Ознакомительная версия.
– Ничего страшного. Отснимем четыре программы вперед. Так что настройся на рабочий лад.
Полторы недели перед каникулами Гена страшно переживал. После школы Черепашка ездила в Останкино каждый день, а потом, после съемки, ее привозили домой на служебной машине, так как заканчивали они порой очень поздно – случалось, что и за полночь. И в результате за полторы недели они виделись всего два раза. Да и то выпили наспех по чашечке кофе, после чего Гена проводил Черепашку домой. Уж больно уставшей она выглядела: бледная, под глазами темные круги.
– Чем ты там занимаешься, интересно? – как бы в шутку спросил однажды Гена.
– Не ревнуй! – Ее глаза сверкнули за стеклами очков. – Привыкай к тому, что твоя девушка не такая, как все!
Предстоящую поездку в Питер Люся пока держала в тайне – хотела сделать Гене сюрприз. И потом, мама хоть и не сказала прямо, что не пустит ее с Геной, выразила по этому поводу беспокойство.
– Ты знаешь, как я отношусь к Гене, – сказала она как-то за обедом. – Но все-таки целую неделю вдвоем! Пойми и ты меня! Может быть, ты все-таки пригласишь Лу? Мне кажется, она обрадуется... Ведь ты еще не сказала Гене о путевке? – Елена Юрьевна с надеждой посмотрела на дочь.
– Лу вместе с мамой на все каникулы уезжает на какие-то острова, – отмахнулась Черепашка.
– Вот видишь, Лу с мамой едет... – с обидой в голосе заметила Елена Юрьевна.
– Ну, мам! – вскинула голову Люся. – Опять ты начинаешь! Все-таки меня этой путевкой наградили! Скажи, ну почему ты не хочешь, чтобы я поехала с Геной?
– Не надо делать вид, что ты сама этого не понимаешь! Тебе только четырнадцать лет!
– Ой, мам... Там будет целая группа, ты же знаешь. И двое воспитателей...
– Конечно, я не могу тебе этого запретить. – Елена Юрьевна потупила взгляд. – Но знай, что я буду очень сильно переживать за тебя.
– А вот этого не надо! – улыбнулась Черепашка. – Знаешь, как Гена ко мне относится! Да он прямо дрожит надо мной, пылинки сдувает! – мечтательно глядя в потолок, сообщила Люся.
– Я знаю... Вижу... И звонит по двадцать раз, спрашивает, не привезли ли тебя еще со съемки... Я вижу, как он любит тебя... Но от этого мне, если честно, только страшнее становится...
О совместной поездке Черепашка сообщила Гене буквально за два дня.
– Ты не шутишь? Вдвоем? В Питер? На целую неделю?! – Он смотрел на нее округлившимися от изумления и счастья глазами.
– А ты думал, зачем я на телевидении сутками торчу? Поездку нашу отрабатываю!
– Чудо ты мое! Да ты же просто... – Гена оборвал себя на полуслове, не зная, как выразить переполнявшие его эмоции, подскочил к Черепашке и, прежде чем она успела что-либо сообразить, легко, как пушинку, поднял ее на руки и быстро-быстро закружился.
– Ой! Упадем же! Поставь меня на место, ненормальный! – не своим голосом кричала Черепашка, чувствуя себя самой счастливой на свете.
– Возьми мою заколку! – Лу достала из шкатулки усеянную блестящими камешками заколку для волос и протянула ее Черепашке.
– Да куда мне ее? – засмеялась Люся, проводя рукой по своим коротким волосам.
– Ой, – с досадой покачала головой Лу, – все время забываю, что ты теперь стриженая! Тогда возьми мой голубой свитер! – моментально сориентировалась она, распахивая настежь дверцы платяного шкафа.
– Спасибо, Лу... Я вообще-то собираюсь самый минимум с собой взять, – сказала Черепашка, но, чтобы не обидеть подругу, взяла из ее рук нежно-голубой свитер.
Он оказался таким приятным на ощупь, что Черепашка не удержалась и тут же напялила его поверх своей черной водолазки.
– Высший класс! Посмотри! – Лу жестом пригласила подругу подойти к зеркалу. – А то ходишь непонятно в чем, как хиппи какая-то!
– При чем тут хиппи! – возмутилась Черепашка, но к зеркалу все-таки подошла.
Свитер и вправду был ей удивительно к лицу.
– Слушай, Черепашка... – Лу тряхнула густыми черными, даже с каким-то синеватым отливом волосами. – Это, конечно, здорово... Питер и все такое... Только вот я одного не понимаю: вы с Гешей что, в одном номере будете жить или как?
– Или как! – огрызнулась Люся. – Вы что, сговорились все, что ли? Ладно, мама! Ну ты-то чего паришься?
С некоторых пор Люсина речь изобиловала всякими сленговыми словечками, а Лу никак не могла к этому привыкнуть.
– Сама ты паришься! – обиженно фыркнула она. – Уж и спросить тебя ни о чем нельзя. А еще лучшая подруга, называется!
– Мы с Геной будем жить в разных номерах, если тебя это так волнует!
– Ладно, не обижайся! – сказала Лу примирительным тоном. – Пойдем, я тебе лучше покажу, что мне папаша прислал!
Отец Лу был арабом. Мама познакомилась с ним в университете, на первом курсе. Тогда же они поженились, а через год родилась Лу. По настоянию отца девочку назвали Луизой. С таким не очень привычным для русского слуха именем ее мама смирилась, но когда речь зашла о том, чью фамилию будет носить ребенок, матери – Сорокина или отца – Геранмае, она всеми силами пыталась этому воспрепятствовать. Но гордый и своенравный Мухамед Геранмае и слушать ничего не желал: дочь должна носить фамилию его благородных предков, в чьих жилах течет исключительно королевская кровь. И мама Лу смирилась, потому что очень любила тогда своего мужа. Однако родители прожили вместе недолго. Они развелись, когда Лу и двух лет не было. Понятно, что она не могла помнить своего отца. Но в семейном фотоальбоме во множестве имелись его фотографии, и, глядя на них, Лу не без удовольствия отмечала, что ее отец – настоящий красавец, а стало быть, она тоже красавица, потому что была как две капли воды похожа на него. Мухамед Геранмае жил в Арабских Эмиратах и занимался каким-то бизнесом. Лу не знала точно каким, но знала, что отец – человек совсем не бедный. В последнее время, благодаря Интернету и стараниям Лу, между отцом и дочерью наладилась связь. И теперь Мухамед Геранмае буквально заваливал дочь дорогими подарками. На этот раз он прислал ей карманный компьютер размером не больше обычного футляра для очков. Черепашка смотрела на это чудо техники с нескрываемой завистью: ведь ей такая штука для работы ох как пригодилась бы! Интересно, что с ним будет делать Лу?
– Нравится? – Лу будто бы прочитала ее мысли.
– Очень.
– Дарю!
– Да ты с ума сошла! – Черепашка округлила глаза и поправила сползшие на нос очки.
– Мне он все равно ни к чему, а тебе пригодится!
– Нет, я не могу его взять. – Люся, едва касаясь, провела пальцами по матовой крышечке компьютера, будто вещь эта была исключительно хрупкой и могла рассыпаться от любого неосторожного прикосновения. – Он же дико дорогой!
Ознакомительная версия.
