зубы:
- Блядь.
Руки тянутся к ремню штанов. Волков спешно расстегивает его, пока я стою в ступоре и смотрю, что творит. Он в три широких, быстрых шага преодолевает расстояние между нами, хватает меня как пушинку, нагибает, бросая животом на свою руку, и мой зад обжигает несильный удар кожаного ремня.
- Ты дурак? Отпусти! - пытаюсь вывернуться из его цепких рук, стараюсь крутиться как уж на сковородке, но этот гризли настолько силён, что мне дышать сложно.
- Я предупреждал про субординацию, нет? Ты сама напросилась, - следующей мне на задницу влепилась его горячая ладонь.
- Как ты посмел меня ударить?! Я не твоя вещь и не рабыня! Отпусти, - взвизгнула я, укусив Волкова за руку, куда получилось дотянуться.
Он резко развернул меня к лицом к себе, наклонился и прошипел у губ:
- То есть швырять в меня папками нормально, я не человек и не начальник здесь, так по-твоему? Главной себя возомнила?!
Его голос походит на рык, взгляд темнеет, а рука скользит под мое короткое платье резко и непрошено. Палец надавливает мне на клитор, а с губ помимо воли срывается громкий стон.
- Не будешь ты мной командовать, - чеканит каждое слово, пока его палец абсолютно по хозяйски орудует в моих трусиках, доводя до оргазма.
Скотина! Животное! Какое он имеет право сунуть руки туда, куда его не приглашали? Пытаюсь не поддаваться на провокацию, но Волков только сильнее вжимает меня в себя. Он намерено вывел меня на эмоции, теперь я это поняла. Что ему надо?
- Ты же придалбиливаешься ко мне специально? Я же не дура! Руку убери из трусов, тебе никто не разрешал нарушать субординацию. Выговор – меньшее, что мог сделать! А лучше – уволь и избавь себя от моей физиономии.
Больно щипаю руку Волкова, которой он орудует у меня в трусиках.
Ему мой щипок хоть с гуся вода.
- Ты в меня папками, а я тебе выговор. Нет, крошка, за что боролась, на то и напоролась. Не требуй вести меня с тобой по трудовому кодексу, когда сама чхать на него хотела.
Теперь его палец скользит внутрь. Марк ухмыляется уголком губ, хотя взгляд остается холодным, когда понимает, какая я мокрая.
- Ну, уж точно не боролась за секс с тобой. А уж кто и будет меня ночью трахать, так точно не ты. Отпусти, - дергаюсь ещё раз, ладошками стучу ему в грудь, не хочу его пальцы там, только не с ним!
Отпускает меня так же резко, как и схватил, и отходит назад к своему мини бару, брякнув:
- Не задерживаю.
- Тебе лучше меня уволить, потому что такое на рабочем месте я точно не потерплю. И это ты нарушил субординацию, Волков! Я тебе не давала повода! Ни разу после того недоразумения в виде случайного секса. Тогда посмеялся надо мной и сейчас тебе весело? Ничтожество.
Меня всю колотит, пытаюсь поправить платье, но руки не слушаются. Из огня да в полымя опять. Да что за карма-то у меня такая блядская. Меня что до пенсии будут на столе начальники натягивать? Мерзость!
- Хорошо, ты уволена, - повернул голову ко мне. - Довольна? Свалишь наконец теперь, ангел небесный, безвинный и не дающий поводов?
- Когда это я тебе давала повод? - выбесилась еще больше, теперь терять нечего, нахрен, уволил и славно!
- Блядь, да ты шутишь? - устало хмурит брови. - Наверное я сам с себя первый полотенце содрал, чтоб показать свой "красивый член", и не я предлагал идти пить кофе. Да нахуй, кому я доказываю. Не стой с ничтожеством, беги ищи кто тебя трахать будет, милая девочка. Дверь там.
- Я не знала, что ты мой будущий босс! Я бы никогда себе подобное не позволила! А ты уже по квартире догадался кто я, и не обломал меня, ты охотно натягивал меня на кровати в квартире своей двоюродной сестры! Ты, Волков, а не я!
- Ты мне понравилась, - пожал плечами.
- Но не трахать же меня, зная, что буду работать с тобой! - рычу с отчаянием, прикрывая лицо ладонями.
Как же противно. А я ведь не с этого хотела начать свою трудовую деятельность. Всё нормально хотела сделать. Да даже Матвея влюбить в себя не самыми низкими способами. Я хотела, чтобы он во мне заметил, прежде всего, девушку, с которой интересно.
- Да не бешу я тебя! Ну, получилось так первый раз, слетела с катушек, мстила бывшему и было пофиг с кем. Теперь жалею. Тебя-то что это так задевает. Почему бесишься?
Смотрит на меня молча, долгим взглядом, прищуривает глаза, как будто пытаясь понять, а затем пожимает плечами.
- Действительно. После хорошего ничего не значащего секса выставила меня маньяком-насильником, опорочившим невинную деву. Не люблю несправедливость.
- То есть всё тогда было справедливо? Впрочем, не отвечай, мне не интересны твои мысли. Как и ты сам. Я свободна? Когда трудовую забрать?
- К Матвею.
Больше он не сказал ни слова, отвернулся, снова наливая что-то в бокал.
Матвей
Я не мог дождаться конца рабочего дня, потому что настроение с самого утра было совершенно не рабочее, и я был готов только принимать поздравления и праздновать. Максимум, на что меня хватило, это пара организационных звонков. Нужно было убедиться, что всё будет, как запланировано. И идеально.
В загородном клубе нас ждали после шести, банкетный зал был готов. А так же живая музыка - дуэт скрипачей, которых я обожал, вырвал с какого-то корпоратива для меня Марк, за что я обожал брата. Позже, после девяти, для самых смелых будет караоке, это уже организовал я. Как и комнату с танцевальными и игральными автоматами, бильярд и настольный теннис. Все должны найти себе занятие, чтоб изредка отрываться от стола и прогуливаться, нагуливая аппетит.
От брата пахло коньяком уже в машине. Я тут же подколол его тем, что у него совести нет, и он начал отмечать раньше именинника, на что тот криво ухмыльнулся и философски спросил:
- А чего время терять?
Банкетный зал был украшен на ура, еда тоже была выше всех похвал. Когда гости перекусили и подняли пару славных тостов, я предложил перерыв, пока официанты убирают столы для второго горячего.
Меня тут же утащила на танцпол Люба из финансового отдела, а затем перехватила в свои ручки Мира.
- Веселишься?
