— Что, если я оплошаю? — спросила я, положив руки на его грудь. — Ты не сможешь накричать на меня или…
— Почему нет? — он взглянул на меня в замешательстве. — Если ты оплошаешь, я скажу тебе об этом, а затем напомню об этом вновь в своем кабинете или здесь, пока ты будешь стоять на коленях.
Я облизнула губы при мысли о нем, трахающем меня в своем кабинете, пока все остальные сотрудники проводят свой обычный рабочий день. О нем, толкающемся…
Сконцентрируйся, Фелисити.
— Ты ничего не знаешь обо мне.
— Неправда, — сказал он, положив руку на мое бедро. — Я знаю твое имя, возраст, что ты работаешь на трех разных работах, говоришь по-французски, знаешь толк в винах, умеешь играть на фортепиано и танцевать. Тебе нравится спать голышом, и ты наслаждаешься сексрм со мной так же сильно, как и я наслаждаюсь сексом с тобой. Лишь зная тебя всего два дня, предполагаю, что это чертовски хорошо.
— А что случится, если я тебе надоем? Если уволюсь со своих текущих мест работы, и тогда застряну, работая на мужчину, который трахал меня по всему своему пентхаусу.
— Почему у меня такое ощущение, словно именно ты уйдешь от меня?
Я наклонилась и поцеловала его в губы.
— Потому что так и будет.
— Тогда нам не о чем волноваться. Ты ставишь условия, и когда будешь готова уйти — хорошо. До тех пор… — он перевернул меня на спину, положив на диван, и навис надо мной, — ты принадлежишь мне.
Я прижала палец к его губам.
— Я буду твоей любовницей при следующих условиях. Во-первых, не звони мне и не нуждайся во мне для чего-либо по воскресеньям.
— В твоем распоряжении могут быть все выходные, если захочешь.
— Во-вторых, я не делюсь.
— Разве это не мое утверждение?
Я кивнула.
— Оно оказалось настолько хорошим, что я приняла его к сведению.
Он поцеловал меня.
— Что-нибудь еще?
— Да. В-третьих, я не работаю на тебя.
Он нахмурился, и его брови сошлись в замешательстве.
— Ты просто хочешь быть моей любовницей?
— Я не хочу получать зарплату или что-либо еще. Если тебе потребуется моя помощь или идеи, то я приложу все усилия, чтобы помочь тебе. Я могу взять перерыв на работе. Просто скажу, что мне требуется отпуск.
— А как насчет прав на музыку, которую ты сочиняешь?
Я пожала плечами.
— Сомневаюсь, что напишу что-либо еще. Что касается прав на музыку, которую придумала раньше, то они твои.
— Я становлюсь все больше и больше сбитым с толку каждый раз, когда вижу тебя.
— И это не все, — я не хотела упоминать об этом, но должна все-таки сказать. — Не спрашивай меня о моем прошлом. Я не говорю об этом, и если ты попытаешься заставить меня рассказать, я уйду.
— Что-нибудь еще? — он уставился на меня так, словно пытался прочитать между строк.
— Нет, что насчет тебя? Существуют какие-нибудь правила у тебя?
Он кивнул.
— При каждой возможности я хочу, чтобы ты находилась здесь, предпочтительно обнаженной. Также хочу, чтобы ты приезжала в офис. Там одежда также необязательна. Думаю, что нашел музу в тебе.
Я схватила его за ремень, расстегнула его и поцеловала Тео в подбородок.
— Я бы предпочла тебя внутри себя.
Запустив руку в его карман, я вытащила презерватив и зажала его между пальцами. Он не пробыл там долго. Целуя мою шею, Тео крепко схватил меня за бедра и раздвинул их. Резко вошел в меня, и я ухватилась одной рукой за диван, а другой за его плечо. Моя спина приподнялась от дивана, а ноги обвили его талию, удерживая изо всех сил.
Он прикусил мою нижнюю губу, и я усмехнулась, подстраиваясь под его темп. Я заставила Тео смотреть на меня, наши губы соприкасались и мы вдыхали друг друга.
— Быстрее, — сказала я, глядя ему прямо в глаза.
Его ноздри раздулись, он схватил меня за запястья и держал их над моей головой, пока вколачивался в меня глубже… сильнее… быстрее, снова и снова.
— Да! Вот так! — кричала я, пока мое тело сотрясалось, когда он наполнял меня. Я впилась пальцами ног в его задницу.
Боже, я могу продолжать так вечно.
К счастью для меня, это только начало.
Тео
Высушив волосы, я вышел из ванной в полотенце, обернутом вокруг талии. Я ожидал увидеть Фелисити в своей постели, но она исчезла. Хотя ее одежда все еще лежала на комоде. Выйдя в гостиную, я увидел ее, сидящую снаружи рядом с бассейном и одетую лишь в мою черную рубашку. Сам того не осознавая, я спустился вниз, чтобы подойти к ней. Есть что-то, что притягивает меня в Фелисити. Она вся прекрасна: от длинных медово-каштановых волос до изгибов бедер и груди, которая прекрасно помещается в моих ладонях. Я встречал сотни женщин, и все они были красивыми, будь то естественная или сотворенная руками человека красота. Но ею я до сих пор ошеломлен.
Зазвонил мобильный телефон, вырвав меня из раздумий. Я взял его с журнального столика и сел на диван, где мы только что трахались. Простыня, в которую она была обернута, все еще лежала на полу. С этого дивана открывался прекрасный вид на город, но я наблюдал за Фелисити.
— Тео. Тео?
— Что? — огрызнулся я.
— Что произошло? Мы должны были обсудить со всеми декорации для гала-представления, — сказал Уолтер по телефону. Я услышал быстрое «привет» на заднем плане от Тори, прежде чем он продолжил. — Так вот. Мы отправили тебе четыре проекта. Если тебе не понравится ни один из них, клянусь…
Я убрал телефон от уха и просмотрел свою электронную почту, чтобы проверить проекты.
— Все хорошо, Уолт.
Он откашлялся.
— Что?
— Я сказал, что все хорошо. Тебе еще что-нибудь нужно?
— Да, могу ли я поговорить со своим братом, пожалуйста? Кем бы ни был этот покладистый парень, но он чужестранец для меня.
— Я вешаю трубку.
— Подожди! — крикнул он, и я вздрогнул.
— Что?
— Цыпочка, которая была с…
— Она женщина, а не цыпленок.
— Ага, ты вернулся, — пробормотал он, — хорошо, женщина, с который ты был сегодня. Кто она? Серьезно. Она была… она потрясающая.
— Больше, чем в одном смысле, — сказал я больше себе, чем ему, поскольку наблюдал, как она легла на землю и закинула одну ногу на другую.
Это действительно является лучшим видом в городе.
— Ты же не имеешь в виду… Чушь, ты не встречаешься с ней.
— Сомневаюсь, что данный глагол применим к тому, чем мы занимаемся во время наших встреч, — трахаемся, совокупляемся, теряясь друг в друге, да. Но не встречаемся, нет. Я не встречаюсь.
— Поскольку ты перестал…
— Уолтер, — я оборвал его, прежде чем он смог закончить, — если тебе больше нечего…
