Она неловко смеется:
– Что это с ним?
Я не знаю, что ответить. Первое желание – защитить его, но она, кажется, не относится к этому серьезно.
Тут Гамми резко поворачивается ко мне.
– Он все еще пьет?
– Что? Н-нет, – заикаюсь я, застигнутая врасплох. – Ну, то есть выпивает иногда, – объясняю я, когда вижу, что он идет к нам с двумя бокалами, полными розовой жидкости.
Он протягивает мне один, и я улыбаюсь, поднося его к губам. Вино вкусно пахнет, и когда я наклоняю бокал, пузырьки сразу начинают щекотать мне нос. Вкус такой же замечательный, как и запах.
– Шампанское, – поясняет он.
– Тесса! – В двух шагах от меня появляется Карен. Она почти кричит. Карен сменила свадебное платье на облегающее белое, до колен, в котором она выглядит не менее потрясающе. – Я так рада, что вы пришли! Ну, как это было? – спрашивает она.
Карен – единственный человек, который спросил бы, как прошла ее собственная свадьба; она очень добрая.
– Это было так здорово! Очень красиво, – улыбаюсь я.
Хардин кладет мне руку на талию, и я склоняюсь к нему. Чувствую, что ему неудобно находиться в обществе бабушки и Карен, а сейчас к нам подходит и Кен.
– Спасибо, что пришел, – говорит он Хардину, протягивая ему чуть дрожащую руку.
Хардин быстро пожимает ее. Замечаю, что Кен поднимает другую руку, чтобы обнять Хардина, но тот уклоняется. Тем не менее, Кен, кажется, рад.
– Тесса, ты замечательно выглядишь, дорогая! – Он обнимает меня, потом с нетерпением спрашивает: – Вам тут нравится?
Я не могу не чувствовать себя неловко с ним теперь, когда я лучше знаю, кем он был годы назад.
– Да, все замечательно.
Хардин делает все возможное, чтобы быть вежливым с отцом. Я кладу руку ему на спину, легонько поглаживая, чтобы ему стало легче.
Бабушка Хардина кашляет и смотрит на Кена.
– Я не знала, что вы общаетесь.
Кен потирает шею, жест, который, как я подозреваю, Хардин унаследовал от него.
– Да. Давай поговорим об этом в другой раз, мама, – говорит он, и Гамми кивает в знак согласия.
Я отпиваю еще из своего бокала, стараясь не зацикливаться на том, что я, несовершеннолетняя, пью со взрослыми. С ректором моего колледжа.
Официант в черном проносит мимо поднос с шампанским, и когда Кен хватает бокал, меня передергивает. Но он протягивает его невесте, и я расслабляюсь, потому что рада видеть, что он не пьет.
– Хочешь еще? – спрашивает меня Хардин, и я смотрю на Карен.
– Давай, сегодня праздник, – говорит она мне, и я улыбаюсь.
– Конечно, – отвечаю я, и Хардин уходит, чтобы принести мне еще бокал.
Мы говорим о свадьбе и цветах, и через минуту Хардин возвращается с одним бокалом. Карен обеспокоенно спрашивает:
– Тебе не понравилось шампанское?
– О нет. Оно хорошее, но я уже выпил бокал, и я за рулем, – сообщает он.
Карен смотрит на него с обожанием. Потом поворачивается ко мне:
– У тебя будет время зайти на этой неделе? Я заказала семена для теплицы.
– Да, конечно. Я свободна каждый день после четырех.
Я замечаю приятно удивленный взгляд Гамми, когда она смотрит на меня и Карен.
– Вы давно знаете друг друга? – спрашивает она нас с Хардином.
– Несколько месяцев, – тихо отвечает Хардин.
Иногда я забываю, что никто, кроме горстки наших общих друзей, точнее, друзей Хардина, не знает, что два месяца назад мы ненавидели друг друга.
– А, значит, скоро я дождусь правнуков? – смеется она, и лицо Хардина вспыхивает.
– Нет-нет. Мы только начали жить вместе, – отвечает он.
Мы с Карен одновременно давимся шампанским.
– Вы теперь живете вместе? – спрашивает Кен.
Я не ожидала, что сегодня Хардин об этом расскажет. Черт возьми, я даже не была уверена, что он вообще расскажет им об этом, учитывая его характер. Я потрясена и одновременно смущена собственной реакцией, но в целом рада, что он не скрывает этого.
– Да, мы переехали в Artisan несколько дней назад, – поясняет он.
– Ничего себе! Это хорошее место, и на стажировку Тессе теперь ближе, – замечает Кен.
– Да, – отвечает Хардин, явно пытаясь определить, насколько все шокированы нашей молниеносностью.
– Ну, я очень рад за тебя, сынок. – Он кладет руку на плечо сына. – Я никогда не думал, что ты будешь так счастлив и так… спокоен.
– Спасибо, – отвечает Хардин, улыбаясь.
– Может быть, мы могли бы прийти как-нибудь посмотреть на ваш дом? – спрашивает Кен, и Карен опускает глаза.
– Кен… – одергивает она, видимо, вспомнив, как Кен зашел слишком далеко в прошлый раз.
– Э-э, да, думаю, вы могли бы, – отвечает Хардин к всеобщему удивлению.
– Правда? – спрашивает Кен, и Хардин кивает. – Хорошо, тогда дай нам знать, когда вам будет удобно. – Его глаза блестят.
Начинается музыка, и Карен хватает Кена за руку.
– Это так здорово! Еще раз спасибо, что пришли, – говорит она и целует меня в щеку. – Ты так много сделала для нашей семьи, ты даже не представляешь! – шепчет она мне на ухо, и на глазах ее сверкают слезы.
– Первый танец жениха и невесты! – объявляет голос через динамики.
Бабушка Хардина, вместе с остальными гостями, уходит посмотреть.
– Ты их только что осчастливил, – говорю я Хардину, целуя его в щеку.
– Пойдем наверх, – говорит он.
– Что? – в голове у меня слегка шумит от двух бокалов шампанского.
– Наверх, – повторяет он, посылая через мое тело знакомый разряд.
– Сейчас? – смеюсь я.
– Сейчас.
– Но тут столько людей…
Не отвечая, он берет меня за руку и ведет через толпу из палатки. Когда мы оказываемся в доме, он берет мне еще шампанского, и я пытаюсь не пролить его, поднимаясь вверх по лестнице, не отставая от него.
– Что-то случилось? – спрашиваю я, когда мы закрываемся в спальной.
– Ты мне нужна, – мрачно говорит он, сбрасывая пиджак.
– Все в порядке? – Сердце в груди бьется часто-часто.
– Да, просто нужно отвлечься.
Он делает шаг ко мне, и я ставлю бокал на комод. Он делает еще шаг, беря меня за запястья, и поднимает мне руки над головой.
Я рада отвлечь его от того напряжения, которое свалилось на него внизу, – встреча с бабушкой впервые за много лет, присутствие на повторном бракосочетании отца, приглашение в нашу квартиру. Это слишком много для Хардина за такой короткий срок.
Вместо расспросов хватаю его за воротник рубашки и прижимаюсь к нему бедрами. Он уже возбужден. Со стоном отпускает мои руки, позволяя мне запустить пальцы ему в волосы. Когда его губы приближаются к моим, его язык горяч и сладок от шампанского. Через несколько секунд он сует руку в карман и достает знакомую упаковку.
