Я уже привыкла, что это очередной курьер и не глядя открыла дверь, так и замерла на пороге, глядя во все глаза на взъерошенного Мишу.
— Ты?
— Ты где была до такого времени?! Почему не смотришь в глазок и не спрашиваешь кто?! А если это какой-то придурок пришёл?! — засыпая меня вопросами он проходит в квартиру.
— Какая разница где я была. А то что пришёл какой-то придурок это я уже вижу. Нужно было и правда в глазок смотреть. — фыркаю я и скрещиваю руки на груди.
Миша заглядывает в комнату, потом поворачивается ко мне и разглядывать мой живот.
— Спрячь свои колючки и в остроумии мы с тобой посоревнуемся позже, — улыбается он, открыто шаря взглядом по моему лицу.
— Что ты хотел? — я отхожу к комоду и облокачиваюсь на него пятой точкой, спину тянет, почти весь день провела на ногах.
— Всё тоже, хочу поговорить с тобой и услышать правду, Алина, — он встаёт на против меня.
— Так я ещё неделю назад тебе все сказала, забыл? — приподнимаю бровь и смотрю ему в глаза.
— Меня не устроил вариант ответа. Давай ещё раз, — он делает шаг ближе ко мне.
— Не подходи так близко, — я выставляю руку вперёд, малыш как будто почувствовал, что рядом его папа, начинает крутиться и пинаться в животе, очередной удар получается давольно таки сильный и я морщусь обхватывая ладонями живот.
— Алина, что такое? Малыш? — Миша в ту же секунду оказывается рядом со мной.
— Всё нормально, пнул сильно. Отойди ты от меня, — пытаюсь сдвинуть его с места, но он как скала стоит и смотрит на меня.
— Миша, ну пожалуйста… — я начинаю теряться в своих мыслях, потому что его близость кружит голову, я вдыхаю аромат его туалетной воды и по телу бежит предательский табун мурашек, которые он замечает.
— Я не могу это сделать, малыш, — почти шёпотом говорит он и проводит своими горячими ладонями от моих плеч и вниз по рукам.
Не успеваю понять как, но он подхватывает меня под попу и усадив на комод, встаёт между моих широко разведенных ног.
— Отойди… Пусти… — шепчу я практически в его губы, а он наклоняется все ближе ко мне.
— Не могу… я сдохну, если не поцелую тебя сейчас, маленькая моя, — на этих словах он впивается в мои губы жадным поцелуем, удерживает голову руками за затылок, гася все мои попытки отстраниться от него.
Он всасывает по очереди то нижнюю, то верхнюю мою губу, слегка их прикусывает, а потом проводит по ним языком. Мурашки на моем теле давно убежали и на их место прилетели бабочки в моем животе. Я принимаю очередную попытку оттолкнуть Мишу от себя, а он только сильнее впивается мне в губы.
При очередном лёгком укусе за нижнюю губу, из моего рта вырывается стон и он воспользовавшись этим моментом проникает внутрь своим языком, тут же сплетая его с моим. Тело и разум придаёт меня окончательно и я отвечаю на его поцелуй, с такой же жадностью как и он.
Его губы спускаются на мою шею, а руки жадно сжимают грудь и опускаются на живот, малыш напоминает о себе и толкается внутри меня. Миша резко отстраняется и смотрит на свои руки на моем животе. Этого времени оказывается достаточно, чтоб я пришла в себя. Я выставляю ладони вперёд и толкаю его грудь, от неожиданности он отшатывается от меня.
— Лучше уйди, — сбивчиво говорю я, пытаясь до конца восстановить свое дыхание.
— Алина…
— Я сказала уйди! Какова черта, ты решил что можешь ко мне прикасаться! Вали к своей Марине или кто там у тебя! — я опускаюсь на ноги и снова толкаю его.
— Малыш…
— Ни какая я для тебя не малыш! Уйди! Пожалуйста уйди, Миша! — голос начинает срываться на крик, слезы предательски скатываются по щекам.
— Тихо, тихо. Всё я уйду, ты только успокойся, родная, — Миша отступает к двери.
— Без тебя разберусь, когда мне успокоиться! — захлопываю дверь перед его носом и утыкаюсь лбом в дверь, слышу удаляющиеся шаги и звук лифта.
Ушёл…
Глава 16. Миша
В новогоднюю ночь, когда я уехал от Громовых, то сразу же поехал к себе, просидел в кресле до самого рассвета, в молчаливой компании бутылки виски. Много думал и рассуждал вслух, спорил сам с собой, но пришёл к одному точному выводу. Я безумно люблю Алину и я не готов её терять, а теперь зная что под своим сердцем она носит нашего с ней малыша, вариантов у неё тоже нет. Она будет моей, чего бы мне это не стоило.
Это же только надо продумать, молчала больше полу года, видимо и дальше собиралась это делать, если б Кира и Кирилл не вмешались. А дальше что? Родила б в тихоря и растила одна ребёнка? Упахиваясь на работе, а потоп дома по хозяйству? Нееет девочка моя, так дело не пойдёт.
На друзей я был зол поначалу, тоже мне партизаны, знали и не сказали. Но потом мой пыл поутих, ведь Кирилл тоже молчит о многом, по моей просьбе.
Утром позвонил другу и узнал как дела у моей девочки, тот успокоил, сказав что все в полном порядке, девчонки лопают мандарины и смотрят фильмы, Алина останется у них на пару дней.
Пусть кушает, витамины ей и малышу это полезно. Как вспомню её сидящую в кресле, возле камина, с ладошками на животе, не могу сдержать улыбки. Хочется послать все и всех и рвануть к моей любимой, но вместо этого я каждый день, почти в одно и тоже время, отправляю ей с курьером цветы и вкусности.
Сижу в своём кабинете и жду звонка от службы доставки, что заказ доставлен. Обычно в это время они уже дают мне отчёт, не выдержав набираю сам. Девушка мне сообщает, что по адресу ни кого не было дома и курьер съездит туда повторно, через полтора часа.
Я начинаю нервничать, благо меня отвлекает на какое-то время звонок Олега. Разговариваю с ним и слышу в трубке входящий звонок по второй линии, обрываю разговор.
— Михаил Сергеевич, ещё раз здравствуйте, но к сожалению курьеру дверь так ни кто и не открыл, — тараторит в трубку администратор салона цветов.
— Спасибо, — отвечаю на автомате и вылетаю из кабинета, посылая нахер по дороге Петю, с его тупыми вопросами.
Лечу к Алине домой, наплевав на все светофоры. Часы на панели тачки показывают начало первого ночи, руки трясутся, сердце бьётся в бешеном ритме.
На удачу попадаю в подъезд вместе с парочкой парней, бегом поднимаюсь на седьмой этаж, напрочь забыв что в доме есть лифт.
Давлю на звонок несколько раз подряд и спустя пару минут дверь мне открывает Алина.
Смотрит на меня непонимающим взглядом, а мне хочется прижать её к себе, а потом хорошенько отшлепать за то что заставила меня так нервничать.
Захожу в квартиру, заваливая её кучей вопросов, заглядываю в комнату и не обнаружив ни кого в квартире, кроме неё, наконец спокойно вдыхаю.
Алина огрызается на все мои слова, а меня несёт, подхожу к ней как можно ближе, практически зажав между собой и комодом. Тут она ойкает и сморщась хватается за живот.
— Алина, что такое? Малыш? — пугаюсь я и смотрю на неё.
Она говорит что всё в порядке, просто малыш её сильно пнул. Мозг начинает плавиться от такой близости к ней и я схватив её за попку, усаживаю на этот чёртов комод.
Она бормочет чтобы я отошёл от неё, а мне крышу сносит от того как сейчас близко её губки. На свой страх и риск я впиваюсь в её губы поцелуем и спустя какое-то время она мне отвечает. Руки блуждают по её телу, она такая нежная и поддатливая, и сейчас в моих руках. Тут в мою ладонь, которая спустилась ей на живот, прилетает не хилый такой толчок. Я отстраняюсь он неё и смотрю на животик. Алине хватает этого времени, чтоб прийти в себя и она пользуется моим ступором отталкивает меня и прогоняет прочь. Её глаза полные слез, которые катятся по щекам, она даже не старается их стереть, кричит на меня, толкается. И я собрав всю волю в кулак выхожу из квартиры.
Внутри непонятные чувства, вроде бы я рад что украл у неё этот поцелуй, я счастлив от того что почувствовал шевеление моего ребёнка в её животе. Но слезы, которые градом катились из её глаз рвали мою душу на части.
Маленькая моя девочка, я обязательно попрошу у тебя прощение за каждую твою слезинку.
