я не… я думаю… — я провожу пальцем по свежей ране на руке. Когда стекло порезало меня, я почувствовал каплю облегчения от смятения и боли, шевельнувшейся внутри меня. Если я не позабочусь об этой проблеме, я, скорее всего, захочу снова почувствовать это облегчение. И я не хочу возвращаться в это темное место. Или затащить туда Келли. — Да, можешь ей позвонить? Если ты не возражаешь.
— Это меньшее, что я могу сделать, — говорит он. — Я позвоню ей завтра утром.
— Спасибо.
— Конечно. Для этого я здесь.
Мы говорим еще несколько минут, а потом прощаемся и вешаем трубку. Обычно мы разговариваем дольше, но уже чертовски поздно, и, честно говоря, мой мозг слишком забит другим дерьмом, чтобы быть разговорчивым.
Когда я заканчиваю разговор, Келли возвращается в гостиную с озабоченным выражением лица.
— Агентство похоже на правду. — Она встает передо мной и играет с моими волосами. — Я думаю, если ты хочешь, мы должны позвонить им завтра.
Кивнув, я обхватываю ее за талию, так что бы она оседлала мои колени.
— Спасибо тебе. Не только за то, что проверила информацию, но и здесь для меня.
— Не надо меня благодарить. Я люблю быть рядом с тобой, как и ты всегда рядом со мной. — она нежно целует меня в губы. — Жаль, что ты не позвонил мне, когда появился этот парень. Я бы вернулась домой.
— Именно поэтому я этого и не сделал. — я привлекаю ее к себе, откидываясь на спинку дивана. — А теперь, как насчет того, чтобы отвлечь меня от всего этого папиного испытания и рассказать, как прошло интервью?
Ее лицо озадаченно искажается.
— Не знаю, соглашусь я на эту работу или нет.
Я провожу костяшками пальцев по ее щеке.
— А почему бы и нет?
Она пожимает плечами, ее лицо искажается еще больше.
— Не знаю, смогу я это сделать.
— Келли, если я в чем-то и уверен, так это в том, что ты можешь делать все, что захочешь.
На ее лице появляется нерешительность.
— Возможно, ты захочешь сначала услышать, что означает эта работа, прежде чем начнёшь меня подбадривать.
Я хмурюсь.
— Ты говоришь так, будто это что-то плохое.
— Все не так плохо. На самом деле, это может быть очень, очень хорошо. — Она покусывает нижнюю губу. — Но это может быть немного опасно.
Я сразу же хочу сказать ей, чтобы она этого не делала, но у нас не такие отношения. Хотя я хочу защитить ее всеми возможными способами, не мое дело говорить ей, что она может, а что нет. Она умная. Что бы она ни решила, это будет правильное решение.
— Могу я рассказать тебе об этом? — тихо спрашивает она. — Может быть, ты поможешь мне принять решения.
Я киваю, благодарный, что она интересуется моим мнением. Конечно, когда она начинает рассказывать мне о работе, мне хочется сказать ей не соглашаться. Но опять же, я не хочу быть тем, кто говорит своей невесте не соглашаться на работу, потому что меня это беспокоит.
— Звучит немного опасно, — говорю я, когда она заканчивает рассказывать мне, как прошло интервью.
Она кивает, слегка откидываясь назад.
— Работа находится очень близко к дому, и это пугает меня. — Она вздыхает. — Но есть другая часть меня, которая действительно взволнована этим. Если я все сделаю правильно, я действительно смогу совершить что-то важное.
— Что бы ты ни решила, я поддержу тебя. — У меня в груди все сжимается. — Но обещай мне, что будешь осторожна. Я не смогу пережить потерю тебя. — я притягиваю ее ближе к себе. — Знаешь, ты мой человек.
Келли для меня все, и я даже не хочу думать о том, что случится, если я ее потеряю.
— Ты тоже мой человек. — Она прижимается лбом к моему лбу. — Я обещаю, что буду осторожна, если соглашусь на эту работу, но ты должен пообещать, что будешь держать меня в курсе всего, что происходит с отцом. Я не хочу, чтобы ты не звонил мне только потому, что думаешь, что я делаю что-то более важное. — она откидывается назад, чтобы посмотреть мне в глаза. — Нет ничего важнее тебя. Понял?
Я киваю, уголки моих губ приподнимаются.
— Понял, босс. Другие приказы?
Она качает головой вверх и вниз с суровым лицом, что забавнее всего.
— Да, отведи меня в нашу комнату, я тебя подбодрю.
Держась за нее, я поднимаюсь на ноги.
— Лучшее подбадривание на свете.
Говорю я и целую ее, пока несу в нашу комнату, цепляясь за мирный миг всем своим существом, потому что чувствую, что завтра эта тихая жизнь, к которой я так привык в последнее время, превратится в хаос.
В ту ночь мне часто снились сны.
О Кайдене. О моем прошлом. О девушке с фотографии, которую мне показывала Эви. О мире, наполненном женщинами, которым стыдно молчать. Мне снился Калеб. Обычно, когда он появляется в моих снах или кошмарах, во всяком случае, я просыпаюсь в поту и в страхе. Но на этот раз, когда я открываю глаза, меня переполняет чувство удовлетворения. Потому что я знаю.
Я знаю, что мне нужно сделать.
Поскольку сегодня у него выходной, Кайден все еще крепко спит, когда я просыпаюсь уже далеко за десять. Но после той напряженной ночи я не удивлена.
Желая дать ему отдохнуть, я хватаю телефон, вылезаю из кровати и проскальзываю в гостиную.
Тогда я сажусь на диван и набираю номер, который Эви дала мне вчера вечером перед отъездом.
Она отвечает после двух гудков.
— Так что?
Я улыбаюсь ее прямоте.
— Я сделаю это.
— Я поняла, что ты хотела этого.
Как она узнала, выше моего понимания, ведь я приняла решение всего несколько минут назад.
Следующие несколько минут Эви рассказывает мне кое-какие подробности. Но для того, чтобы действительно начать работу, мне придется спуститься в секретный офис и взять файлы на жертв. Истон также будет показывать и помогать мне, пока я работаю над этим заданием. Я надеюсь, что Кайден не будет против, так как я могу сказать, что Истон побеспокоил его. Кайден не контролирует ситуацию, так что я не предвижу проблем. Но я также не хочу, чтобы он прятал свои чувства, как он иногда делает. И я должна быть уверена, что хоть я и вложу почти все свои усилия в эту работу, я все еще здесь ради него, особенно учитывая все происходящее.
Как только мы
