— Моя, — признался подошедший к ней мужчина.
Судя по низкому голосу, он достаточно взрослый, чтобы участвовать в подобных проделках!
Кейт решительно отказывалась взглянуть на него, но все же достаточно громко пробормотала:
— По-моему, законом запрещено покупать алкоголь для подростков.
С этими словами она схватила левой рукой блокнот и книгу, продела правую сквозь длинные ручки зеленой парусиновой сумки и подняла бокал с коктейлем, намереваясь отдать ему.
— Мне это не нужно…
Ручки сумки застряли между табуретом и стойкой. Она нетерпеливо дернула за них, одновременно сунув стакан мужчине.
Красная жидкость выплеснулась на его безупречно белую сорочку.
— О нет! — охнула Кейт, заглушая вырвавшееся у него ругательство и дружный вздох зевак. — Мне так жаль!
Бросив все, она поставила полупустой стакан на стойку и потянулась к кувшину воды со льдом и полотняной салфетке.
— Томатный сок впитается, если немедленно его не стереть, — продолжала она, боясь взглянуть ему в глаза.
Когда она принялась поливать шелковую сорочку ледяной водой, Майкл вздрогнул от холода, но тут она взялась энергично вытирать пятно салфеткой, перемежая усилия лихорадочными извинениями, и чувство юмора взяло верх над раздражением. Но когда она приказала маячившему поблизости официанту принести содовой, Митчел решил положить этому конец.
— Не смейте ничего ей давать, иначе она и это выльет на меня, — предупредил он. — Принесите лучше полотенце.
Она выплеснула на Митчела коктейль еще до того, как его глаза привыкли к полумраку, и с той минуты не поднимала глаз выше его груди, так что он понятия не имел, как выглядит девушка, если не считать того, что рост у нее примерно пять футов шесть дюймов, а волосы — длинные темно-рыжие, очень густые и вьющиеся. Помимо этого, со своего пункта наблюдения он видел только, что ресницы и брови у нее такого же цвета как волосы. Поэтому он опустил голову и обратился к ее ресницам:
— Разве никто не учил вас говорить: «Спасибо вам огромное, но мне ничего не надо»?
Кейт наконец сообразила, что он не злится, и испытала нечто вроде облегчения, смешанного со стыдом.
— Боюсь, ваша рубашка окончательно испорчена, — вздохнула она, потянувшись правой рукой за принесенным официантом полотенцем и сунув пальцы левой между пуговицами его сорочки. — Я попытаюсь промокнуть ее, насколько сумею.
— Это намного лучше, чем пытаться меня утопить.
— Не представляете, до чего мне совестно, — тихо призналась она. — Хуже и быть не может.
— Может, — заверил Митчел, стараясь одновременно прочесть заглавие книги, которую она уронила.
— Это как?
— Я не подговаривал мальчишек посылать вам «Кровавую Мэри», — ответил он за секунду до того, как понял, что книга называется «Как справиться с горем».
Совершенно убитая, она наконец подняла глаза, и его словно ослепило. И в этой вспышке озарения до него все-таки дошло, почему трое подростков не постеснялись выставить себя дураками из-за этой девушки. Это лицо, без всякого следа косметики и обрамленное массой тициановских волос, словно сошло с портрета древнего мастера: кожа цвета слоновой кости, высокие скулы и маленький квадратный подбородок с интригующей ямочкой посредине. Прямой нос, пухлый широковатый рот… но его мгновенно заворожили ее глаза поразительного цвета мокрой листвы, выглядывающие из-под грациозно летящих темно-рыжих бровей и густой бахромы длинных ресниц цвета ржавчины. Слишком поздно он сообразил, что эти глаза полны слез, и ощутил острый, совершенно идиотский укол сожаления за то, что невольно стал их причиной.
— Я, разумеется, заплачу за рубашку, — пробормотала она, отступая и отворачиваясь.
— Я, разумеется, ничего другого и не ожидал от человека со столь благородными принципами, — весело парировал Митчел, наблюдая, как она кладет полотенце на стойку и сует руку в парусиновую сумку. Он заметил, что на ее левом безымянном пальце нет кольца.
Кейт расслышала шутливые нотки в его голосе и не поверила ушам. До чего же славный человек! И до чего же поразительно красив!
Стоя спиной к нему, она вынула из сумки чековую книжку и пошарила в поисках ручки.
— Сколько я вам должна?
Митчел поколебался, занятый поспешными оценками и вычислениями. Клуб «Айленд» — чрезвычайно дорогой, элитарный отель, и все же ее часы и кольцо на правой руке были недорогими, а на сумке красуется название книжного магазина, а не логотип модного дизайнера. Это означало, что она, вероятно, приехала с кем-то, кто оплачивает ее расходы. Еще бы, с такой внешностью! Должно быть, миллионеры в очередь выстраиваются, чтобы возить ее в лучшие отели и всячески развлекать… только вот купальник слишком скромен для такой девицы, как она. Кроме этого, было в ней нечто мягкое и беззащитное и даже… слегка чопорное?!
Не дождавшись ответа, Кейт обернулась и вопросительно уставилась на него.
— Это очень дорогая рубашка, — объявил он похоронным тоном, хотя в уголках губ таилась усмешка. — Будь я на вашем месте, предложил бы поужинать сегодня же вечером.
Растерянный смех сорвался с губ Кейт, на миг вытесняя ноющую тоску, которая не оставляла ее почти две недели.
— Ваша рубашка настолько дорогая?
Митчел торжественно кивнул, изображая предельное сожаление:
— Боюсь, что так. И приглашение к ужину будет самым мудрым выбором с финансовой точки зрения, уж поверьте.
— После всего, что я натворила, вы еще хотите поужинать со мной? — недоверчиво уточнила Кейт.
— Да, но только твердыми продуктами. Никаких жидкостей в пределах вашей досягаемости.
Не в силах сдержаться, Кейт поспешно наклонила голову. Плечи затряслись от смеха.
— Насколькоя понял, вы готовы выплатить долг… скажем, сегодня, в восемь вечера? — вкрадчиво осведомился Митчел, втайне желая подсмотреть выражение ее лица.
Она немного помялась, но все же кивнула и подняла голову. При виде ее завораживающей улыбки Митчел ощутил, как его сердце пропустило удар. Настоящая романтическая героиня. Раньше он думал, что такие бывают только в дурацких книжках про любовь…
— Я Кейт Донован, — представилась она, протягивая руку.
— Митчел Уайатт, — ответил он, сжимая ее пальцы. И рука у нее крепкая и теплая. Не то что эти снулые рыбы из высшего общества!
Практичный ум Кейт уже включился в работу, напомнив ей, что Эван заранее зарезервировал на сегодняшний вечер столик в «Вояж», чудесном ресторане отеля со стеклянными стенами, у самой воды.
— Давайте встретимся в «Вояж», в восемь, — предложила она.
— Нет, лучше у входа в отель. Я имел в виду другой ресторан.
