Мама слабо, совсем не весело улыбвается мне. Она разочарована во мне. Я не виню ее.
Папа держит меня за руку, пока меня катят в операционную.
— Мы будем ждать прямо здесь, пока ты не придешь в себя.
В операционной комнате холодно и пахнет искусственной вентиляцией. Меня подключают к монитору, и доктор Вонг говорит мне, что я буду чувствовать себя сонно, после того как они добавят что-то в мою капельницу. Когда я впадаю в глубокий сон, я обещаю забыть о Марко и забыть о нашем ребенке, у которого никогда не было шанса.
Луис Фуэнтес напомнил мне, что я все еще уязвима. Если я эмоционально закроюсь, то мне не придется беспокоиться о том, что мне сделают больно. Когда этот кошмар закончится, я собираюсь стать совсем другим человеком... Никки Круз больше не будет уязвима.
Глава 9
Луис
Два года и два месяца спустя.
Фейрфилд, штат Иллинойс.
Если бы две недели назад мне сказали, что я перееду обратно в Иллинойс после бегства из этого места в одиннадцатилетнем возрасте, я бы рассмеялся им в лицо. За все это время я возвращался в Иллинойс один единственный раз — на свадьбу моего брата, уже более двух лет назад.
Теперь мне семнадцать и я вернулся навсегда.
Я перешел в выпускной класс. Я знаю каждого учителя, каждого студента, и каждый дюйм Флэтайрон Хай в Колорадо, куда я ходил последние три года старшей школы. Если бы у меня был выбор, я бы не вернулся в Фейрфилд. Но я мексиканец, а моя культура предполагает лояльность к семье.
Долг перед семьей вернул нас обратно. Алекс и Британи живут здесь с моим племянником, Пако. Мы видели их вчера вечером, как только приехали.
Британи снова беременна, и mi'amá (моя мама) говорит, что хочет видеть как растут ее внуки.
Мы стоим перед старым домой, который раньше арендовали. Это двухкомнатный дом, по размеру больше, чем лачуга, но меньше, чем большинство домов в моем квартале. Как ни странно, но численность Кровавых Латино в Фейерфилде уменьшилась. Нарисованные метки на зданиях и уличных знаках исчезли, и больше никто не смотрит на проезжающие мимо автомобили, будто там могут быть члены конкурирующих банд, собирающиеся напасть прямо из машины. Однако, присутствие припаркованной патрульной машины на улице ставит под сомнение мои рассуждения.
Я знаю почему mi'amá хотела вернуться в этот город и в этот дом. Это не только потому, что Фейрвилд близко расположен к Эванстону, где живут Алекс и Бриттани. Это из-за прошлого... она отчаянно пытается держаться за воспоминания о mi papá.
Смотрю как mi'amá вставляет ключ в замок, делает глубокий вздох и открывает дверь. Еще когда мы были в Колорадо, она послала чек на аренду за первый месяц, боясь, что кто-то займет дом раньше. Я не стал говорить о том, что у нее не было причин для беспокойства, потому что никто бы не стал стоять в очереди, чтобы арендовать свалку, которую мы раньше называли домом.
Я был неправ.
Мы стоим в маленькой гостиной, и я не верю своим глазам. Старые рваные ковры заменены на новые деревянные полы. Стены недавно покрашены в ослепительно белый. Я едва узнаю дом.
— Луис, смотри! — говорит mi'amá, когда входит в кухню и проводит рукой по новой гранитной столешнице и бытовой технике из нержавеющей стали. Она широко улыбается, потом крепко обнимает меня от волнения. — Это новое начало для нас.
Громкий стук в дверь эхом отзывается по всему дому.
— Может быть, это Елена. Она сказала, что собирается заехать после работы, — говорит mi'amá, торопясь открыть дверь.
В тот момент, когда я собираюсь проверить старую спальню, которую я привык делить с Алексом и Карлосом, я слышу, как mi'amá восклицает:
— Чем я могу вам помочь, офицер?
Офицер?
Полицейские здесь?
Весь мой опыт с полицейскими Фейрфилда состоял из случаев, когда мои братья попадали в неприятности, или когда полиция допрашивала нас о преступной деятельности банд. Когда большая часть из твоей семьи была членами банды, последнее, что ты хочешь, чтобы полицейский постучал в твою дверь. Хотя Алекс закончил институт, а Карлос военнослужащий, старые привычки трудно преодолеть.
Я иду в гостиную и наблюдаю, как полицейский в форме широко улыбается mi'amá. У него темно-каштановые волосы с короткой военной стрижкой, он стоит в одной из тех полицейских поз, которая означает, что он настроен серьёзно.
— Я видел, как вы приехали, и хотел представиться, — говорит он и протягивает руку. — Я Цезарь Рейес, арендодатель и сосед.
Mi'amá протягивает руку, чтобы обменяться с ним рукопожатием, потом поспешно убирает ее назад, когда она видит пистолет, прикрепленный к его кобуре.
— Рада знакомству с вами, офицер Рейес, — говорит она.
— Зовите меня Цезарь. — Полицейский опускает голову, заметив ее взгляд. — Я не хотел вас пугать, миссис Фуэнтес. Я собирался идти на работу, и я не знал, застану ли вас дома в следующий раз. — Его взгляд перемещается в мою сторону. — Это ваш сын?
Она открывает пошире дверь и отступает назад, так что теперь меня отлично видно.
— Офицер Рейес, это Луис... мой младший.
Рейес кивает в мою сторону.
— Добро пожаловать в этот район.
— Спасибо, — бормочу я, не в восторге от внезапно поселившегося рядом полицейского, который еще при этом оказывается нашим арендодателем.
— У меня дома барбекю в воскресенье вечером. Вы оба можете заскочить, если пожелаете.
Ни один из нас не отвечает.
Он пожимает плечами.
— Ну, ладно. Я думаю, еще увидимся. — Он достает визитку из переднего кармана и протягивает mi'amá. — Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь, звоните.
Он идет к машине, а затем уезжает.
— Рад, что все закончилось, — говорю я.
Mi'amá медленно закрывает дверь, затем вздыхает и прислоняется к ней спиной.
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
— В порядке. Просто давай начнем распаковывать вещи.
В воскресенье звонит Алекс, чтобы рассказать, что он записал меня на собеседование в загородный клуб «Брикстон» в Эванстоне, который находится в двадцати минутах ходьбы от нашего дома. Мне нужно найти работу, чтобы помогать, и я сказал Алексу быть начеку, если он услышит о какой-нибудь вакансии. Мой двоюродный брат Энрике владеет автомастерской, но Алекс уже работает там несколько дней в неделю, а поскольку ныняшняя экономика — полное дерьмо, Энрике не может позволить себе двух дополнительных сотрудников.
В четыре я направляюсь в «Брикстон». Это огромное «заведение», с частным восемнадцати-луночным полем для гольфа, олимпийских размеров крытым и открытым бассейнами, а также эксклюзивной столовой, исключительно для членов клуба.
