1) При встрече я буду стараться сказать каждому знакомому какой-нибудь комплимент (на худой конец, банальное «хорошо выглядишь»).
2) Я буду, здороваясь и заговаривая, называть коллег по именам, а не отделываться быстрым «здрасте».
3) Я выясню, как зовут соседей на лестничной площадке и того смешного мужика с третьего этажа, который гуляет с печальным спаниелем (надо сказать ему что-нибудь хорошее).
4) Я выясню даты и буду помнить дни рождения не только друзей, но и всех родственников, коллег, соседей, тех, кто ходит со мной в фитнес-клуб (хорошо бы там завести традицию поздравлять именинников!) и буду сердечно поздравлять их!
5) Я буду отправлять открытки родственникам в другие города и даже бабушкам, несмотря на то, что они живут со мной в одном городе – потому что они любят получать открытки!
6) Я буду чаще навещать родителей и бабушку с дедушкой.
7) Я буду интересоваться жизнью других людей.
8) Я буду с радостью помогать людям и не буду ждать немедленной благодарности в ответ.
9) Я сделаю комплимент Егору Николаевичу. Завтра же».
И Милочка сладко потянулась. Как же все было прекрасно: у Милочки появился новый мужчина ее мечты. Не беда, что мужчины мечты приходят и уходят. Приходят новые. Главное в этом во всем – положительная динамика: чтобы каждый последующий был чем-то лучше предыдущего. Егор Николаевич был несравненно лучше Гошика. Милочкино сердце учащенно забилось.
Ах, все-таки какая хорошая придумка – эти списки! Сразу все в голове укладывается по полочкам, вешается на гвоздички и убирается в шкафчики.
– Буду я вся такая хорошая-прехорошая, – вслух пропела Милочка. – Будут все меня любить, и я буду всех любить, и мир станет такой прекрасный, и никакой депрессии не останется. И Егор меня полюбит и сделает предложение. И я буду счастлива.
Все-таки наша Милочка была оптимисткой. Она чаще искала повод для радости, чем для уныния, старалась делать людям что-нибудь приятное и моментально пресекала собственные порывы пожалеть себя.
Милочка если уж и делала из мухи слона, то всегда вовремя спохватывалась и быстренько превращала слона обратно в муху. Если ей наступали на ногу в метро, то это отнюдь не значило, что ее, Милочку, ненавидит все человечество разом. Если Климка отказывалась срочно сходить и оттопыриться, то Милочка понимала, что у нее действительно ночное дежурство, а не тайная неприязнь к подруге. Милочка не была эгоисткой: она понимала, что у людей – даже у самых близких друзей – могут быть свои планы, и они совершенно не обязаны их менять ради ее, Милочкиной, прихоти.
Милочка трезво смотрела на себя. Она отдавала себе отчет, что она не может быть первой во всем, за что бы ни взялась. Всегда что-то получается лучше, что-то хуже, и это совсем не повод впадать в депрессию. На работе у нее были старшие коллеги, у которых можно было попросить совета, по жизни – Климка, личный психиатр-психолог. И Милочку это вполне устраивало.
Милочка умела контролировать свои мысли. Она просто не позволяла себе думать о чем-то неприятном. Ведь ежу понятно: чем дольше ты жалеешь себя, тем в более мрачном свете тебе видится окружающий мир.
У Милочки была вполне устойчивая психика: по крайней мере, она почти что любила себя. Милочка если и занималась самобичеванием, то редко. А при первых приступах рефлексии звонила Климке. Если случались неудачи, из всего произошедшего Милочка делала вполне конструктивные выводы. Она просто-напросто логически отвечала себе на вопросы: что случилось? Почему? Как сделать, чтобы это не повторилось?
Однажды на кухне у Милочки Климка разразилась бурной тирадой:
– Тебе никогда не приходило на ум, что важно не только то, что человек делает или что он говорит, но и то, о чем он думает? – в лоб спросила она, поднимая бокал с белым игристым вином. – Или даже так: что человек думает? Ибо мысль – проявление внутренней энергии человека, а с энергией шутить не стоит! Что такое мысль? Мысль – это сжатый газ, толкающий поршень: мотор работает, и машина едет. Причем поршни должны работать в определенном ритме. Если в моторе бедлам – пора на ремонт.
Милочка все это моментально себе представила. Но Климке одного сравнения показалось мало. Она продолжила, отхлебнув вина:
– Мысль – это компьютерная программа твоей головы. Если в твоем компьютере стоит «Photoshop» – ты дизайнер, если «1С бухгалтерия» – ты бухгалтер. Скажи мне, о чем ты думаешь, и я скажу тебе, кто ты.
Милочка с интересом задумалась, какая же программа стоит у нее.
– Настройся позитивно! – расставила точки над «i» Климка. – Думай о своих успехах, о качествах твоей личности, благодаря которым ты их достигла. Думай о собственном потенциале и возможностях для его реализации, о своих будущих успехах и о чувстве глубокого удовлетворения собой и жизнью, которое придет вместе с ними. Как только ты почувствовала жалость к себе и начала себя накручивать, подумай: чем чаще ты перебираешь в уме свои настоящие и воображаемые неудачи в прошлом, тем больше их будет в будущем – ты этого хочешь? – Она сделала мушкетерский выпад, ткнув Милочке в грудь пустой бокал.
– Ни фига себе, – только и сказала Милочка, пораженная подружкиным поэтическим спичем до глубины души, и тут же добавила: – Я настроюсь позитивно и буду сразу забывать про неудачи.
Это и стало программой всей Милочкиной жизни.
9
Про то, что в жизни случается много всего неожиданного
Милочка шла по набережной, помахивая сумкой и что-то напевая себе под нос. Жизнь после отступления депрессии снова была прекрасна и удивительна. Да еще и день выдался солнечный, погожий, такой, что внутри у Милочки все радовалось и пело. Через пару минут ей показалось, что поет не только внутри у нее, но и в сумочке. Она прислушалась... и испуганно, что прозевает звонок, выхватила мобильник.
– Алло, – томно шепнула Милочка, не успев даже разглядеть, кто звонит.
– Милка! – гаркнул из трубки до боли знакомый голос. – Где шляешься?
– Что-о? – обалдело протянула Милочка, узнав Арканю. – Что значит: где шляешься?
– Ну... – Он тут же пошел на попятную. – ...я тебя жду, я весь соскучился...
– Где ждешь?
– У тебя дома. Твоя прекрасная бабуленция меня запустила.
– Быстро выметайся из моей квартиры! У меня сегодня вечером свидание, приду я поздно, и ждать меня бесполезно.
– У меня бутылка вина, твой любимый камамбер, пятьсот миллионов поцелуев для тебя. Твоя бабуленция сказала, что ты будешь в десять.
– Скотина, – эмоционально, но без злости заметила Милочка в трубку и отключилась.
Арканю она не видела уже год. Даже полтора. В первое время после разрыва он еще как-то объявлялся, звонил, по крайней мере. А потом просто пропал. Что Милочке, впрочем, было даже на руку: с глаз долой – из сердца вон. Сейчас же почему-то она его звонку даже обрадовалась.
