Ознакомительная версия.
– Господи, Андрюшенька… – разлепила сонные веки Мария Адамовна. – Ну кто ж тебе не дает? Что ж так кричать? Иди к себе и спи. Или ты хотел с мамочкой?
– Я сейчас точно из дома уйду! – выкатил глаза сынок. – Вот так соберусь и… и уйду! К Калашу!
Мать такого вынести уже не могла.
– Опять этот Калашников? Опять ты к нему? На ночь?! – вскочила она со своей кровати. – Нечего тебе там делать! И потом… Андрюшенька, ну куда же ты пойдешь? Твоя кроватка ждет тебя.
– Да? – перекривился Андрюшенька. – А в кроватке?
Мария Адамовна рванула в спальню к сыну. И предчувствия, что называется, ее не обманули. В кровати Андрея сладко похрапывала Надежда.
– И сюда просочилась, – задохнулась мать от возмущения. – Хорош-шо… Андрюша, иди спать к отцу! Я приму этот удар на себя.
Мария Адамовна быстро выдворила сына к отцу, а сама сбегала за подушкой и одеялом.
– Если будете приставать, я позвоню подружке, – вдруг предупредила Надежда, не открывая глаз. – Она сюда придет, и мы вам такое устроим!
– Как? Еще одна подружка? Ваня!
– Подружка? – сонно переспросил муж, когда к нему вбежала расстроенная жена. – Мы не переживем!
– И я о том же! – чуть не плакала Мария Адамовна. – Вот приедет к нам еще одна такая… чертова кукла! И куда мы потом…
– Чертова кукла? – вдруг встрепенулся Иван Михайлович. – А это мысль!
Заметив, что родители поглощены страшным горем, Андрей незаметно выскользнул из квартиры.
Через несколько минут он уже стоял в подъезде новой многоэтажки и нетерпеливо жал на звонок.
– Не торопишься ты друзей встречать, – ворчливо проговорил он, когда ему открыли. – Тоже мне, друг называется!
– Да ладно тебе, не бурчи, – обезоружила Андрея улыбкой Калашникова. – Проходи. Здорово, что пришел. А чего ночью? Тебя твои не потеряют?
– Я сам потерялся, сознательно! – обиженно заявил Андрей. – Пусть знают! А то… ты только представь! Привели…
– Да ты чего в прихожей-то? Раздевайся. Ужинать будешь? У меня… блин, у меня только пельмени. Но я быстро сварю.
– Слав, мне у тебя и без пельменей хорошо, – размяк Андрей. – Но с пельменями еще лучше. Пойдем вместе варить.
Они быстро отварили пельмени, что-то еще нарезали, накрошили и уже за столом Андрей продолжил:
– Ты только прикинь! Нашли мне какую-то бабушкину подружку, блин! Слав, ты тоже ешь, а то чего я один? И эта подружка сейчас им такие коры мочит! Родичи не знают, как ее обратно вытолкать.
– А зачем подружку-то? Бабушкину?
– Меня женить! Не понимаешь, что ли? – фыркнул Андрей. – Она… Надежда эта, она не старая, видно кто-то другой подъехать должен был, но… произошла какая-то нестыковка и…
– А ты про нас не рассказал?
– Ты чего? Хочешь, чтобы они меня… – вздохнул Андрей и, отложив ложку, мечтательно уставился в угол кухни. – Они не переживут… Слушай, Калашик, а ты ничего, если я у тебя немного перекантуюсь?
– Да с удовольствием! – брови Славки поползли вверх. – Хоть будет кому варить…
– Ага, – рассмеялся Андрей. – Тот случай! Учти, я еще и работаю, меня нельзя нагружать домашней работой.
Андрей прекрасно знал, что Славка нагружать его ничем не будет. А если чего и нужно сделать, то они будут делать вместе. Андрею жутко нравилось вот так вот валяться на Славкином диване, хрустеть чипсами и потягивать пивко. Не всегда, но тогда, когда хочется. И никто ничего не скажет, и никто не начнет читать морали и тащить под венец с какой-нибудь очередной красавишной. Все же, как здорово, что родители Славки умудрились подарить дитю квартиру. А вернее, она просто осталась Славке от бабушки. И ведь ничего страшного, если двум людям так хорошо вдвоем… И почему родители упрямо не хотят про Славку даже просто слышать? Точно – фиг поймешь.
На следующий день Иван Михайлович унесся к себе на работу гораздо раньше жены. Вообще, они всегда уходили вместе. Правда, жена всегда опаздывала – в самый последний момент ей нужно было то срочно перекраситься, то надеть другое платье или же срочно переделать прическу. И Иван Михайлович терпеливо ждал, потому что ему, собственно, торопиться было некуда. Даже если он и опаздывал, его члены кружка терпеливо ждали.
Но сегодня он просто не мог видеть, как жена наводит макияж. Мазнет по ресницам кисточкой и замрет, сидит возле зеркала изваянием – оценивает. Ивана Михайловича просто тянуло на работу.
– Маша, – раздраженно торопил муж, – давай уже побыстрее! Сколько ж можно?
– Ты сегодня какой-то не такой. Что с тобой, любимый? – не шелохнулась Мария Адамовна. – Что, опаздываешь к молоденькой красавице?
– Кто? – от неожиданности взвизгнул Иван Михайлович. – Кто тебе уже доложил? Она только вчера пришла!
По вытянувшемуся лицу жены он вдруг понял, что сказал ужасную глупость. Но было поздно.
– Не поняла-а-а. – У супруги округлились глаза. – Я вообще-то просто так сказала… А получилось, в самое яблочко?
– Машенька, ты все не так поняла, – заюлил Иван Михайлович. – Тут же…
– А ну-ка пойдем, – рванула супруга за рукав Мария Адамовна. – По дороге все расскажешь!
– Мария Адамовна, – выскочила из комнаты Надежда. – Вы с работы-то сразу домой. Не задерживаться мне. У меня ужин стынет.
– Как скажешь, дорогая, – перекосилась мадам Коровина и вытолкала мужа за дверь.
Они шли пешком, и разговор был совсем не легким для Ивана Михайловича.
Если честно, эта шальная мысль посетила его еще ночью, когда бедная супруга не знала, куда деться от назойливой Наденьки. Но… мысль как-то не определилась, потому что Иван Михайлович быстро заснул. Зато вот сегодня, как он так глупо влип, пришлось кое-что додумать, кое-что домыслить и… А вдруг прокатит?
– Можешь мне ничего не говорить, негодяй! – сурово, на весь квартал отчитывала супруга Мария Адамовна. – Одну, значит, не знаешь, как из дома вытурить, а к другой сам из дома бежит! Я уж про Андрея вообще молчу! Но ты-то, старый пень, куда?
– Машенька, – пытался утихомирить жену Иван Михайлович. – Ты все не так поняла.
– Да все я поняла! Пень ты трухлявый!
– Нет, не пень… Вот скажи – тебе хочется избавиться от этой Надежды, пропади она пропадом?
– А при чем тут Надежда? – не сразу поняла Мария Адамовна. – Ты чего ее-то сюда приплетаешь?
– При том! – даже остановился Иван Михайлович. – Ты, Маш, меня послушай. Только не ори сразу! Сначала я внесу свои предложения, а потом…
– Если к нам в дом приволокешь еще какую-нибудь бабу, убью! Даже не начинай!
– Да кого я когда приволакивал?! – чуть не заплакал супруг. – Главное, «еще какую-нибудь»! Да я, кроме тебя, вообще никого не приволакивал в этот родительский дом! А Кукла, это вообще для Андрюши!
Ознакомительная версия.
