Ландшафт украшали старые шины, проросшие сорняками, и старые пальмы, сумрачно вырисовывающиеся на фоне ночного неба. Довольно громкое шуршание говорило о том, что где-то в сухой пальмовой коре, повисшей вокруг ствола в виде невообразимой пышной юбки, уютно устроилась крыса. По едва различимой тропинке, огибавшей огромный судовой двигатель, давно уже поржавевший и увитый тропическим плющом, они прошли к дверям заведения под названием «Кокосовый Вилли».
Освещение внутри соответствовало внешнему виду забегаловки. Зажженные свечи, стоявшие в бутылках из-под местного пива «Примо». Оплавленный воск свисал с них в виде пышных юбок. У Даны защекотало в носу от запаха плесени и пива, смешанного с табачным дымом. Вилли встал за стойку еще во времена войны, но вряд ли он когда-нибудь с тех пор подметал полы и протирал деревянные столы. Единственным плюсом таверны было ее местонахождение – она располагалась в тихой бухточке, где волны лениво перекатывались по белому песку.
Задняя стенка представляла собой широкую и плоскую связку бамбука, отодвинутую на время в сторону, чтобы посетители могли выходить на берег и устраиваться за столиками снаружи. Неоновая реклама «Примо» над баром постоянно мигала, угрожая погаснуть в любую секунду. Вилли, грузный, похожий на бегемота, хозяин заведения, он же бармен, считавший себя, как и все гавайцы, потомком короля Камехамеха, приветствовал Роба как родного брата.
– Два «С.Н.П.», – бросил Роб, – и четыре порции саймина.
– Мне не надо саймина, – быстро проговорила Дана, вспоминая о роскошной телятине Гарта. Саймин был самым популярным блюдом на острове и чем-то напоминал лапшу, подаваемую в «Макдоналдсе». Дана отнюдь не была поклонницей подобных «изысков».
– Это все для меня. – Он похлопал себя по животу, плоскому и твердому, как канзасская прерия. – Я еще расту. Мы сядем снаружи, Вилли. – Он указал бармену на свободный столик на берегу.
Дана позволила Робу взять себя под руку. Помещение было забито местными хулиганами, а вышибалы в этом заведении не полагалось. Кто знает, может, половину этих бродяг именно она привлекала к судебной ответственности. Это весьма некстати. Да и вообще приличным женщинам не следовало появляться в подобных местах. Но на этот раз Дана беспокоилась напрасно. Она находилась здесь с Робом, а он явно был здесь своим.
– Что такое «С.Н.П.»? – поинтересовалась она, когда они устроились за столиком в нескольких футах от прибоя. Свеча в бутылке угасала, ее слабый фитиль корчился в агонии, а дым тонкой струйкой устремлялся в ночное небо.
– «С.Н.П.» – «секс на пляже». – Он игриво подмигнул ей, поведя глазами в сторону моря. – Околе-хао…
– Ах, самогон, – резко прервала его Дана, чтобы продемонстрировать, что она понимает, что к чему. – Тот.самый, из корней кустарника ти. Это зелье свалит с ног слона.
Роб засиял своей чарующей улыбкой, а в его голубых глазах заплясали озорные огоньки.
– Отлично! Люблю, когда ты показываешь свой строптивый характер.
Официантка, крепкого сложения девица, чем-то напоминающая гориллу, с грохотом поставила выпивку на стол и улыбнулась Робу.
– До дна! – сказал Роб и опрокинул содержимое стакана в рот.
Дана приподняла свой стакан. Напиток имел отвратительный запах. Она не понимала, как это вообще можно пить?
– Давай поговорим о деле.
– Конечно. – Роб откинулся в кресле. Рубашка жалобно затрещала, обтягивая его могучий, мускулистый торс.
– Итак?
– Ты согласен работать на меня? – уточнила Дана. Ее вновь охватили сомнения. Все-таки в первую очередь она видела в Тагетте журналиста.
Он внимательно изучал ее в течение нескольких секунд, скрестив руки на широкой груди.
– Если цена будет подходящей, то – да.
Дана заколебалась, зная, как ограничены ее финансовые возможности. Да и Ванесса была богатой только на бумаге.
– Ну и каков же твой гонорар?
– Денег у меня и без твоих хватает. Я возьмусь за работу, если ты пообещаешь мне, что забудешь о статье.
– Какой статье?
– Перестань прикидываться. Ты прекрасно знаешь, о чем речь. О той, что я написал о деле Тенаки. Тебе, помнится, в ней изрядно досталось.
– Ах, эту, – кивнула она. – Да я ее и не читала.
– Хорошо, тогда забудь все, что ты обо мне слышала.
– Почему ты думаешь, что о тебе что-то слышала?
– Я не думаю, я знаю. Ты не хочешь встречаться со мной, потому что до тебя дошли слухи, будто я изнасиловал женщину. Кроме того, ты все-таки злишься на меня, и здорово, из-за статьи.
Она продолжала сидеть с отсутствующим видом, но ей плохо удавалось сохранять его. Роб был прав: до нее доходили разные слухи, и они заставляли ее относиться к нему с недоверием. В отношении статьи он тоже был прав. Ей самой было интересно, долго ли еще она будет помнить свои унижения и сможет ли когда-нибудь простить его?
– Может, я не хочу встречаться с тобой, потому что ты мне не нравишься, а?
– Нет. – Роб опять широко улыбнулся, зная, что его улыбка неотразима. – Я тебе нравлюсь.
Дана вовсе не собиралась вступать с ним в бесполезный спор. Было совершенно очевидно, что Роб невероятно высокого мнения о себе. Такого не переубедишь.
– Допустим.
– Вот на этом мы могли бы и построить наши отношения.
– Роб, мы ничего не будем строить, – осадила она его, гордясь своей категоричностью. – Мне нужен хороший детектив, и только. Наш договор не будет предусматривать никакого секса.
– Так я и поверил.
Его манера вести себя возмутила ее, ей вообще не нравились агрессивные мужчины.
– Ты хоть иногда думаешь о чем-либо, кроме секса?
– Хм-м, – промычал Роб. Казалось, он обдумывал ответ на весьма трудный вопрос. Наконец после приличной паузы он произнес. – Да, иногда я думаю о еде.
Дана была поражена его нахальством и развязностью. «Может, он просто не верит в то, что у меня крупные неприятности?» – подумала она.
– Так ты поможешь мне или нет?
– Я помогу Гарту.
Дана уже раскаивалась в том, что связалась с Робом. Но что же делать? Сейчас под угрозой оказалось все то, ради чего она столько работала.
– Хорошо. С чего начать?
– С самого начала.
Она взглянула на прибой, лениво накатывающийся на берег, и подумала, что, конечно, не будет пересказывать полностью все события той роковой ночи. Достаточно сообщить только то, что ему понадобится для работы.
– Мои родители погибли в автокатастрофе. Мы с сестрой остались одни, родственников у нас не было, и нас отправили в приют. Там было так плохо, что мы с Ванессой сбежали. – Дана посмотрела ему в глаза и, к своей радости, обнаружила, что Роб абсолютно серьезен и внимательно ее слушает. – Вероятно, ты слышал о моей сестре, она замужем за Эриком Кольтраном.
