Сказал — как отрезал.
— Я не говорю о проституции, Питер. Я даже и не думала о проституции. Вовсе нет, поверь мне. Господи! Я имею в виду шикарных женщин-сопровождающих, эскорт. И это дело уже давно налажено, Питер. Женщины, состоящие в эскорте, всегда красивы, хорошо одеты, умны, обворожительны! Что еще? Да ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! Мужчины ценят общество таких женщин. Они умеют поддержать беседу, они блистательны, ну… и делают массаж…
— Массаж?! Какой белиберды ты начиталась?! Члены у богатых и у бедных совершенно одинаковы! И они будут втыкать их в тебя! А вот с мозгами у них может быть совсем плохо, несмотря на количество денег в «Американ экспресс». Это особого рода личности. Многие из них, дорогуша, только и думают о том, как бы сделать женщине больно, желая отомстить обидевшим их когда-то матерям, нелюбимым сестрам и надоевшим женам. Ты что, никогда не слыхала о маньяках, Гарриет? Нет, забудь о своей идее! И прекрати разговоры на эту тему, не хочу больше ничего об этом слушать! — орал Питер, с такой силой вцепившись в руль, словно его жизнь зависела от этого.
— Я не могу. Не могу не думать об этом, Питер, — проговорила Гарриет. — Нам все это нужно. Тебе, мне, мальчикам… У меня есть шанс, и я не упущу его.
— Заткнись, Гарриет, ради Бога, заткнись! Да мне одна мысль об этом ненавистна! Вот увидишь, скоро что-нибудь изменится к лучшему. Грэхем сказал, что у него есть для меня работенка.
— Уверена, что есть, Питер, у него всегда есть для тебя дело, вот только почему-то ждать всегда надо целую вечность. — Они уже подъехали к окрестностям зеленого, благополучного Далвича. — Питер, любимый, я не сомневаюсь в том, что вскоре ты снова встанешь на ноги. Но пока нам нужно что-нибудь, что поможет удержаться на плаву. Иначе мы потеряем все, что у нас есть, и будем вынуждены отправиться в Тэймсмед. Или вернуться к твоей матери в Пекам. Ты хочешь этого? Ты слишком долго всего добивался, чтобы разом отказаться от привычной жизни. Я говорю о том, что хочу наняться лишь в эскорт. К какому-нибудь богатому типу. За деньги.
— Никакого «лишь эскорта» нет, Гарри, и ты это отлично знаешь.
— Что ж, пожалуй, ты прав. — Гарриет помолчала, пока машина скользила по Лордшип-лейн. — Конечно, прав. И мне это известно. Я понимаю, что без секса с клиентами не обойтись. Но разве это так важно? Ты же сам говорил, что секс — это все ерунда. Просто люди получают новый опыт в этой сфере. Да это то же самое, будто я съем хороший обед. Или выпью невинную бутылочку вина. Что тут такого? Пойти работать в магазин готового платья я уже не смогу — слишком поздно. К тому же нам нужно очень много денег.
— Боже мой, Гарри, неужто ты и впрямь полагаешь, что я буду спокойно смотреть на то, как ты уходишь с этими психами, которые платят за весьма сомнительные услуги? Наверное, ты шутишь! Мне это не вынести! Да тебе самой этого не вынести, вот что я скажу! Подумай обо всем хорошенько, подумай, прошу тебя! Признаться, мне даже не верится, что мы ведем разговор на такую тему.
— Мне очень жаль, но никуда не деться — мы действительно говорим об этом. Но что же еще можно сделать? Скажи мне, Питер, что?! Не моя вина в том, что мы дошли до этого. Но теперь никуда не деться. Если я ничего сейчас не сделаю — нам конец! Ты же понимаешь.
— То есть ты хочешь сказать, что я виноват в том, что Джулиан нас надул?
— Нет, конечно нет, Питер. Ты сделал все, что мог. Ты вел себя как герой. Просто так уж получилось, что ты оказался бессилен. Послушай, мне кажется, мы оказались совсем в другом мире. Просто кто-то постоянно нарушает правила. Но мы не единственные. Таких как мы — великое множество. Сейчас время такое, время отчаяния… — Она должна была сказать ему это. — Все дело в том, что некоторые люди готовы играть не по правилам, они даже выгоду из этого извлекают. Может, это выход. Я понимаю, что меня ждет нечто отвратительное и порочное, но пока не вижу иного выхода.
— Ты говоришь так, словно уже занялась этим. Или, может, ты таким образом просто выпускаешь пар? Или тебе нравится твоя идея?
— Иди ты к черту, Питер! Конечно не нравится! Совсем наоборот. Я знаю, что все это гадко и противно.
— Ну вот…
— Но это можно воспринимать просто как работу. Такая вот активная работка. Которая мне, кажется, по плечу. Правда, мне придется притвориться кем-то другим, чтобы справиться с этой работой, но я сумею ее выполнить. Вот если бы только знать, как все это получится. Но, думаю, я смогу заработать кучу денег. А что мы еще можем? Я тебя уже не раз спрашивала! Банк, что ли, ограбить?
— Да, я уже думал об этом.
— Чудесно! — съязвила Гарриет.
— Да, Гарри, представь себе, я уже совершенно серьезно задумывался о грабежах. Думал, что, может, стоит ограбить чей-нибудь дом. Серьезно, как это ни нелепо звучит!
Гарриет расхохоталась.
— Неужели?
— Ну-у… Может, я и не продумывал деталей, но мысли об этом меня посещали. Я даже представлял себе, как проникаю в чужой дом с черного хода. Где-нибудь в другом конце Блэкхит-парка. Ворую их видео и вещи. Драгоценности. Ужас! Я просто спятил! Ничуть не лучше, чем твоя бредовая идея.
— Уж я придумала кое-что получше, чем красть вещи у ни в чем не повинных людей. Я говорю о работе. Мне просто будут платить за услуги. Бизнесменам, арабам нравятся такие вещи, — настаивала женщина.
— Дьявольщина, Г., но это же незаконно!
— Проституция — да, но только не эскорты.
— Но мы же говорим с тобой вовсе не об эскортах, а о том, как ты будешь делать это.
— Как-то ты говорил, что представляешь, как я трахаюсь с кем-то еще.
— Мы же просто смеялись над этим. Ты разве забыла? Я так развлекал тебя в постели.
— Стало быть, ты не это имел в виду?
— Конечно. Послушай, ты — жена, ты — мать. Господи! — вскричал Хэллоуэй.
— И что же это означает?
— Тебе отлично известно, что это означает! Боже мой! Мы говорим о том, что самое интимное, личное, тайное ты будешь делать за деньги! Продавать любовь! Кому-то, у кого есть деньги! Гарри, пора уже повзрослеть.
— Знаешь, я и об этом подумала. Я же не собираюсь продавать именно любовь. Это не заденет мою душу. Просто я буду выполнять определенного рода услуги. Такая вот своеобразная терапия.
— Гарри, слышала бы ты себя. Ты просто лжешь самой себе.
— Медсестры каждый день раздевают мужчин, моют их и водят в туалет. И все это…
— Гарриет! — оборвал ее муж, останавливаясь на светофоре. Какой-то мужчина мелкими шажками переходил дорогу. — Медсестрам не приходится вдыхать запах старперов, когда они суют свои долбаные члены им в рот! — Хэллоуэй кричал.
Гарриет ничего не ответила. Они уже почти приехали. За окнами машины город купался в великолепном сиянии золотого заката. Пышные кроны деревьев, ухоженные сады, богатые особняки короля Эдуарда — все это лишний раз подчеркивало, что они попали в уютный, преуспевающий Далвич. Здесь живут власть имущие. Гарриет подумалось, что вся беда как раз и заключается в том, что им с Питером так нравится жить среди таких людей. Не могла она все оставить. Они должны сделать все возможное, чтобы удержаться на плаву.
