Ознакомительная версия.
— Будем считать, что это плавки, — сказал я Анне.
— Договорились, — бросив взгляд на мое нижнее белье, слегка улыбнулась Анна.
Я ждал ее в лагуне, стараясь особо не пялиться на нее. Если ей не стыдно передо мной раздеваться, почему я должен вести себя как полный идиот.
И все же у меня опять встало, но я надеялся, что она не заметила.
Мы немного поплавали, а выйдя из воды, оделись и сели на песок. Анна задумчиво смотрела в небо.
— Я была уверена, что тот самолет обязательно прилетит, — сказала она.
Когда мы вернулись в шалаш, я подбросил в костер еще дров. Анна вытащила одеяло, расстелила на земле и села. Я взял гитару и пристроился рядом.
— Ты что, умеешь играть? — удивилась она.
— Нет. Просто один из друзей научил парочке аккордов из песни. — Я тронул струны и заиграл начало «Wish You Were Неге».
— «Пинк Флойд», — улыбнулась Анна.
— Вам что, нравится «Пинк Флойд»?
— Люблю эту песню, — кивнула она.
— Правда? Фантастика. В жизни не подумал бы.
— Почему? И какую музыку, по-твоему, я слушаю?
— Не знаю. Что-то типа Мэрайи Кэри.
— А вот и нет. Мне нравятся более старые вещи, — пожала плечами Анна. — Оно и понятно. Я ведь родилась в семьдесят первом.
— Неужели вам тридцатник? — быстро сосчитал в уме я ее возраст.
— Да.
— А я думал, лет двадцать пять. Может, двадцать четыре.
— Даже и не знаю, хорошо это или плохо, — покачав головой, тихо рассмеялась она.
— Просто хотел сказать, что с вами легко разговаривать.
В ответ она только мило улыбнулась.
Я еще немного посидел, перебирая струны и наигрывая рифф[4] из репертуара «Пинк Флойд», но стертые в кровь руки сильно болели, так что пришлось остановиться.
— Если бы мы нашли, из чего сделать крючок, я мог бы смастерить удочку, — заметил я. — Из гитарной струны получится нормальная леска. — Тут я вспомнил о гвоздях в ящике с инструментами, но рыба здесь водилась очень мелкая, поэтому крючок для нее нужен был потоньше и полегче.
Уже позже, когда мы легли спать, Анна сказала:
— Надеюсь, вечеринка, из-за которой ты задержался, того стоила.
— Не было никакой вечеринки. Это просто отмазка для родителей.
— А что тогда было?
— Родители Бена уехали из города. А его двоюродного брата отпустили из колледжа на каникулы. И он собирался прийти со своей девушкой. Она обещала пригласить двух подружек. И Бен вбил себе в голову, что сможет трахнуть одну из них. Я поспорил с ним на двадцать баксов, что не сможет. — Я, конечно, не стал говорить Анне, что тоже хотел попытать счастья.
— Ну и как, удалось ему?
— Они так и не пришли. Мы просидели всю ночь. Пили пиво и вместо этого играли в видеоигры. А через два дня я уже летел с вами в одном самолете.
— Ох, Ти Джей, мне очень жаль, — сказала она.
— Да уж, — согласился я и, подождав минуту, спросил: — А кто был тот парень в аэропорту?
— Мой бойфренд. Его зовут Джон.
Я сразу вспомнил, как тот целовал ее. Казалось, еще немножко — и он засунет ей в горло язык до самых гланд.
— Вы, наверное, очень по нему скучаете.
Она замялась, но в конце концов сказала:
— Нет, не так, как должна была бы.
— Что это значит?
— Ничего. Все слишком сложно. Долго объяснять.
Я повернулся на бок, подложив под голову подушку от сиденья.
— А почему вы решили, что тот самолет больше не вернется?
— Не знаю, — ответила она, но, похоже, все она знала.
— Они что, считают, будто мы погибли?
— Надеюсь, что нет, — вздохнула она. — Потому что тогда они прекратят поиски.
На следующее утро Ти Джей ножом заострил концы двух длинных палок.
— Ну что, готовы загарпунить пару рыбешек?
— Всегда готова.
Когда мы подошли к берегу, Ти Джей наклонился и что-то поднял с песка.
— Это, должно быть, ваша, — протянул он мне синюю балетку.
— Точно моя. — Я бросила взгляд в сторону океана. — Может, и другую прибьет волной.
Мы зашли по пояс в воду. В то утро жара была не такой удушающей, поэтому я купалась не в нижнем белье, а в футболке Ти Джея. Подол тут же намок и облепил бедра. Больше часа мы безуспешно пытались загарпунить хоть какую-нибудь рыбу. Но при малейшем движении мелкие и шустрые рыбки тут же бросались врассыпную.
— Как думаешь, может, стоит попытать счастья там, где все же поглубже? — спросила я.
— Не знаю. Рыба там покрупнее, но и нашим самопальным гарпуном много не наловишь.
И тут я заметила какой-то предмет, качавшийся на волнах.
— Ти Джей, что это такое? — заслонила я глаза рукой от яркого солнца.
— Где?
— Там, впереди. Видишь, ныряет в волнах.
Ти Джей, прищурившись, посмотрел вдаль.
— Уф, твою мать! Анна, вам лучше не смотреть!
Слишком поздно.
Я еще раньше поняла, что это такое. Я выронила гарпун, и меня стошнило прямо в воду.
— Его скоро прибьет волной. Давайте лучше вернемся на берег, — сказал Ти Джей.
Я вышла вслед за ним из воды. Когда я оказалась на песке, меня снова вырвало.
— Он еще там? — вытерев рот тыльной стороной ладони, спросила я.
— Еще там.
— Что будем делать?
— Похороним где-нибудь, — неуверенно ответил Ти Джей дрожащим голосом. — Можно завернуть его в одно из одеял, если вы, конечно, не против.
Как ни жаль было расставаться хоть с чем-то из наших небогатых пожитков, но его надо было завернуть в одеяло, отдав ему последнюю дань уважения. И вообще, чего уж там душой кривить: я в любом случае ни за что не притронулась бы к мертвому телу голыми руками.
— Пойду принесу одеяло. — Слава богу, у меня был хороший предлог не смотреть, как тело выносит на берег.
Вернувшись с одеялом, я протянула его Ти Джею, и мы, помогая себе ногами, общими усилиями закатали тело в импровизированный саван. В нос ударил гнилостный запах — запах разложившейся в воде плоти, и, чтобы справиться с рвотными позывами, я поспешно прикрыла лицо локтем.
— Мы не можем похоронить его на берегу, — вздохнула я.
— Не можем, — покачал головой Ти Джей.
Мы выбрали место под деревом, на приличном расстоянии от шалаша, и принялись раскапывать руками похожую на пыль землю.
— Ну что, такой хватит? — заглянув в яму, спросил Ти Джей.
— Думаю, да.
Нам и не нужна была глубокая могила, потому что акулы отъели Мику ноги и часть туловища. И руку. А еще кто-то поработал над его раздувшимся белым лицом. На шее у него висели какие-то лохмотья — все, что осталось от майки из варенки.
Ти Джей подождал, пока я не проблююсь, после чего я взялась за угол одеяла и помогла оттащить Мика к могиле и опустить в яму. Мы присыпали его землей и выпрямились.
Ознакомительная версия.
