Я резко поднялся. Без единой эмоции одним размашистым движением свёз со стола тарелки, вместе со скатертью, отчего дом накрыло неистовым грохотом, и, медленно обойдя стол, встал за спиной девушки. Склонился и, опершись руками о спинку стула, с шумом вдохнул запах её волос. Сладкая. Несносная. Будто ароматная и вкусная ежевика, что спряталась за колючими ветками.
Поля вжала голову в плечи и судорожно всхлипнуло. Меня эта игра уже достала! Я рыкнул:
— Поднимайся! — она послушалась. — Повернись ко мне лицом, — приказал я, и Поля медленно, вздрагивая всем телом, снова послушалась. Кукла. Настоящая и бездушная. Твою ж мать, я хотел искр, страсти, банальных скачек в постели, а здесь приморозиться можно от одного взгляда. Ну почему она меня так возбуждает именно вот этой холодностью? — Садись на стол, — коротко кивнул я, все еще оставаясь на расстоянии, но как же мне хотелось ее подмять.
Глава 17. Поля
Как же я обрадовалась, когда Макс приказал выходить из машины. Ехать куда-то, ходить без белья для меня было сродни разгуливать обнажённой. И ладно бы на мне была длинная юбка и плотный топ, я бы ещё стерпела, но тонюсенькая шёлковая рубашка хоть и не прозрачная, предательски обрисовывала все изгибы моего тела. Стоило сквозняку коснуться кожи, мои соски дерзко ежились, привлекая внимание монстра. А думать о том, что ветер может задрать подол выше, обнажив то, что я бы сама никогда добровольно не показала, было мучительно до потемнения в глазах. Ноги не шли, казалось, что все вокруг знают, что я голая. И мягкосердечная Стелла, которая сунула мне перед выходом пирожок, и хмурые охранники, которые терпеливо ожидали в машине, и даже крупные другие мужчины, что остались оберегать дом тирана. Хотелось убежать, спрятаться, но я лишь тянула подол рубашки вниз.
Конечно, я безумно обрадовалась, когда Макс приказал возвращаться. Но, если бы знала, чем закончится ужин, с радостью поголодала бы… Нет, голодной уже не была благодаря Стелле, но лучше бы прогулялась с Максом по магазинам, чем…
Он поднялся, и я сразу поняла, что пришёл конец. Взгляд Макса потемнел до черноты, в нём появился звериный блеск. У меня живот свело от предчувствия неизбежности, и по венам разлился льдистый холод. Я не могла дышать, не могла двигаться, даже думать было невозможно.
Когда он с диким рыком смёл со стола все приборы, думала не сдержусь и с криком дам деру, но сдержалась. От зверя не убежишь, это лишь его раззадорит, и тогда я ничего не смогу изменить, не сумею вразумить. Как договориться с монстром? Как усмирить его? Приручить? Я слушала его крадущиеся шаги, стискивая на коленях руки, пока не ощутила жар за спиной. И поняла, что это всё. Моя жизнь разделится сейчас на «до» и «после».
Гулко сглотнула и, когда до меня донеслось тяжёлое дыхание, что защекотало ухо и вплелось в волосы, инстинктивно сжалась. Убеждала себя, что Макс — обычный человек, но никакие ассоциации сейчас не действовали. Мы в доме одни, и, олигарх на это намекнул, так будет до завтра. Я полностью в его власти. И лишь от меня зависит, кем я встречу рассвет: изнасилованной жертвой или…
— Поднимайся! — услышав приказ, я решительно поднялась. Никому не позволю сделать из себя безвольную жертву. — Повернись ко мне лицом, — прозвучал следующий приказ. Я подчинилась и, стараясь смотреть монстру прямо в глаза, показывала, что не боюсь. Морщинки на лице Макса стали гуще, выраженней. Он прищурился и рыкнул: — Садись на стол.
Я осторожно присела, держа ноги плотно сведенными, и, всё так же, не сводя с Честенера глаз, замерла. Старалась не дышать, ожидая следующего приказа монстра. Я осознавала, что нельзя умолять, уговаривать, бежать. Это бесполезно, я видела по жесткому взгляду Макса. Не дёргай тигра за усы, оставшись с ним в запертой клетке.
Макс окинул меня странным взглядом, как раскаленным пером процарапал по плечам, шее, груди, и медленно вдохнул. Будто смаковал запах моего страха. Я старалась не смотреть на его брюки, где так явственно выступал внушительный бугор, и неосознанно еще плотнее сводила ноги, успокаивая себя тем, что мужчина обещал использовать презервативы. Я напомню Максу об этом, а остальное постараюсь пережить. Придётся очень постараться… Но я уже ненавидела его за то, что он собирался сделать.
Макс шагнул ко мне резко, толкнул в лицо свое горячее дыхание. Хоть я и готовилась, всё равно не смогла сдержать дрожи. Он не спешил. Не разрывая наших столкнувшихся взглядов, наполненных яростью, медленно протянул руки и, одну за другой, расстегнул пуговки шёлковой рубашки. Глядя мне в глаза, неторопливо провёл большими пальцами по моим плечам. Ласковая ткань скользнула вниз, обнажая тело.
Мы не разрывали взгляды: я пыталась убить его глазами, а он меня сожрать. Макс опустил ладони на мою грудь и легонько сжал набухшие бутоны сосков. Потом ещё и ещё. А я была каменной или застывшей резиной, просто отключила эмоции и ничего не чувствовала.
Макс, разозлившись, приник ко мне всем телом и до хрипа сжал меня в своих объятиях. Яростно прошептал на ухо:
— Предупреждаю, Поля, мы здесь не в куклы играем. Ты забываешь о договоре и продолжаешь ломаться. Так не пойдё-ё-ёт. Что тебе нужно, чтобы стать жаркой шлюхой? Миллион? Два? Сейчас же переведу на твой личный счёт или достану из сейфа. Бриллианты? Шубы? Поехали, я куплю всё, что захочешь. Может, дом на берегу моря?! Виллу?! Ферму?! — он сорвался на крик, практически оглушив. Отстранился и встряхнул меня за плечи: — Скажи же, сука, что тебе нужно, чтобы сделать мне приятно?! Или ты любишь, когда мужчина срывается, нагибает и берет тебя силой? Отвечай!
Я замерла и, когда Макс отстранился и посмотрел мне в глаза, испепеляя взглядом, проговорила настолько холодно и спокойно, насколько могла:
— Мне ничего от тебя не нужно. Я здесь по договору и, как истечет срок, исчезну.
Макс дернулся, сжал и разжал правую руку, будто ему больно, его лицо исказилось в болезненной гримасе.
— Вернёшься к ублюдку Витеньке? — он навис надо мной, как гора.
Я едва сдержалась, чтобы не отпихнуть монстра. Желание сбежать стало нестерпимым. Покачала головой и проговорила бесцветным голосом:
— Я никогда не вернусь к этому человеку.
— Тогда нахрена согласилась на все это?! — он давил своим одним видом. Стоял рядом, а меня вжимало в деревянную столешницу, угрожая навечно врастить в нее.
— Мне нужно убедиться, что ты ничего плохого ему не сделаешь.
Макс едко прыснул, а затем схватил меня за плечи и прошипел:
— Только не говори мне о любви, — его губы скривила горькая усмешка: — Я в неё не верю.
— Я тоже, — сухо призналась. — Но перед тем, как начать новую жизнь, хочу убедиться, что в прошлой у меня нет долгов.
— Благородную из себя строишь? — прорычал Макс и нехорошо ухмыльнулся: — Согласилась стать моей сучкой, чтобы спасти ублюдка? Не-е-ет, врешь. Ты просто шлюха, что играет роль недотроги. И я тебе это докажу.
Глава 18. Поля
Он резко приник к моим губам, как в спальне, не оставляя мне возможности противостоять, и по моим жилам побежал ядовитый ток. Макс наседал, сминал губы, практически насиловал языком и вытягивал из меня хриплые стоны. Я не могла дышать, но мысленно, из последних сил, пыталась найти выход. Он же есть? Должен быть. Нужно только его найти…
В голове пульсировало, в живот метнулось что-то жутко страшное и непривычное. Оно отравляло и выкручивало.
Монстр оторвался от моих распухших и ноющих губ резко, будто ему надоело. Посмотрел на меня довольно и, ухмыльнувшись, вдруг приказал:
— Разведи ноги.
— Что?
Холод скользнул по позвоночнику и сковал тело. А на что я надеялась? На то, что в монстре после поцелуя вдруг проснётся совесть? Глупо. Не дразни зверя сырым мясом, особенно, когда этот зверь голодный. Наивно верила, что Макс выслушает меня, поймет и откажется получить удовольствие здесь и сейчас? Ещё глупее.
