Януш с Яной поступили в разные университеты, у них есть свои увлечения, и маме было уже просто неудобно катать взрослых детей на машине. Тогда думали, покупать им по простенькому автомобилю или квартиру в городе. Папа решил, что квартиру. Яна была ему даже благодарна, несмотря на мечты о железном коне. Так они смогли хоть немного вырваться из под опеки мамы и бабушки. Особенно бабушки.
Сейчас Яна возвращается домой на такси с ноутбуком: планирует остаться на ночь. Януш подъедет позднее. Ему она уже тоже звонила, рассказала всю историю целиком, и брат ей поверил, хотя напоследок и добавил, что такое могло приключиться только с ней.
Юлька же слушать вообще не стала. В универе ждали какую-то проверку, так что все носились с бумажками, и кузина ограничилась короткой отповедью в духе “нашла какого парня скрывать!”, а после унеслась по своим факультетным делам.
Яне не оставалось ничего другого, кроме как ехать домой, чтобы объяснить все бабушке и родителям. Она бы все равно поехала, но звонок мамы не оставил ей выбора: родители требовали явиться домой и объяснить, почему о свадьбе дочери они узнают от третьих лиц. Для Яны было загадкой, почему они вообще третьим лицам верят, когда есть она? Да она родителям никогда не врала!
Такси остановилось у охраны на входе, Яна протянула водителю деньги:
— Мой дом совсем рядом, дольше объяснять охране, кто я, чем до него ехать. Сдачи не нужно.
Ей кивнули в ответ, и Яна вышла из машины. Их дом действительно располагался совсем близко ко въезду в поселок. Яна просто на входе помахала ручкой охраннику — тот вежливо ей кивнул — и зашагала по тротуару. В поселке были тротуары. И общие детские площадки возле небольшого элитного детского сада. И кедры.
От папы Яна знала, что это не кедр, а сосна сибирская кедровая. Разные виды. Настоящий кедр обитает в южных широтах и растет очень быстро. И шишек с кедровыми орешками у настоящего кедра нет. А вот у сосны сибирской — есть. Только сосна растет очень медленно, и цельные кедровники — так все равно называют скопления сосны сибирской — редко когда вырубают. Особенно такие старые, как этот. Кедровнику около четырех сотен лет, некоторым деревьям и того больше, так что он вроде как охраняем государством. Это не помешало построить в непосредственной близости от него элитный поселок, но сам бор для этого не вырубали. От дома до первых деревьев пешком идти минут десять, пять из которых — по узкой тропинке через бурелом.
Уже заходя в калитку, Яна заметила, что папиной машины нет. И вспомнила, что его и дома не будет — уехал в командировку, вернется только завтра к вечеру. Яна болезненно поморщилась. Она всегда была папиной дочкой, сейчас надеялась именно на его поддержку, без него и опаздывающего Януша ей будет сложно объясниться с мамой и бабушкой.
Когда она зашла домой, сразу почувствовала запах свежей сдобы. Разулась, повесила куртку на вешалку, оставила сумку с ноутбуком на столике у лестницы и пошла на кухню. Была там, разумеется, только Ольга Сергеевна, мамина помощница по хозяйству. Получив кусок свежей шарлотки и чашку горячего чая, Яна уселась за стойкой. Бабушка вроде как спала у себя, а вот мама еще не приезжала. Яна не хотела подниматься наверх, чтобы потом объяснять все дважды, поэтому предпочла дождаться маму. И так позориться, так пусть хоть один раз, а не два подряд.
Но с приездом мамы все сразу пошло не так. Она зашла с улицы, неся в руках огромную кучу журналов, которые с грохотом бросила на кофейный столик в гостиной. Яна опасливо вышла с кухни, посмотреть, что стало причиной такого несдержанного поведения обычно спокойной матери. И замерла, рассматривая журналы — почти все свадебные, со счастливыми невестами на обложках. Она уже хотела открыть рот, чтобы начать убеждать маму, но та заговорила первой:
— Вот уж не думала, что моя дочь мне в 20 лет внука в подоле принесет.
— Что? — удивилась Яна. — Какие внуки?
— А почему еще люди могут так поспешно жениться? — мама сердито уперлась руками в бока и так же нервно продолжила: — И все еще поздравляют, а сами небось злорадствуют: у Манцевичей дочка по залету замуж собралась.
Яна потерянно уставилась на мать:
— Мам, ты чего?.. Я не беременна.
Та лишь зло посмотрела на нее, подошла к мини-бару, налила себе на палец виски и залпом его выпила. Яна боязливо поморщилась. Она уже знала, что в таком состоянии мама редко слышит других, так что ситуация становилась все более скользкой.
— Мам, послушай меня. Я не беременна. Я не выхожу замуж… — она хотела продолжить, но мама, которая явно была расстроена не только фактом предполагаемой беременности Яны, резко ее прервала:
— И что, будете просто жить вместе? Нет уж, вы этот свой новомодный гражданский брак оставьте кому другому.
— Мам! Мы даже не встречаемся! Мы едва знакомы.
— Вот именно! Едва знакомы, а уже спят вместе.
Злые слезы подступили к глазам. Где-то на грани сознания Яна понимала, что мама явно чем-то расстроена, что новость о предполагаемой свадьбе дочери ее еще больше расстроила, но… это не первый раз, когда мама не желает ее слушать. Всхлипнув, она резко пробежала мимо матери, влезла в сапоги, благо к родителям приехала не в военных ботинках на шнуровке, накинула куртку и вылетела из дома.
— Правильно, а теперь еще и от матери сбеги, — раздалось ей вслед.
В кармане куртки шелестело несколько купюр, Яна достала телефон, чтобы вызвать себе такси, и оно откликнулась на удивление быстро. Когда Яна шла ко въезду в поселок, она столкнулась со своей соседкой — девчонкой чуть постарше нее, что тоже обычно жила в городе, а на выходных приезжала к родителям. Видимо, как раз это такси сейчас и заберет ее.
И только в машине Яна поняла, что оставила в доме родителей ноутбук. Она написала смску брату, чтобы не беспокоился, а по приезду домой просто завалилась в кровать: реветь в подушку от обиды. У нее было стойкое ощущение, что уж Степан-то все своим объяснил и завтра все разрешится.
Глава 8. В горе и в радости
С утра оказалось, что ничего само не разрешилось. И мама себя виноватой не считает. Она позвонила Яне, когда та только разлепила глаза со сна, строго отчитала ее за вчерашнее поведение и сказала, что свадьбе быть, поэтому Яне нужно приехать к ним, чтобы обсудить детали. Яна просто бросила трубку. И добавила мамин номер в черный список. Говорить об этом сейчас не было ни малейшего желания.
Позвонила брату — узнала, что Ян в итоге не доехал до дома и ночевал у своей девушки, потому что они поздно вернулись со свидания. Положив трубку, Яна снова всхлипнула: она тоже хотела бы, чтобы у нее был парень, который бы так же о ней заботился. Но такие парни по закону подлости достаются только воблам вроде Янушевой Ангелины.
Звонить Степану и узнавать, почему их все еще считают женихом и невестой, не хотелось. Объяснять все маме до возвращения отца — тем более. Ноутбук остался у родителей, заняться было нечем, а в груди бурлила обида сразу и на маму, и на Степана, и даже на Януша — нет чтобы приехать домой и помочь ей объяснить все маме, он там со своей девушкой ночует!
Яна написала своей знакомой из города, Вике. Они обе пишут, обе публикуют свои рассказы на одном сайте, на том и сошлись. Видятся редко, и вот как раз последний месяц все собирались, да что-то никак не могли собраться. Сейчас же договорились встретиться в лаунже в шесть. Уже был второй час, так что Яна отправилась приводить себя в порядок. Она раньше никогда не пробовала снимать стресс алкоголем, но другим же вроде помогает, вдруг и ей легче станет?
Поэтому в половину седьмого она уже сидела с Викой за столиком, потягивала коктейльчик и обсуждала последнюю прочитанную книгу. Вика — не тот человек, которому можно рассказать о своих проблемах. Она не столько подруга, сколько единомышленница. С ней, такой же затворницей, приятно иногда куда-то выйти, повеселиться и уйти домой.
Но через пару часов и несколько коктейлей, Яна уже пьяно жаловалась недоумевающей Вике на Степана. Хотелось еще и на маму, но это было что-то слишком личное и наболевшее. Когда Вика отошла в дамскую комнату, Яна заказала еще один коктейль и попыталась сделать селфи с бокалом в руках. И даже отправила это фото Янушу. Почему-то это показалось чертовски забавным. А вот то, что телефон почти сел забавным не казалось. Вика еще не успела вернуться из уборной, как очередной звонок Януша сожрал остатки зарядки. Все, даже селфи не сделаешь. Яна отодвинула телефон от себя и огляделась по сторонам.
