— Не бойся, Сильвия, они тебя не укусят!
— Как здесь хорошо!
— Хорошо, действительно, — сказал Деннис.
Он снова прилег и лежал с прикрытыми глазами, и ему казалось, что он сейчас в саду, в поместье своей мамы. Он вспоминал тот огромный, почти бесконечный сад. Все деревья казались очень странными, а все, что окружало Денниса — а он видел себя маленьким ребенком — казалось таинственным. Повсюду высились величественные, могучие деревья, которые широко разбрасывали ветви и темные изумрудные тени лежали на высокой, сочной траве, ярко освещенной солнцем. Тени колыхались. Кедры, тюльпановые, рожковые деревья… Стефания, мать Денниса, знала все деревья наперечет и очень их любила. Это она проявила огромную изобретательность в стремлении превратить обычный пейзаж в произведение искусства, в волшебный уголок, с множеством извилистых тропок, уединенных беседок, увитых розами, которые к вечеру источали дурманящий запах… В саду всегда было тихо-тихо… Лишь вдали слышалось журчание фонтана и рокот волн, набегавших внизу на скалы. За деревьями, перед самым домом была огромная зеленая лужайка, на которой Деннис так любил играть в детстве… Но потом он вновь вспомнил ссору с матерью, и это вернуло его к реальной жизни.
Он открыл глаза и посмотрел на Сильвию, которая со скучающим видом рассматривала травинку, а потом принялась ее покусывать.
— Что с тобой, Деннис? — спросила девушка.
— Да нет, все нормально. Просто я вспомнил свое детство.
— Да? А где оно прошло?
— В общем, недалеко отсюда, в Австралии. Знаешь, Сильвия, я же местный.
— Здесь? В Австралии?
— Да. Знаешь, у моей матери огромное поместье. И вообще, она очень богатая женщина, но мы с ней ужасно рассорились.
— Почему? — поинтересовалась девушка.
— Да я и сам не знаю… Просто она — очень властный человек, и ей очень хотелось, чтобы все жили по правилам, которые придумала она.
— А ты?
— А я, как ты понимаешь, не захотел подчиниться ее правилам и капризам, и мы повздорили. Вернее, повздорили — это мягко сказано. Мы по-настоящему поссорились.
— И что?
— Я ушел из дому. И вот теперь летаю на своем самолете, езжу на мотоцикле, пытаюсь заработать деньги. Хотя, если бы я был покорным, денег у меня было бы очень много. Мать готова сделать для меня все, что я пожелаю, но при том условии, что я буду послушным и буду подчиняться ее воле. А я, как ты сама понимаешь, не могу. Я привык жить по законам, которые придумал для себя сам.
— Послушай, Деннис, так вы очень похожи со своей матерью!
— Конечно, похожи. И характеры у нас почти одинаковые. Поэтому, видимо, и возник у нас этот конфликт.
— Но вы ведь помиритесь?
— Не знаю… Поехали! Нас уже давно ждет Роберт.
Деннис поднялся и помог встать с камня Сильвии. Они направились к мотоциклу.
Девушка с удивлением смотрела на парня, на этого богатого человека, который сам, по своей воле отказался от богатства. И ей все это было не совсем понятно. Она уже понимала, что это вроде бы случайное знакомство превратится во что-то большое и верное. Она уже начинала чувствовать какую-то трепетную привязанность к Деннису.
Черный мотоцикл с Деннисом и Сильвией промчался вдоль штабелей искореженных автомобилей и остановился у открытой двери гаража. Деннис стащил с головы шлем и рукой позвал Сильвию, предлагая ей следовать за ним.
— Сейчас я покажу тебе что-то интересное!
Сильвия последовала за Деннисом. Из гаража слышался ужасный грохот и дикий рев мотора.
— Что это, Деннис? — перекрикивая шум двигателя спросила девушка.
— Сейчас все увидишь!
Они вошли в гараж. На ярко синей станине стоял огромный разноцветный двигатель загадочной конструкции.
— Что это?
— Это двигатель! — прокричал Деннис.
Из многочисленных труб со свистом вырывался воздух, бешено вращались приводные ремни. Роберт стоял за пультом и нажимал на кнопки, прислушиваясь к шуму мотора.
— Что это? Что он делает? — вновь поинтересовалась Сильвия.
— Проверяет свое изобретение. Ведь он у нас гениальный конструктор.
— Кто? Роберт гениальный конструктор?
— Ну да, конечно! — громко, в самое ухо прокричал Деннис.
— А что он изобретает?
— Роберт изобретает суперавтомобиль, который сможет носиться по дорогам со скоростью пятьсот миль.
— А-а-а, он мне что-то говорил, но я тогда не придала этому никакого значения.
— То, что ты сейчас видишь — это часть его гениального автомобиля, часть изобретения.
Деннис снял с руки кожаную перчатку, сунул пальцы в рот и оглушительно свистнул. От этого пронзительного свиста девушка даже слегка присела и втянула голову в плечи.
Роберт услышал, оторвал свой взгляд от стрелок, которые судорожно бросались из стороны в сторону на шкалах приборов и махнул рукой:
— Заходите! — прокричал он. — Не бойтесь!
Деннис подошел к Роберту, склонился к нему и в самое ухо прокричал:
— Роберт, как дела?
Тот поднял вверх большой палец.
— Восемь тысяч двести!
— Что — восемь тысяч двести? Долларов? — спросила Сильвия.
— Оборотов, — ответил Роберт.
— А это хорошо?
— Это прекрасно! — ответил Деннис. — А вот это, что ты видишь, ревущее и дрожащее, это ракета.
— Ракета?! — не поверила девушка.
— Да-да, настоящая ракета!
— А Роберт что, космонавт?
— Нет, он конструктор этой ракеты. Это будет суперавтомобиль, вот увидишь.
Роберт наконец-то догадался сбросить обороты двигателя, и Сильвии стало немного легче, звук стал не таким навязчивым и оглушительным. Деннис похлопал Роберта по плечу.
— Он у нас истинный австралиец. Потому что мечтает о гонках.
— Конечно, — кивнула головой Сильвия, — ведь Австралия — это страна автогонщиков. Только у нас есть высохшие соляные озера, по дну которых можно носиться на бешеной скорости.
— Ну, это не только мое увлечение, — сказал Роберт, — я собираюсь на этом заработать большие деньги.
— Я смотрю, ребята, что вы слишком озабочены финансами.
— Но это так, к слову, — смутился Роберт. — Просто без денег хорошую машину не построишь, а я хочу создать идеальную гоночную машину в формуле один.
— Это у вас, Роберт, восемь тысяч двести оборотов за час, — решила показать свою осведомленность Сильвия.
Роберт презрительно глянул на нее.
— Да что ты, Сильвия! В минуту.
Сильвия в восхищении развела руками.
— А это много или мало?
Роберт решил ничего не ответить на это.
Поняв, что совершила ошибку, Сильвия, чтобы как-то сгладить ее, принялась ходить вокруг двигателя и рассматривать его. Ее и в самом деле заинтересовали блестящие никелированные трубки, аккуратно подобранные сочленения. В этом двигателе было что-то очень красивое, привлекательное и Сильвия поняла, чего не хватает ее скульптурам, поняла, что им не хватает целостности, завершенности, такой, какая была в этом двигателе.
