Дин был ошарашен.
– Да, я знаю, я сама всегда говорила, что не желаю ничего знать о своем доноре. Я и сейчас этого не хочу. Если это не Аманда. Но в противном случае мне необходимо об этом знать.
– Кэт…
Она подняла вверх обе руки, как бы отметая все его возражения.
– Меня не интересует, как ты это сделаешь. Можешь умолять, обманывать, нарушать медицинскую этику, лгать, просить, подкупать, красть. У тебя есть возможность найти все нужные контакты, ты сумеешь отыскать ответ.
Дин буквально впился в нее глазами.
– Ты же прекрасно понимаешь, что в моих интересах отказаться.
– Но ты этого не сделаешь.
– К тому же я могу скрыть от тебя добытую информацию, чтобы избавить от страданий. Это тоже в моих интересах.
– Но ты и на это не пойдешь. Ты расскажешь мне всю правду.
– Почему ты так уверена?
– Потому что четыре года назад у тебя хватило смелости посмотреть мне прямо в глаза и сказать, что, возможно, мои дни сочтены. – Взор Кэт затуманился, от на бежавших слез она плохо видела его лицо. – Ты никогда не пасовал перед действительностью, какой бы неприятной она ни была, какую бы боль ни причиняла. Я снова нуждаюсь в таком друге, как ты, Дин. Я хочу, чтобы ты был так же жестоко честен со мной сейчас, как тогда, когда ты мне сообщил о моей скорой смерти.
– Так для тебя жизнь без него подобна смерти?
– Единственное, что еще хуже, – это жить с ним и вечно спрашивать себя, любит ли он меня или во мне кого-то другого.
Кэт коснулась рукой его ладони и крепко ее сжала.
– Выясни, не пересадили ли мне сердце Аманды. Прошу тебя.
Какая-то сила заставила Кэт взглянуть наверх, на ее дом, в тот самый момент, когда Дин вышел на огражденный перилами балкон и помахал ей рукой. Она помахала в ответ и собиралась уже снова перевести взгляд на слабые волны прилива, как вдруг рядом с Дином появилась другая фигура.
Ветер трепал широкие поля ее шляпы. Кэт придержала их, чтобы они не мешали ей смотреть, Даже по силуэту, выделявшемуся на фоне неба, она узнала его худощавую, стройную фигуру, форму головы и осанку. Он обернулся и что-то сказал Дину; мужчины обменялись рукопожатиями.
Дин повернулся в ее сторону и снова помахал, затем вернулся в дом.
Кэт очень хотелось побежать ему навстречу, но она осталась стоять на месте, наблюдая, как он спускается вниз по крутой лестнице. Когда он сошел с последней ступеньки на песок, его ковбойские сапоги увязли в нем по щиколотку, но он, казалось, даже не заметил этого. Его внимание целиком было приковано к ней, и она тоже не могла отвести от него взгляд.
– Привет.
– Привет.
– Мне нравится эта шляпа.
– Спасибо.
Они долго и жадно всматривались друг в друга, не замечая ничего вокруг. Наконец Кэт собралась с силами и сказала:
– Сюда не пускают посторонних. Как ты прошел?
– У меня талант убеждать.
– Похоже, он тебя не подвел и на сей раз.
– Прошло как по маслу.
– И вот ты здесь.
– И вот я здесь. Но в расстроенных чувствах, потому что дверь мне открыл Спайсер.
– Дин пожил у меня немного. Как друг.
– Он тоже так сказал. – Алекс повел плечами и с нахальным видом заявил:
– Надо отдать ему должное, он умеет проигрывать.
– Разве Дин в чем-нибудь проиграл?
– Ага. Потерял право ночевать в этом доме. Он провел у тебя последнюю ночь – даже в качестве друга. С сегодняшнего дня здесь буду спать я. Это будет первая из тысяч и тысяч ночей.
– Неужели?
– Именно так. Кэт, я не приму отказа. Я дал тебе достаточно времени на раздумья. Я выдержал три долгих недели, и каждый день из двадцати одного был для меня сушим адом.
– Что-нибудь написал?
– Работал как вол. Круглые сутки, без перерыва, пока не закончил.
– Всю книгу целиком?!
– Все шестьсот тридцать две страницы. Позавчера вечером я отправил рукопись Арни. Вчера утром он звонил и сказал, что написано блестяще, что это лучшая моя вещь и ей суждено стать бестселлером.
Алекс протянул руку и поймал колышущуюся на ветру прядь ее волос, выбившуюся из-под шляпы. Казалось, он внимательно изучает каждый волосок.
– Арни умирал от любопытства – все расспрашивал, почему я изменил сюжет и вставил любовную линию.
– На что ты ответил…
– Что на меня снизошло вдохновение. – Их глаза встретились. – Я не смог бы написать о любви, пока не встретил тебя, Кэт. Мне казалось, что эта часть моего "я" умерла вместе с Амандой. Я ошибался. – Он обнял Кэт за шею, сцепив пальцы у нее за спиной. Я буду стоять на своем, пока не возьму тебя измором. Я хочу быть рядом с Кэт Дэлани и сегодня, и завтра, и через сто лет. Мне все равно, чье у тебя сердце, пусть даже какого-нибудь шимпанзе. Но я хочу, пока жив, каждое утро видеть твои рыжие волосы на подушке рядом с моими. Я люблю тебя.
Что же касается моих поступков… – Он отвернулся и долго смотрел на волны, затем снова взглянул на нее. – У моей жизни с Амандой не было завершения. Мне так и не довелось извиниться перед ней за то, что я был слишком большим эгоистом, чтобы на ней жениться. Мне не предоставилась возможность поблагодарить ее за все те вечера, когда я плакался ей в жилетку, рассказывая о своих проблемах. Я даже не погоревал с ней по поводу смерти нашего сына.
Алекс прикрыл глаза, как бы умоляя Кэт понять. В его поведении не было обычной бравады, лицо приняло потерянное выражение.
– Я так и не попрощался с ней, Кэт. Я хотел сказать ей «до свидания».
– Я понимаю, – хриплым от волнения голосом произнесла она. – Если честно, я считаю, мне повезло, что меня любит человек, умеющий любить так сильно.
Алекс взял ее ладони в свои и поднес их к губам.
– Ты можешь меня простить?
– Я люблю тебя.
Он наклонился, чтобы ее поцеловать, но краем глаза уловил какое-то движение и обернулся: к ним подходила молодая женщина.
– А, Сара, ты уже вернулась, – приветствовала ее Кэт. – Тебе понравилось гулять вдоль моря?
– Очень. Здесь невероятно красиво.
Стройная молодая женщина украдкой разглядывала Алекса из-под широких полей летней шляпы. На ней были джинсы, кроссовки и спортивная футболка с длинными, до самых кистей, рукавами. У нее были прямые темные волосы и большие кофейного цвета глаза.
– Сара Чоат, а это Алекс Пирс, – представила их друг другу Кэт. – Алекс, Сара одна из ярых твоих поклонниц.
– С которыми я всегда рад познакомиться. Привет, Сара. Очень приятно.
– Мне тоже, – прерывающимся от волнения голосом ответила она.
Он показал на футболку.
– Вы студентка университета в Лос-Анджелесе?
– Да, сэр, специализируюсь в английском языке и литературе.
– Бесподобно. Какой курс?
– Второй.
– Сара слишком скромна и не говорит тебе, что она чрезвычайно талантлива, – вмешалась Кэт. – Она уже написала и опубликовала несколько рассказов, которые получили различные премии.
