— Я не спрашиваю.
— Кажется, вам надо поговорить, — Кирилл уходит, оставляя опять нас одних.
— Кажется, нам не о чем говорить, — говорю я и встаю, не хочу здесь оставаться.
— Ты же не ревнуешь? — то ли с издёвкой, то ли с надеждой, спрашивает Матвей.
— Мне все равно, — бросаю я. — Пойду потанцую.
И спешу спуститься вниз, туда, где можно затеряться в беснующейся толпе. Отдаться во власть музыки, и забыться хоть на время.
15
Матвей
Я наблюдал, как она спускается по лестнице и сливается с толпой. Там, в мигающем свете стробоскопа, разглядеть было сложно, но она все равно выделялась. У нее была особая пластика, она не дергалась как остальные, она реально танцевала. — Где она? — ко мне присоединился Кирилл. Кивнул в сторону танцующих. — Она занималась танцами? — зачем-то решил уточнить. — Да, с шести лет, балетом. Маленькая худенькая, её взяли и даже пророчили, что она может поступить в балетную школу, — я с удовольствием впитывал любую информацию о Наташе. — Ей, по-моему, было лет десять, может одиннадцать, ей дали ведущую роль в спектакле, на отчётном концерте. Она выступила и больше ходить не стала.
— Почему?
— Потому, что на концерт пришёл только я и дядя Толя, её водитель, — мы замолчали. Я не сводил глаз со своей невесты, которая отдавалась музыке, не замечая сколько внимания привлекает к себе. Ей было все равно. Балет значит, теперь понятно, откуда такая осанка. — Послушай, — нарушает молчание Кирилл. — Та девушка… — Ничего не было. Она просто знакомая, мы учились вместе, она приезжает сюда к родителям, и заезжает иногда ко мне. Да, она была моей любовницей, но сейчас уже нет.
— Я понимаю, что ты меня в бараний рог быстро скрутишь, — говорит Кирилл, повернувшись ко мне и глядя в глаза. — Но пару раз в морду ты всё равно получить успеешь, — усмехнулся. — Я тебя понял. Не переживай, я такой хернёй страдать не буду. Я снова перевел взгляд на танцпол, но Наташи не заметил. Сразу почувствовал напряжение, и стал сканировать толпу. — Ты ее видишь? — спросил у Кирилла.
Мы несколько минут осматривали зал, пока Кирилл не указал в сторону бара, где Наташа что-то пила. — Я ее заберу, ты с нами?
— Нет, пойду к друзьям. Не буду вам мешать, — он подёргал бровями. — Налаживать контакт.
Мы пожали друг другу руки, и я отправился к Наташе. По дороге поймал официантку и попросил принести счёт. Сказал, что подожду её в баре.
Когда я добрался до места, где сидела моя Пташка, к ней уже клеился какой-то бухой мудозвон. Очень культурно отодрал его зад от стула и придал другое направление, а сам сел на его место. Наташа глянула мельком и отвернулась.
— Повтори, — крикнула бармену, и получила новый шот текилы. — Решила напиться?
— У меня есть повод, — не глядя в мою сторону, ответила она и опрокинула в себя напиток. — Моя жизнь — дерьмо, — добавила она. — Все так плохо? — она горько рассмеялась.
— Да, блин, все плохо. И в этом и твоя вина есть. Повтори, — но, когда бармен подошёл, я отменил заказ.
— Поехали, я отвезу тебя домой.
— Я не хочу домой. Меня там не ждут.
— Хорошо, поехали ко мне. Я тебя очень жду.
— С тобой я вообще никуда не поеду. Я с братом останусь. — Кирилл с друзьями, а тебе пора домой.
— Опять за меня все решаешь? Ты жизнь мне испортил, понял, она и так была не самой счастливой… А ты… Гад… Ненавижу… — она всхлипнула. Я наконец-то рассчитался, и обняв Наташу за талию, повел из клуба. Она трепыхалась, пыталась меня оттолкнуть, но похоже выпила она больше, чем ее организм мог себе позволить, и была довольно пьяна.
— Ты, мелкий, перекаченный гад, — сыпала она обзывательствами и обвинениями всю дорогу до машины. — Я не хочу тебя знать, и замуж за тебя не хочу. Ненавижу и тебя, и папашу своего, и дуру эту, Камиллу, ненавижу.
Я молчал, позволял ей высказаться, не спорил. Какой в этом смысл. Она обиженная, недолюбленная девочка. Ну ничего, я это исправлю. Я буду любить так, что она снова будет улыбаться, как тогда, при нашей первой встрече.
— Куда ты меня везёшь?
— Пока никуда. Мы просто катаемся, — она отвернулась к окну и больше не проронила ни слова.
— Наташа, поговори со мной, — спустя, наверное, минут пятнадцать попросил я, но ответом мне была тишина.
Я посмотрел на девушку и только сейчас понял, что она уснула. Я ещё немного поколесил, и заметив почти пустующую стоянку, остановился. Опустил спинку кресла, накрыл девушку своим пиджаком. Она закрутилась, устраиваясь поудобней, но не проснулась.
Какое-то время я, положив руки на руль и опустив на них подбородок, разглядывал чистое ночное небо, усыпанное звёздами, размышляя над тем, как приручить Пташку. Как заставить ее поверить, что для меня это не игра, и не прибыльное сотрудничество. Как заставить поверить, что я действительно ее люблю. Я обернулся, посмотрел на девушку. Откинул спинку своего кресла, повернулся, чтоб было удобней смотреть на Наташу. Протянул руку, убрал упавшую на лицо прядь. Провел легонько пальцами по щеке. — Моя Пташка, — тихо проговорил я. — Я не отпущу тебя. Пусть говорят, что любовь, это когда для тебя счастье другого человека важнее своего. Тогда я буду эгоистом, но дать ей возможность быть счастливой без меня, не смогу. Зато постараюсь, чтоб она была счастлива со мной. Я уже понял, что в доме отца ей плохо, поэтому, не стану откладывать свадьбу, как хотел сначала. Заберу ее к себе, а дальше… Дальше будет видно.
Это были мои последние мысли, потому что сон сморил и меня. Тело затекло от неудобного положения, я потянулся и вспомнил, что вчера уснул в машине, так и не довезя Пташку домой. Открыл глаза, Наташа что-то читала в телефоне.
— Доброе утро, — прохрипел спросонья. Девушка бросила на меня быстрый взгляд, и вернула его к экрану телефона. — Домой меня отвези, — бросила злюка.
Молча поправил кресло, и завел мотор. Хотел предложить выпить кофе, глянул на часы — шесть утра. Пришлось отложить эту идею. Всю дорогу Наташа сидела в телефоне, не обращая на меня внимания. Возле дома выскочила из машины, даже не попрощавшись. Вот же невозможная…
Я поехал на квартиру, хотелось принять душ и ещё немного поспать. А вечером собирался пригласить Наташу на свидание. Начнем с банальщины, ей же надо ко мне привыкать. На обед заехал к родителям, сказал, что не против свадьбы в августе, но если Наташа захочет в сентябре, то можно и в сентябре. Я подожду. Мама обрадовалась, она мою свадьбу давно продумала, раньше ко мне с вопросами приставала, чего бы мне хотелось, что больше нравится… Но я сказал, что мне все равно, мне было важно только одно, кто будет стоять рядом. И если это Наташа, то все остальное меня вообще не интересует. Я бы и от свадьбы отказался, не хочу этого пафоса, но кто ж мне даст. Да и для Наташи это важный день, как для любой девушки. Наверное, ей хочется и белое платье и красиво оформленный зал и кучу подарков, и большой торт…Что там ещё бывает? Драки? Хотя, навряд ли ей нужна драка на свадьбе. — Матвей, ты где, сука, пропадаешь? — услышал я пьяную ругань от Дениса, моего лучшего друга.
Мы с ним тренировались у одного тренера, вместе по соревнованиям ездили. Сдружились крепко. Он был из обычной семьи, но это нам дружить не мешало.
— Я не понял, ещё не вечер, а ты что, бухой уже? — я как раз ехал от родителей к себе. — Эй, чертяка, где валяется твоя пьяная тушка? — Денис заржал, но название бара сообщил. — Только сиди на месте, я скоро буду.
Придется немного поменять планы. Друг спортсмен, и пьет он крайне редко, так что повод у него должен был быть приличный. Найдя друга в баре, понял, что оставить его не смогу. Позвонил Сане, парню, что был приставлен к моей Пташке, и сказал, что сегодня ему придётся остаться на целый день, так как я не приеду.
16
Наташа
Спать было жутко неудобно, а ещё слишком светло. Не могу спать при свете. Поэтому, у меня очень плотные шторы в комнате. А летом, я ещё и маску для сна натягиваю на глаза, потому что светло становится слишком рано. Я открыла глаза и вспомнила вчерашний вечер. Блин, я уснула в его машине. Осмотрелась, надо же какой заботливый, и кресло опустил и пиджаком своим накрыл. Притянула пиджак к носу. Пахнет вкусно. Посмотрела на спящего рядом мужчину. Он лежал на спине с закинутой за голову рукой. Грудь мирно поднималась, растягивая рубашку, и казалось вот-вот пуговицы начнут отрываться, а потом опускалась. Блин, он, всё-таки, махина, а ручищи какие… Ещё какое-то время я беззастенчиво на него пялилась. Пыталась представить нас вместе, но ничего не выходило. Вспомнила девушку, что подходила к нему вчера в клубе. Если ему нравятся такие, то я, явно не подхожу к его стандартам. А ему должны такие нравиться, такие всем нравятся. Потом вспомнила, как он сказал, что я его сбила с ног. Что это значит? Как я могла его сбить, если мы познакомились только в понедельник. Блин, дура, что он там говорил, мне было шестнадцать… Ну и как мне вспомнить, кого я сбила пару лет назад? Хоть бы сказал, как это произошло. И вообще, как эту гору сбить можно? Это ж как мне постараться надо? Потом вспомнила слова про глаза и улыбку, и стала улыбаться. Блин, дура, чему радуешься? Одёрнула я себя. Что понравилась этому качку? Перестала его разглядывать, даже пиджак его отбросила. Взяла телефон и залезла в приложение, в котором читала книги. Я успела прочитать несколько глав, и хотела уже будить эту "спящую красавицу", потому что в туалет мне хотелось все сильнее, когда услышала хриплое "доброе утро". Наконец-то. — Домой меня отвези, — буркнула я, и уставилась в телефон. Он не возражал и не пытался со мной разговаривать, и честно, я была ему за это благодарна. Из машины выскочила как ошпаренная, терпеть уже не было сил. И первым делом я залетела в туалет на первом этаже.
