Убедившись, что на основном театре военных действий ситуация развивается в нужном ему направлении, бывший Дэмиен Марч занялся следующим делом. В последние три года он внимательно следил за одним калифорнийским политиком, который, по его мнению, обладал великолепным потенциалом. В данный момент Закери Элланд Чендлер-второй участвовал в предвыборной гонке, стремясь занять пост сенатора. Борьба с конкурентом была трудной, но Чендлер, судя по результатам опросов, все же немного опережал соперника.
Бывший Дэмиен Марч за свою жизнь обладал многими вещами, однако еще не имел в личной собственности американского сенатора, поэтому решил восполнить этот пробел в коллекции.
Включив компьютер, чтобы ознакомиться с электронной почтой, Закери Элланд Чендлер-второй обнаружил странное послание:
«Старые грехи отбрасывают длинные тени. Молодая женщина из Секонд-Ченс-Спрингса давно умерла, но ее связь с вами продолжает существовать. Уверен, вы будете рады узнать, что эта связь может остаться в тайне. За определенную плату».
Закери уставился на экран монитора, не веря своим глазам. Наверняка какой-то сумасшедший. На всякий случай он дважды проверил адрес, думая, что, возможно, попал не в тот канал. У него было два канала: один — для широкой публики, второй — исключительно для личного пользования.
Нет, он не ошибся, сообщение пришло на второй, мало кому известный адрес. Закери прочел текст еще раз. Конечно, политики получают много странных посланий, большая часть не заслуживала внимания. Это можно было бы просто сбросить и забыть о нем, если бы там не упоминался Секонд-Ченс-Спрингс Название поселка у калифорнийско-мексиканской границы о чем-то ему смутно напомнило.
Учась еще на первом курсе колледжа, он познакомился с женщиной, которая подрабатывала официанткой в кафе, расположенном поблизости от студенческого городка. Некоторое время они встречались, несколько раз переспали. Закери не мог припомнить ее имени, но, кажется, она говорила ему, как скучно жить в местечке под названием Секонд-Ченс-Спрингс и как ей хочется оттуда уехать.
Когда официантка заговаривала о своем будущем, Закери начинал нервничать. Он ясно дал понять, что ей не следует ждать помощи с его стороны: у него своя программа действий, и женитьба в эту программу не входила, по крайней мере в ближайшие несколько лет.
У Закери, впрочем, хватило ума не говорить, что, когда он соберется жениться, его невестой станет не какая-то девица из местечка вроде Секонд-Ченс-Спрингс.
Еще в детстве отец объяснил ему его цели, и Закери был твердо настроен на карьеру юриста, а затем — политика.
Сначала Закери просто делал все, чтобы потрафить отцу, которому было невозможно угодить, но ко времени поступления в колледж задачи, поставленные Чендлером-старшим, стали его задачами, а после смерти родителя желание добиться своей цели еще более усилилось.
Он сделал удачную и выгодную в смысле денег карьеру юриста, потом занялся политикой, сумев достичь в Калифорнии немалых успехов и завоевав репутацию, благодаря которой, если верить опросам, перед ним открывалась возможность стать членом самого элитарного клуба — сената США.
До сих пор все давалось ему на удивление легко. В пятьдесят четыре года он занимался тем, для чего, собственно, и был рожден. Судьба к нему благосклонна, возможно, даже слишком: никаких серьезных испытаний, трагедий, мучительного выбора.
Оторвав взгляд от дисплея, Закери посмотрел на фотографию жены Мэри, сына и дочери. Официантка из Секонд-Ченс-Спрингс всего лишь незначительное приключение студента-первогодка. Боже мой, тогда ему было всего девятнадцать лет! Следующей осенью он перевелся в колледж на восточном побережье и никогда больше не вспоминал о той девице. Своего нового адреса он ей, разумеется, не оставил.
Черт побери, он не помнил даже ее имени, не говоря уже о внешности.
Сайрус поставил свою сумку и два весьма дорогих, из красной кожи, чемодана Юджинии на ступеньки лестницы Стеклянного дома. После этого он внимательно осмотрел массивные двери из нержавеющей стали.
Да, Стеклянный дом — идеальное название для подобного сооружения. Оно действительно было построено из стекла, имеет прозрачные стены, входной портал тоже из массивных, монолитных стеклянных блоков. Внутренние стены и перегородки тоже были стеклянными, что позволяло видеть стальной каркас здания. Использование столь необычного строительного материала, как стекло, видимо, должно создать впечатление легкости и воздушности, однако сооружение отнюдь не походило на гигантского мотылька. Оно скорее напоминало огромного жука с подогнутыми лапами и защищенного толстым стеклянным панцирем.
— Вижу, Дэвентри придавал немалое значение безопасности, — заметил Сайрус, разглядывая коробку электронного кодового замка.
— Ничего удивительного, — ответила Юджиния, ставя на лестницу дорожную сумку и кофр для косметики, тоже из красной кожи. — Его коллекция стоит целое состояние.
— Я могу понять, когда такой замок устанавливают в городе, но для острова Фрог-Коув это перебор. Вряд ли здесь проблема преступности стоит так уж остро. Я проверял, последнее серьезное преступление, кража лодки, было совершено в этих местах восемь лет назад.
— А я думала, вы цените именно дорогие меры безопасности. — Юджиния обвела взглядом стоявшие неподалеку деревья. — Интересно, куда подевался дворецкий. По идее он должен нас встретить и впустить в дом.
— Может, отправился за покупками?
— Ничего, у меня есть код. — Юджиния открыла застежку небольшого кожаного рюкзака.
Колфакс взял у нее листок бумаги. На нем крупным небрежным почерком, который мог принадлежать только Юджинии, были написаны цифры и слова: код замка в доме Дэвентри.
— А вы не подумали, что довольно неразумно — носить с собой код в таком виде? — поинтересовался Сайрус. — Человек, укравший ваш бумажник, сразу получает возможность без труда проникнуть в дом.
— Еще один бесплатный совет? — с любезной улыбкой спросила Юджиния. Пожалуй, слишком любезной.
— Ладно, забудьте. — Сайрус набирал нужную комбинацию. — Вы были знакомы с Дэвентри, не так ли?
— Да, мы встречались несколько раз, — холодно ответила Юджиния.
— И вы уже бывали в Стеклянном доме?
— Нет. А почему вы спросили об этом?
— Я слышал, он любил устраивать многолюдные вечеринки. Приглашал местных жителей, связанных с искусством, а также кое-кого из друзей с материка. Вот я и подумал, вдруг вам доводилось быть в числе его гостей.
— Никогда. И меня возмущает ваша попытка устроить мне допрос.
