Она доверилась этому мужчине, а он… Он оказался ищейкой Ваграма! Чем еще объяснить их разговор? Альфа играл с ней, испытывал, манипулировал. Возможно, если бы она удержала рот на замке, то ей оставили бы жизнь… Но он хорошо постарался, и теперь уже поздно идти на попятную…
Девушка онемевшими пальцами нащупала за спиной ручку, нажала ее и неловко вывалилась спиной в скрипнувшую дверь. Развернулась и, зажав в руках брелок, понеслась вниз по лестнице. Никто не кинулся за ней вдогонку.
Пролетела фойе на одном дыхании и уже подбегая к машине щелкнула брелоком от джипа.
К парковке, шелестя шинами, подъезжали два черных автомобиля. Машинально отметила: почти такие же модели, как у Ивана — отполированные до черного блеска, мега представительные и крутые. Эта мысль ее неприятно кольнула, но она слишком торопилась, чтобы углубляться в анализ…
Ворвалась в просторный салон, дрожащими пальцами открыла бардачок и принялась там лихорадочно рыться.
К несчастью, в этой машине бардачок свое название полностью оправдывал. Внутри лежала целая куча странных вещей: упаковка зубной нити, зажигалки, походный фильтр для воды, какие-то непонятные гаджеты, пустые блокноты с выдранными оттуда страничками и разные неопознанные штуковины. Вдруг пальцы наткнулись на тонкий пластик и она с криком радости выудила свою банковскую карту. Положила на сиденье водителя и принялась ковыряться дальше. Вскоре рядом лежал и конвертик с банкнотами, и паспорт, а вот Кристинкиного ножа нигде не было. Вероятно, Альфаиров его просто напросто выкинул от греха подальше. Что за расточительное легкомыслие! Хороший ведь был нож! Метать неудобно, да, зато как удобно в руку ложился!
И флешка тоже так и не нашлась. Девушка в нетерпении продолжила копаться в бардачке, но компромата как будто и след простыл… Может, накопитель остался лежать в сумочке? Лера тогда как следует не проверила — запаниковала, едва увидев, что деньги, паспорт и нож исчезли… Конечно, его мог присвоить себе и Иван, а мог и пропустить… Очень кстати всомнилось, что в ее сумочке недавно появилась маленькая дырочка в прокладке, за которую часто ускользала мелочь. Зашить все никак руки не доходили.
Теперь ее раздирало непреодолимое желание бежать и прятаться от врага, но в то же время необходимо было вернуться в номер за флэшкой. Это ведь, как ни крути, был ее последний шанс сдать себе козырь.
С трудом она заставила себя выйти из машины, захлопнула за собой дверцу, развернулась и обомлела…
Прямо перед ней высился Лысый. Тот самый, которого она однажды загипнотизировала и сбежала. Его холодные миндалевидные глаза с неприязнью смотрели из-под голых век. Бледное лицо растянула ниточка хищной улыбки. По обе его руки стояли такие же крепкие мужики с серьезными физиономиями и плотоядно смотрели на девушку.
После услышанного в номере понятно было, что ее поимка — дело лишь времени, но что бы так быстро… Хотя чего она ожидала? Ведь Альфаиров, очевидно, целенаправленно вез ее прямо в пасть к врагу!
— Возиться с тобой неохота, — процедил Лысый, и выкинул к ее животу руку. От неожиданности Лера не успела отпрянуть, да и куда? Сзади — джип, спереди — амбалы. От холодного, твердого вжатия ее пронзил разряд боли, тело свело болючей судорогой, ее хватило только на жалкий стон и медленное сползание по стенке машины на асфальт. Хотя только что ведь собиралась орать и сопротивляться из последних сил. Шокер, черт его побери, оказался адовым оружием!
Ее схватили подмышки и поволокли в черную, припаркованную совсем рядом машину. Небрежно, как ковер, затолкнули на заднее сиденье, ударив об крышу головой до искр перед глазами, и пристегнули ремнем безопасности. На миг в ней забрезжил лучик надежды — раз пристегивают, значит нужна живой.
— Хана тебе! — угрюмо заявил Лысый, будто считав ее мысли. — Жить осталось недолго.
Про нее уже все решили? Значит, вот как… Шансов нет…
Она закрыла глаза, чтобы скрыть подступившие слезы. «Богдана, миленькая, неужели скоро с тобой увидимся?»
Богдана растила ее сильной и сама подавала тому пример. У нее умер муж, дочь погибла в аварии в том же году одинокая женщина удочерила из детского дома синеглазую малышку Лерочку. Просила называть себя бабушкой, но по факту заменила ей мать, отца и всю родню вместе взятую. Ближе нее никого у Леры не было. Благодаря ей она и стала той, кем была.
Бабушка любила повторять: «Боль должна сделать тебя сильнее. Боль — твой друг и помощник. Только в этом ее смысл, Чаялэ, и ни в чем другом!»
Пусть осталось девушке недолго, ну и что! Отведенное время надо прожить не побитой шавкой, поджимая хвост, а с высоко поднятой головой — так, чтобы не стыдно было с Богданой глаза в глаза встретиться на том свете!
Она выпрямилась до хруста в позвоночнике, сфокусировалась и вкрадчиво произнесла:
— Что-то вы устали, ребята, как я посмотрю. Работаете много, на износ…
Не успела она договорить фразу, как Лысый включил на полную мощь радиолу и, перекрикивая Аву Макс, заорал:
— Не хрена у тебя не выйдет. Даже не пытайся!
Лера все же попыталась поймать взгляд окруживших ее амбалов, но они, очевидно, были проинструктированы, и глаза от нее дальновидно отводили.
Что же… Посмотрим, как пройдет разговор с их боссом!
Глава 16
Как проницательно заметила девчонка, Альфу и правда грызла совесть. Так уж получилось, что их цели расходились, как у дождя с огнем. Отступать от намеченного он не привык, но и зверем себя не считал.
Ему хотелось возместить девочке нанесенный ущерб, но согласится ли она принять от него помощь со своей гипертрофированной гордыней? Надулась на него теперь и злится, как маленькая. Отказывается от помощи, хотя в ней отчаянно нуждается!
У него имелось убежище. Давно куплен домик в деревне на подставное лицо. Ну как домик… Двухэтажный коттедж со всеми удобствами и обслугой. И не совсем в деревне, конечно… Час езды от Питера по нынешним меркам разве деревня?
Можно спокойно переждать там горячее время, слепить ей новые документы, новую биографию — и выпустить в мир. Не в Москву, конечно, но в Питер возможно!
Расплатившись с девушкой, он бы расплатился по счетам и с Ваграмом, и с его шестерками. А потом… Ему очень нужно было, чтобы «потом» наступило. Потому что свое «потом» ужасно хотелось связать с этой гордой, упрямой златовлаской, умеющей разжечь в нем желание и особую мелодию сыграть на струнах его души одним своим взглядом.
То, как она смотрела сейчас, то смущенно, то страстно, как вспыхивала от его близости, как задерживалась глазами на его губах, откровенно рассказывало о ее чувствах и многое обещало.
Однако до домика в деревне разговор так и не дошел. Лера все время порывалась уйти… Сдались же ей паспорт и карточка! После того, как задолжаешь таким людям, как Ваграм Аванесян, исходные документы становятся обузой. Каждый раз при их использовании шагаешь по минному полю и не знаешь, когда под тобой сработает детонатор. Надо было их выкинуть вместе с ножом, пока златовласка спала. Сплоховал, что оставил. Зря.
Услышав рингтон, Альфа выхватил смартфон. На нем высветился незнакомый номер, и в динамик приветствовал незнакомый голос:
— Рад тебе взаимно, дорогой!
Он отошел от Валерии, мучимый плохим предчувствием. По долгому опыту общения он привык считывать человека по первым же звукам слов, даже не видя лица. Голос принадлежал влиятельному человеку, привыкшему контролировать окружение. Один этот факт уже заставил насторожиться!
Сзади скрипнула дверь, и, обернувшись, он увидел ускользнувшую Валерию. Хотелось бросить разговор, не начав, кинуться следом за девушкой, но следующая фраза говорившего его заинтриговала и заставила обо всем забыть:
— Помнишь, что стряслось с женой Лота, оглянувшейся на пылающие Содом и Гоморру?
— Кто говорит? — посерьезнел Альфа.
— Она превратилась в соляной столп, дорогой! — заявил говоривший торжественно, с каким-то необычным, певучим говором. — Понимаешь, чему учит нас эта история?
