- Это не смешно. Ты прекрасно знаешь, что этого не будет, и, кроме того, я, возможно, уеду в Нью-Йорк.
- Как же я забыл об этом! - воскликнул Тео. - Неужели ты решила туда ехать?
- Пока не решила, но ты сильно ошибся, сказав Коттону, что я туда ни за что не поеду.
- Значит, моя идея сработала?
- Какая идея?
- Я посоветовал ему передать тебе мои слова, что, по моему мнению, ты откажешься работать в Нью-Йорке, и только тогда ты в пику мне дашь согласие. Значит, так оно и вышло.
- Тео, ты просто невыносим! Играешь моей жизнью, будто это компьютерная игра.
Горячая волна гнева захлестнула Гарриет, В один миг она забыла и заботу Тео, и его любовь. Сжав кулаки, она смотрела на него, готовая убить.
- Как только ты посмел! - кричала она. - Ты забываешь, что я не принадлежу тебе, что я пока не твоя собственность! Ты сделал большую ошибку, рассказав мне об этом! Если что и убедило меня в правоте относительно нашего брака, то именно это! Теперь я твердо знаю, что мы никогда…
- Гарриет, я…
- Тео, умоляю, оставь меня в покое. Я хочу жить одна. Неужели ты этого не понимаешь? Убирайся из моей жизни! Лети куда хочешь, живи где хочешь, только отстань от меня!
- Хорошо, Гарриет. Твоя взяла. Я уезжаю прямо сейчас.
Глядя на его широкую спину, сейчас сгорбившуюся от горя, Гарриет была готова закричать, чтобы он вернулся, чтобы не покидал ее, что она все еще его любит, но она только молча сжала губы.
Он уехал через час, уложив в багажник все свои вещи. Он даже не попрощался с ней. Уехал, и без него дом стал пустым и холодным.
Гарриет рано легла в постель, но спала плохо, а когда ненадолго забывалась, то видела ужасные сны, в которых главным действующим лицом был Тео. Она поздно встала, чувствуя себя совершенно разбитой. Отец помог ей спуститься на кухню. Она сидела за столом, пила чашку за чашкой кофе, смотрела в окно, стараясь убедить себя, что поступила правильно и что теперь ей гораздо лучше. За окном был чудесный солнечный день, хотя лето шло на убыль. Розы отцветали и осыпались, трава пожухла. Прошло всего несколько недель, а казалось, что целая жизнь. И вот она опять одна со своей болью и злостью. Почему она решила, что поступает правильно? Почему она так уверена, что ей одной будет гораздо лучше? Кто ответит на эти вопросы, если она сама не знает ответа? Внезапно ей до боли захотелось, чтобы Тео был рядом, чтобы он никогда не оставлял ее. Боль была такой сильной, что она застонала.
Джеймс вздрогнул и отложил газету.
- Что болит? - спросил он. - Голова?
- Сердце.
- Знакомая вещь, - сказал он, вздохнув. - Ты любишь его?
- Боюсь, что да. И даже очень сильно, но…
- Что «но»?
- Из этого ничего бы не вышло, да к тому же уже поздно.
- Никогда не бывает поздно.
- На этот раз действительно поздно, да, может, это и к лучшему. Нам нельзя жить вместе. Мы можем убить друг друга.
- Пока до этого дойдет дело, можно хорошо пожить.
- Нет, я так не думаю. Видишь ли, папа, он совсем меня не понимает и никогда не понимал. Ему все это только казалось.
- Это очень сложная штука, - сказал Джеймс, - понимать других.
Они помолчали.
- Пойду-ка я к мостику, - сказала Гарриет. - Там я всегда чувствую себя лучше. Последний раз я там была перед тем, как исчезла Крессида. Ты поможешь мне спуститься к ручью?
- Конечно. Бери костыли, и идем.
Вокруг стояла тишина. После летней засухи ручей обмелел. Ивы низко склонялись к воде, и от нее веяло прохладой. Гарриет сидела на каменной скамье, ломала на куски ветки и бросала в воду, которая, кружа, уносила их. На иву села куропатка. Она цеплялась за ветви, стараясь удержаться.
- Вот ты наверняка знаешь, что лучше, - сказала Гарриет, наблюдая за птицей.
- То же самое я могу сказать и о тебе, - услышала она голос Тео.
Гарриет оглянулась. Он стоял на мосту и смотрел на нее. Лицо его было серьезным. Его пиджак слегка оттопыривался.
- Тео, - с трудом сказала Гарриет. - Ты лишь продлеваешь агонию. Сколько еще раз говорить тебе, чтобы ты от меня отстал? Будет лучше, если ты сейчас же уйдешь.
- Я просто пришел попрощаться. Думаю, нам следует сделать это.
- Хорошо, давай прощаться.
- Могу я пожать тебе руку?
- Конечно.
Тео медленно подошел и встал перед ней. Гарриет смотрела на него, пытаясь улыбнуться. Его лицо было торжественным.
- У меня для тебя кое-что есть. Так сказать, прощальный подарок.
Тео стал расстегивать пиджак.
- Ты всегда твердила, что я совсем не понимаю тебя, не знаю, чего ты хочешь. Может быть, хотя бы это изменит твое мнение. Господи, да не цепляйся ты так! - сказал он кому-то под своим пиджаком.
Гарриет молча наблюдала за Тео, стараясь понять, кого он держит за пазухой. На белый свет сначала вылез мокрый черный нос, потом показалась рыжая лохматая мордочка и, наконец, две толстых кривых лапы.
- А вот и он, - сказал Тео, вытаскивая щенка. - Это то, чего тебе всегда хотелось. От меня с любовью. Его зовут Биглас.
Гретна-Грин - шотландская деревня, где браки совершаются без особых формальностей.
Пойдем, пойдем, малышка! (фр.).
Сент-Кристоферз-Кембридж - колледж при Кембриджском университете.
«Тедди» - Септ-Эдмунд-Холл - колледж Оксфордского университета.
«Херлингем» - лондонский аристократический спортивный клуб.
Килт - юбка шотландского горца.
Моя вина (лат.).
