– Ты… – все что сообразила, полушёпотом. – К-как?
Он такой высокий и красивый, а эта комната, вдруг, стала такой маленькой. Мне тесно, я задыхаюсь. У меня жар. И почему у меня на него такая реакция? Что со мной не так?
– От красоты моей опять дар речи потеряла, малявка? – мажор и не думает смущаться, по спальне моей бродит, беспорядок осматривает, фотоснимок в рамочке с полки берет, и насмешливо бровь выгибает.
Там я в первом классе, еще «беззубая» с кривой улыбкой на все лицо, с огромным белым бантом, завязанным наперекос. Так папа старался, впервые плел мне косу, и так гордился собой, что не смогла сказать ему правду. Я давно не видела его таким счастливым, его депрессия после смерти моей матери сводила с ума. А тут его глаза блестят от радости, он полон энергии и сил. Тогда стерпела хихиканья девчонок первоклашек, сияла, не смотря ни на что, когда он фотографировал. Держала свой огромный красный портфель, и щурилась от яркого осеннего солнца.
А потом, после линейки, мы пошли в булочную, и там пили очень сладкий чай с сахарными плюшками, вкуснее которых я в жизни не пробовала. Мы взяли целых три, и он разрешил мне откусить самую аппетитную часть –поджаристую серединку, с каждой. Считаю, что это был один из лучших дней в моей жизни, и не хочу, чтобы надо мной смеялись. Не хочу портить свои прекрасные воспоминания.
Подхожу к Антону и грубо выдергиваю фотографию из его рук. На место ставлю.
– Не трогай! – почти кричу на него, покрываясь стыдливым румянцем на все лицо. – Ты не имеешь право вот так запросто влезать ко мне в дом! И… трогать мои личные вещи. Это неприлично.
– Да что ты говоришь? – он стоит так близко, что холодные капли воды с его волос мне на лицо падают, вызывая странный трепет. – Тебе значит, в мою комнату лазить можно, а мне в твою – нет?
Я смущенно сглатываю, чувствуя сильную дрожь от его близости. Делаю шаг назад, но он тоже делает шаг, не отставая от меня.
– Да ты… ты… ты… – и снова шаг назад делаю. – Такой… такой…
– Какой? – уточняет он, следуя по пятам.
Шаг, шаг, шаг.
– Такой… – отвожу взгляд от его всепоглощающего внимания. Жаром захожусь. – Такой…
Не получается продолжить мысль, он все больше оттесняет меня.
Шаг, шаг, шаг. Врезаюсь спиной в стену.
Он слишком близко. Вламывается не только в мой дом, проникает в мое личное пространство. Заполняет своим запахом мои легкие. Ощущение чистоты. Запах лимонного кондиционера, и нотки чего-то очень сладкого.
– Ну давай, зануда, соображай быстрее, – ухмыляется мажор. – Не томи.
– Такой… такой… эээ… такой… - вдох. Затяжной. – Злопамятный.
Выдох.
Что?
Злопамятный.
Да, наконец-то вспомнила это слово. Опять в мозг странная туманность проникла. Последнее время часто. Может, у меня какая-то болезнь? О, боже… надеюсь, не смертельная. Я еще совсем молода.
Мажор лишь вздыхает, к стене меня все сильнее припирает. Руками пути по обе стороны отгородил, и не сбежать. И никуда не деться. Я голову отворачиваю, чтобы на него не смотреть. Куда угодно, только не на него. Куда угодно…
Не обращай внимания, Варвара.
– Проехали. Ответь мне лучше на мой вопрос. Куда ты в таком виде собралась?
– В каком виде? – возвращаю свой растерянный взгляд к его глазам. Глаза в глаза. Я могу рассмотреть каждую холодную крапинку в его серых омутах.
Они такие ледяные, морозящие. Бррр… мурашки. Он мне очень не нравится! Поэтому мурашки...
– В таком, – он показушно внимательно проводит глазами по моему наряду. Задерживаясь каждую миллисекунду, высокомерно прищуриваясь. Начиная с заколки, вниз, по волосам, после – блузка, юбка с высокой талией, длиной чуть выше колен, останавливается на разноцветных полосатых носочках с мышками, ушки которых обильно покрыты бисером. Голову вбок наклоняет. Усмехается. – Глупом.
Я взгляд опускаю, тоже на ноги смотрю. Не пойму. А с носками-то что не так? Мои любимые. Купила по распродаже в черную пятницу, целых пять пар удалось ухватить. С мышками и зайками. Да была бы возможность, все десять взяла бы!
Может, они кажутся ему слишком детскими?
Хамло! Да что он в этом мире понимает?!
Обижено поднимаю голову, вновь утыкаясь в его леденящие глаза. Губу от неприятия оттопыриваю.
– Отвали! – ладошку в его грудь впечатываю, пытаясь отодвинуть. Но это все равно, что пытаться сдвинуть скалу. Невозможно.
Он просто ее убирает, будто перышко сдувает. И вновь шлагбаум из своих рук с двух сторон от моих предплечий ставит.
– Не отвалю, пока не ответишь, – спокойно чеканит, голосом своим с беспредельно низкими нотами.
Мне бы его спокойствие. У меня сильнейшая злость граничит с непонятной паникой.
– На свидание! – шиплю на него, задыхаясь.
На дружеское свидание. Почему я не уточнила этот момент?Я же не хочу вызвать в нем ревность?
– Ааа… - тянет мажор, надменно кривясь. – Я так и понял, когда машину Макса у твоего дома увидел.
– Ты… следишь за мной?
На этот вопрос ответа не получаю, лишь еще ближе его лицо ко мне приближается. Запредельно близко.
Пытаюсь голову в стену вдавить.
– Скажи, не многовато ли такой малявке два свидания за день, еще и с двумя разными парнями?
– Что? Какие еще два свидания? – возмущенно кричу в его красивое лицо. – У меня с тобой свидания не было! И я не малявка!
– Да что ты? – удивляется мажор, хмыкая. – Кого ты обманываешь? А как же поход в ресторан, не малявка.
– То было не свидание! – начинаю бурно оправдываться. – И… ты меня не приглашал! Ты… привез меня просто… и заставил пойти!
– Заставил? И на мотоцикл ко мне сесть заставил?
– Нет… – краснею. – Но…
– И есть потом со мной заставлял? Да ты от удовольствия чуть тарелку не слопала!
Вот не надо приписывать себе заслуженный талант повара.
– Нет, но… я… да я за жакет просто твой переживала! – всю правду залпом выдаю, широко веки распахивая. – Что испачкала тебя! И прекрати уже так близко стоять, мне неудобно!
Опять пытаюсь его сдвинуть, брыкаюсь, но бесполезно. Мажор с места не двигается, прилип, словно пластилин, и с меня глаз не сводит. Его дыхание ласкает мою шею.
– Хорошо, а то что было потом, в машине?
– Ч-что? – резко торможу свои сопротивления, ощущая, как быстро начинает биться сердце. Делаю вид, что не понимаю. Я забыла, забыла, забыла… – Ты о чем?
– Ты хотела, чтобы я тебя поцеловал? – хрипло, и на мои губы опускает глаза.
Нет, конечно нет!
У меня сердце лошадиный галоп выдает. Скорость на максимум.
Зачем вообще так смотреть? Это… да это незаконно…
Глава 19
Зачем вообще так смотреть? Это… да это незаконно!
– Не хотела.
И в подтверждение своих слов резко машу головой из стороны в сторону.
– А мне вот показалось, что хотела.
– Когда кажется, знаешь, что делать надо?! – пищу, совершенно задыхаясь от нахлынувших эмоций.
– Что? Проверять? – мгновение и он наклоняется, чуть не забирая мой настоящий Первый поцелуй.
Да как он смеет?! Я мечтала, что это произойдет романтично, красиво, как в кино, а не так… торопливо… и безумно…
Комната начинает видеться смазано. Ну вот, поплыла.
О нет! Остановка сердца через три… два…
Ладошку успеваю к своему рту подставить, он губами в нее утыкается. Я даже по ней предательской дрожью покрываюсь, будто ток по телу проходится. Лучше не думать, что было бы со мной, если бы ему удалось. Наверное, разряд молнии поразил бы меня насмерть.
Удивленно моргает, своими длинными ресницами щекоча.
– Не пловефять, – бормочу непонятно. – Тофно не наддо…
Отодвигается с рваным вздохом. Ладонь мою убирает. Я на всякий случай зубы крепко сжимаю, до отчаянного хруста, губы в тонкую линию свожу.
Нужно держать оборону.
– Ну да, дальше втирай, что не хочешь, – кивает на руку, пальцем по коже елозит, она вся в мурашках. – Себя то не обманешь.
– Я замерзла.
