— И ещё хватит рыться в моей личной жизни! Это был последний раз, иначе я подаю на тебя в суд. С моим адвокатом ты уже знаком.
О да! Мирослава вонзит в меня свои зубы правосудия с особым рвением, и даже вид моей истерзанной и окровавленной плоти вряд ли её остановит.
— А ты докажи сначала!
Амато, отложив вилку, сложила руки на груди и прямым взглядом уставилась на меня. В проходящем боком свете я заметил усталость на её немного бледном лице и потухший взгляд, хотя, по сути, сейчас девушка должна рвать и метать.
— Сокольский, чего ты ко мне привязался?! А?! В курсе, что понедельник — день тяжёлый, может, тогда прервешься немного?!
— У тебя проблемы?!
— О да! Моя проблема — это ты со своими дурацкими обидами. Ну, хочешь, я и с тобой пересплю?! Может, тебе тогда полегчает, и ты сможешь жить дальше полноценной жизнью?
Амарена не шутила, и от этих слов стало до того мерзко. Не от её предложения, а от собственного поведения!
— Ну, давай, Ник! Чего тут думать?! Такой прекрасный расклад, и почти все останутся довольны. Ты от меня отвалишь, я в свою очередь обещаю тоже тебя не трогать. Каждый будет заниматься своими проблемами и здороваться кивком головы при встрече.
Вот я точно не хотел! Я пока не понял, чего вообще хочу, но только не этот вариант событий. Да, и сдавшая свои позиции Амарена скорее пугала, чем вызывала желание согласиться.
— С чего такие перемены и предложения широкого спектра?!
— Я просто устала и хочу завершить когда-то мной же начатое.
Она нервно дернулась пальцами к шее и на полпути вернула руку назад. Она права. Моё поведение обиженного ребенка не делает мне чести.
— Спасибо за столь щедрое предложение своего тела, но секс с резиновой куклой меня как-то не прельщает. И да, возьми! Это кажется твоё!
Я вытащил из кармана брюк зажатую в кулак ладонь. Вытянув руку над столом, ждал, когда она даст свою. Амарена нахмурилась, но руку раскрытой ладонью вверх протянула.
Цепочка с подвеской легко скользнули в её маленькую ладошку, и прежде, чем Вишенка убрала руку, я нежно провел пальцами по её запястью. Нежная и теплая кожа, и, кажется, я даже её ускоренный пульс успел почувствовать.
Понимая, что действие затянулось, резко отдернул руку сам и встал. Аппетит пропал, так что здесь мне делать больше нечего.
— О боже! Где ты её нашёл? — удивлённо и радостно воскликнула Амато, прижимая к груди зажатое в кулак украшение.
— Она случайно осталось у твоего блондинистого воздыхателя, и тот великодушно мне её вернул.
Наверное, мне показалось, но прежде, чем опустить голову, в глазах девушки я заметил слёзы. Что?!
— Спасибо! Это очень-очень ценная для меня вещь, — тихо выдохнула Ами, поглаживая пальцем завитушки на золотой букве.
— Первая и последняя любовь?! — спросил навскидку.
— Ага, — с лукавой улыбкой на губах она подняла голову.
И точно, её ресницы были чуть влажными. Хотя если не знать наверняка и не вглядываться в женское лицо так пристально, то можно и не заметить. Несмотря на лёгкое недовольство от ответа, я был рад, что девушка заметно повеселела.
Наверное, просто видеть Амарену с улыбкой мне было привычнее.
— Ой, Сокольский, не фантазируй! Это подарок моих родителей, тем и дорог. Ещё раз спасибо, что вернул. Ты не представляешь, как меня расстроил факт потери своей маленькой прелести.
Если судить пропорционально её радости, то почти представляю, но говорить на этот счёт ничего не стал.
— Советую сменить замок, он хоть и работает, но ещё одного перенапряжения может не выдержать.
— Намёк поняла. Постараюсь избегать таких скачков электричества.
Хоть голос Амато звучал предельно честно, я точно знал, что всё будет с точностью наоборот. Вот только, наверное, теперь это не моё дело! У неё есть Костик, мать его, который будет заботиться о её безопасности и удовлетворении.
Неприятное и острое чувство неудовлетворённости происходящим снова кольнуло под рёбрами, и пока "язык мой — враг мой" ничего не ляпнул, я ушёл. По — английски.
Амарена.
Сказать, что я в шоке — это ничегошеньки не сказать! Сам факт добросердечности Сокольского ударил под дых с такой силой, что я в первую минуту при виде своей цепочки растерялась от неожиданности. От эмоций даже не смогла сдержать предательские слёзы, хотя плакать в обществе себе категорически запрещаю.
Остаток рабочего дня тихонько переваривала информацию, поглаживая на груди родимую букву «А». И чем дольше думала, тем больше проходила к мысли об ответной благодарности. Ник не был обязан отдавать мне украшение в силу наших конфликтных обстоятельств, тем более забирать его у придурка-блондина, чьё имя я никак не могла вспомнить. Вот только и явно рассыпаться в благодарностях я тоже не могла! То ли гордость, то ли обида не позволяли мне вот так легко принять и простить этого нахала.
Идея пришла, как всегда, неожиданно и откуда не ждёшь! Ко мне заехали в гости друзья — семейная пара сокурсников, что недавно прибыли из отпуска. Как выяснилось, отдых в Иерусалиме был превосходным, но про меня они всё равно не забыли. В подарок было привезено два браслета из особенной красной нити для осуществления всех моих желаний, а также для успеха в любовных делах.
Так что на следующей день я с утра поперлась в кабинет начальника безопасности, чтобы отблагодарить его за спасение моей маленькой прелести. Встречный люд косил глаза и тихо перешептывался. Ну, мне слышать их не нужно, так как сплетни о моём грехопадении с ясным соколом ещё до сих пор были актуальной темой офисной живности.
— О! Амарена прекрасная! Привет, надеюсь, ты ко мне?!
- Здравствуй, Валя! Не угадал. Я к господину начальнику, из кабинета которого ты вышел.
Лицо секретаря Майера прискорбно сморщилось. Валентин, по моего скромному мнению, был звездой нашего коллектива. За время моей работы я пока не научилась понимать, когда этот человек серьёзен, а когда нет.
— Почему все самые прекрасные экземпляры достаются этому юмористу или большому боссу?! Так нечестно! Я тоже хочу свой сладкий кусок, особенно этого итальянского пирога.
Мужчина щёлкнул пальцами и втянул носом воздух около моего лица.
— Ммм… какой аромат! — восторженно выдохнул Валентин.
Я же старалась не смеяться с этого шоу и просто вежливо, с юмором послать любвеобильного, но не успела. Дверь за спиной секретаря резко открылась, и в проёме оказался Малыш. Даже не взглянув на меня, он стал как-то недобро сверлить затылок Вали.
— Я не понял, ты, вроде, на встречу с замом очень спешил?! А теперь к косяку моей двери приклеился! Может, тебе помочь?! Так сказать, придать ускорения в нужном направлении.
И, вроде бы, голос Сокольского звучал лениво, но мне почудились угрожающие нотки.
— Никита Андреевич, я открыто заявляю, что вы большая жадина! Но ничего придавать мне не нужно, я сам удалюсь.
Так и не повернувшись лицом к начальнику безопасности, Валюшка отправился восвояси, подарив мне страстный воздушный поцелуй.
— Пижон — буркнул недовольный Ник и переключился на меня.
Под его оценивающим взглядом вдоль моего тела мне стало одновременно неудобно и жарко. Хотя тот минимум одежды, что сегодня был на мне, согревать не должен. Сегодня официальных встреч не было, так что решила начихать на дресс-код, надевая короткие льняные шорты и свободную футболку с открытым одним плечом.
— Ты ко мне?! — тихо спросил он, возвращаясь к моему лицу.
Если честно, я уже передумала. Настроение мужчины было крайне странным, да и меня саму в жар бросает.
— Ну, да! Только это не столь важно и может подождать. Я потом… зайду. — малость заикаясь под сверлящим взглядом мужчины, я начала пятиться назад.
На память как на зло пришло воспоминание об опасном хобби и пыточном подвале. Я успела сделать только шаг, прежде чем Сокольский, крепко обхватив мое запястье, потянул на себя.
— Ну, что ты, Амарена! У меня как раз свободных полчаса завалялось. Проходи.
