— Опять танцевала всю ночь? — спросила она подругу, которая сразу же направилась в кухню. Та не ответила на вопрос, но пробормотала:
— Не отвлекай меня, пожалуйста. Ты знаешь, что мне нужно, когда я в стрессе.
— «Оригинал» на нижней полке, за йогуртом. Холли издала победный клич, выудив из холодильника шоколадку и с наслаждением вонзая в нее зубы.
— М—м—м, еще немного этого зелья, и я смогу забыть, что меня бросили.
— О, Холли, мне жаль, — посочувствовала Джина. Она не спросила имени негодяя, зная, что подруга меняет кавалеров приблизительно раз в месяц. Почти так же часто, как цвет волос. — Сейчас ты в порядке?
— Все шло замечательно, — начала Холли, захватив шоколадную плитку и следуя за хозяйкой дома в гостиную. — Мы протанцевали всю ночь, потом пошли к нему. Последовал романтический завтрак и все такое. Вдруг он как бы между прочим сообщает, что возвращается к своей подружке из колледжа и это наша последняя встреча…
Джина подвинулась, уступая подруге место рядом с собой на диване.
— Вообще—то, учитывая, что это была наша третья ночь, я не должна сильно расстраиваться. Как ты думаешь? — Холли проглотила последний кусок шоколадки, откинулась на спину и закрыла глаза. — Все мужчины — кобели.
— Согласна.
Холли, видимо, услышав что—то в голосе подруги, приоткрыла один глаз и подозрительно покосилась на нее.
— А у тебя что случилось? Та лишь пожала плечами.
— О Боже, ведь вчера была вечеринка! Прости, солнышко, я совсем забыла. С тобой все нормально? С мамой уже говорила?
Джина вздохнула, зная, что телефон может зазвонить в любой момент. Прошлой ночью мать была в панике, а сейчас у нее самой не хватало духа позвонить ей.
— Марвин пока не сделал своего заявления.
— Я думала, его ничто не остановит.
— Мне тоже так казалось. Но кое—что все же помешало осуществлению его планов. — Джина забралась с ногами на диван. — Думаю, это единственный плюс самого ужасного вечера в моей жизни.
— Так что же случилось? Твой отец спал и видел, как объявит чикагским сливкам, что ты его дочь.
Холли принадлежала к узкому обществу посвященных в тайну происхождения Джины. Теперь к этому обществу прибавился новый член — Фрэнк Дэвис. Она сжала зубы.
— Произошла небольшая неприятность, и я испортила платье.
Подруга хихикнула:
— Ты решила воспользоваться моим методом, безотказно помогающим сбегать с вечеринок: «Опрокинь на себя «Кровавую Мэри»"?
— Не совсем.
И Джина начала рассказывать, что же случилось прошлым вечером. Правда, она утаила кое—что, в основном то, как они занимались сексом. И еще решила скрыть от посторонних ушей, не признаваться в том, что страсть вспыхнула между ней и тем человеком, которого до этого момента люто ненавидела.
Но запудрить мозги Холли было не так—то легко.
— Так, значит, твой отец зашел и застал тебя с каким—то парнем в банных халатах? Ну и что? Вы же не…
Джина покраснела.
— А—а, вы действительно… Ты танцевала горизонтальную мамбу с мускулистым красавцем, которого выловила из бассейна?
Джина понимала, что молчание выдает ее с, головой.
— Ну и как?
— Холли!
— Ну, перестань. — Подруга нетерпеливо пожала плечами. — Забудь о том, что сегодня утром уже ненавидишь себя за то, что вытворяла прошлой ночью. Лучше скажи, ты почувствовала что—нибудь особенное или нет?
Девушка не смогла солгать:
— Почувствовала, черт возьми! Я и понятия не имела, что от оргазма может так снести крышу. Тряслась, наверное, минут пять.
Подруга присвистнула.
— Милая, я знала, что ты можешь расслабиться, когда захочешь.
— И почему все так беспокоятся о моей личной жизни? Отец, похоже, предоставил бы мне весь дом, вырази я хоть малейший интерес. Ты понимаешь, насколько все это странно? — проворчала Джина, вставая с дивана и направляясь в кухню за дополнительной порцией чая.
Холли — первая подруга, появившаяся у Джины, когда та переехала в Чикаго, чтобы начать самостоятельную жизнь, — последовала за ней. Она неуверенно похлопала Джину по плечу. Казалось, молодая женщина, ворвавшись с утра пораньше в чужой дом, испытывала угрызения совести, что было вовсе нетипично для нее. Обычно ее отношение к жизни укладывалось в емкую фразу «Наплевать!»
Джина считала, что причиной такого отношения было воспитание. Подруги росли в абсолютно разных семьях. Она — под недремлющим оком строгого отчима, бывшего сержанта, ставшего впоследствии министром, и матери, Лоры Шервуд, которая совершила всего одну ошибку за свою жизнь, да и ту в юности. Результатом этой ошибки стало рождение дочери двадцать четыре года назад.
Холли же выросла в детском доме. Ей приходилось зубами и когтями вырывать свой кусок хлеба. Единственное сходство заключалось в том, что обе не знали своих родных отцов. По крайней мере, Джина, в конце концов, узнала. Чего не скажешь о Холли. И неизвестно еще, кому повезло.
— Просто все желают тебе добра, милая, объяснила та. — Включая твоего настоящего отца. Мне кажется, он любит тебя.
— Как волк кобылу, — съязвила Джина. — Мать бросалась из крайности в крайность… Мама! Я же должна ей позвонить!
— Я понимаю, ты о ней волнуешься. Если все в твоем родном городе узнают, что ты — незаконнорожденная… Но, с другой стороны, на дворе двадцатый век. Неужели кого—то это все еще волнует?
— Здесь, может, и нет. Как и в Нью—Йорке, Лос—Анджелесе, но не в штате Юта. — Джина горько усмехнулась, наливая чай и добавляя сахар и лимон. Там да, волнует. Люди будут возмущены, узнав, что жена уважаемого Питера Лейка преподнесла ему незаконнорожденного ребенка.
Холли сочувственно кивнула:
— Знаю, Джина. Конечно, ты права. Жаль, что твой отец этого не понимает.
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но он старается не причинять боль матери. У него до сих пор остались чувства к ней. — Джина сначала этому не верила, но выражение лица Марвина, когда тот рассказывал об их феерическом романе, убедило ее в искренности отца. — Дело в том, что он чувствовал, будто у него украли первые двенадцать лет моей жизни. У Марвина больше нет детей, и он хочет, чтобы весь мир узнал, что я его дочь.
— Его можно понять.
— Да, можно. Если бы дело было только в моей матери и отчиме, то мы бы, наверное, нашли выход.
— Проблема в бабушке с дедушкой, верно? Джина кивнула, чувствуя, как в глазах закипают слезы.
— Это убьет их. Каково узнать, что их внучка биологически не является их родственницей? Что невестка изменила сыну, и он принял незаконнорожденного ребенка? Как я могу позволить этому случиться?
