натуральные губы, шикарные белокурые локоны. А эти глаза, эти небесно-голубые глаза. Смотришь в них и, кажется, что тонешь. Вот и утонул я тогда в тот вечер. А кожа, какая у неё нежная и бархатная кожа. В памяти снова всплывает тот вечер, а вернее наша с ней ночь. Боже, какая это была ночь!
Так, стоп! Приозерский, очнись! Ты что творишь?! Думаешь об этой серой мыши?! Совсем с ума спятил?
Она тебя унизила, оскорбила, а ты о ней думаешь? Трясу головой, прогоняя навязчивый морок этой девчонки. Но её образ по-прежнему стоит у меня перед глазами.
Вот ведь угораздило же меня повстречать её в тот вечер!
Ближе к дому я немного успокаиваюсь, да это и хорошо. Потому что дома меня ждёт сын. А он не должен видеть меня злым и раздражённым. Он и так настрадался за свои пять лет жизни. Вспоминаю о сыне, и на душе снова становится тепло и уютно.
Заезжаю в ворота. Выхожу из машины, а навстречу мне тут же бежит мой сынок, гулявший, по-видимому, вместе с моей мамой у дома.
— Папа, папа! — кричит малец, и бежит ко мне, расставив в сторону свои ручки для объятий.
— Тёма, сынок! — хватаю его и прижимаю к себе. — Вы чего не спите, поздно уже? — спрашиваю я маму.
— Он тебя ждал. Засыпать не хотел без тебя. — Объясняет подошедшая к нам мама.
— Папа, я так скучал по тебе. — Признаётся мне Артём. — А когда ты сможешь со мной целый день провести? — он смотрит на меня жалобным взглядом, что у меня аж сердце замирает.
— Сынок, — обращаюсь я к нему, — сейчас у меня очень много работы. Очень-очень, но давай в следующие выходные я попробую вырваться и мы с тобой погуляем. Хорошо? — предлагаю ему я.
— Только в следующие? — огорчается Артём.
— Малыш, — приходит мне на выручку мама, — у папы правда очень много работы. Но он постарается.
— Правда? — сынок с надеждой смотрит на меня.
— Правда. — Отвечаю я, искренне надеясь, что не нарушу это обещание. — А теперь пойдём спать, уже очень поздно.
— А ты мне книжку почитаешь? — просит сынок.
— Почитаю. — Соглашаюсь я, мне и самому хочется провести с ним время.
— Ура! — Артём тут же обнимает меня.
* * *
Влада
Мы проговорили с тётей почти полночи. Она рассказала мне о своей жизни, о том, как полюбила молодого человека, а тот впоследствии выбрал её сестру. Тетя поняла, что беременна, когда её сестра готовилась к свадьбе. Она пришла к родителям и всё честно им рассказала. Но они, вместо того, чтобы поддержать дочь, посоветовали ей отправиться на аборт и «не ломать» себе жизнь. Тётя до последнего сомневалась, желая сохранить ребёнка от любимого человека. Но родители были непреклонны. Не поддержал её и брат, мой отец, который тоже собирался жениться на моей маме. А её сестра, едва узнав обо всём, и вовсе разорвала с ней всякие отношение и вместе с мужем уехала за тысячи километров.
Так, под давлением родителей, оставшись без поддержки, она согласилась «не ломать» свою жизнь. Но вышло всё совсем наоборот. Операция прошла неудачно, и тёте вынесли приговор, бесплодие. Так она не смогла выйти замуж, не смогла создать семью. Так, она обозлившаяся на всех, а в большей степени на себя осталась одна.
Тётушка честно призналась, что с моим появлением её жизнь обрела смысл. И что хоть она и бурчала на меня, но была рада, что уже не одна. Только вот признаться в этом у неё не хватило сил.
— Разучилась я любить и говорить об этом. — Призналась мне она. — Не знаю, как правильно это делать.
Но когда она поняла, что я жду ребёнка, решила со мной поговорить, чтобы я не совершила её ошибок.
Узнав всю эту историю, я увидела не склочную женщину, вечно всем недовольную. А несчастного человека, потерявшего смысл в жизни. А так как у меня кроме неё нет других родственников, я дала себе обещание, что никогда её не брошу. Так, как сейчас она не бросила меня.
Так моя жизнь начала налаживаться. С тётей мы готовились к появлению малыша. На работе я тоже себя хорошо зарекомендовала, так что Юлия Викторовна была мной довольна. К тому же Алина, бухгалтер, которая сломала ногу, решила уволиться и работать пока дома удаленно, но уже в другой фирме. Так что место бухгалтера стало вакантно, что естественно меня не могло не радовать. И мне очень хотелось, чтобы меня взяли в эту фирму на постоянную работу.
Единственное, что меня смущало, это моя беременность. Вернее даже ни она сама, а тот факт, что я о ней умолчала, устраиваясь сюда на работу. Тогда я просто хотела заработать, подкопить денег для себя и малыша. А так же уйти в декрет с хорошей зарплаты.
Но сейчас, когда мой главный бухгалтер не просто хорошо отнеслась ко мне, поверила в меня, но и собирается отстаивать меня у босса, мне стало стыдно за своё молчание.
— Может тебе не стоит говорить ей пока об этом? — предложила Алла. — Как будет живот заметен, так и признаешься. А то вдруг она тебя брать на работу передумает. А так беременную уволить не имеют право.
— Да меня и сейчас уволить не имеют право. — Ответила я. — Но я не могу по-другому. Мне изначально не нужно было об этом молчать.
— Может ты и права. — Вздохнула подруга. — Всё равно решать тебе. А права ты или нет, время покажет.
На следующий день, когда всё уже ушли домой, а в бухгалтерии остались только мы вдвоём, я решилась на этот разговор.
— Юлия Викторовна, можно? — спросила я, постучав в дверь её кабинета и слегка приоткрыв её.
Влада
— Да, конечно, заходи. — Юлия Викторовна мне дружелюбно улыбнулась. — Ты чего домой не идёшь? Поздно уже? — Поинтересовалась она.
— Юлия Викторовна, мне с вами нужно поговорить. — Начала издалека я.
— Очень хорошо, что ты зашла, — ответила мне она, — мне тоже нужно с тобой поговорить. Планировала сделать это завтра, но раз уж ты сама зашла. — Она ненадолго замолчала, затем продолжив. — Ты, наверное, уже знаешь, что
