Столько людей неторопливо прогуливаются у моря, сколько парочек наслаждаются этим прекрасным вечером, и только я одна сочувственно смотрю на них из окна и тайно мечтаю оказаться на их месте.
Так зачем мечтать?
Выйдя из машины, я дерзко уклоняюсь от указаний Рифата и первым делом покупаю себе в уличной лавке дёнер-кебаб с горячей кукурузой, а затем направляюсь к первой свободной скамье, находящейся вблизи разливающихся морских волн.
Уже предвкушаю, как буду довольствоваться ужасно вредной пищей, как вдруг из-за спины меня тугим обручем сковывают мужские руки. Тёплые и крепкие.
Я замираю. Потому что совершенно не боюсь, потому что знаю кто это, потому что я уже чувствовала это раньше. Вдыхала его головокружительный аромат, вселяющий спокойствие и безграничную любовь. Чувствовала биение его сердца, отдающееся мне в спину, слышала как он вдыхает запах моих волос, ощущала как он ласкает мою кожу своим учащённым дыханием, но тогда бабочки у меня животе устраивали самый настоящий бунт, а сейчас на их месте пустота. Бабочки все сдохли.
8. Без слов
Я так и продолжаю стоять неподвижно, вытянув перед собой руки и затаив дыхание. Можно было бы смело предположить, что я просто-напросто застигнута врасплох такими внезапными объятиями, но нет.
Всё я понимаю. Где-то глубоко в душе я знала, что однажды наступит тот день, когда наши дороги сойдутся в одну, но не думала, что это будет уже так скоро.
Одно совершенно точно ясно — наша встреча — не случайность. Эмир выслеживал меня.
Я медленно поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него из-за плеча. Зарывшись носом в моих волосах, он удерживает меня в своих руках. Такие тёплые объятия могли бы растопить любое девичье сердечко, даже обманутое. А моё сердце не обмануто. Оно предано и вырвано из груди.
Вздохнув прерывисто, Эмир ослабляет хват. Он позволяет мне развернуться в его руках, чтобы встать к нему лицом.
Слова все застревают в глотке, когда я сверху вниз пробегаюсь по нему, не скрывая своего изумления.
Никогда не видела его таким… таким неприметным: на нём простенький спортивный костюм, на голове бейсболка. Удлинённый козырёк скрывает глаза и половину лица отбрасывающейся от него тенью.
Он падётся вперёд, желая забрать у меня еду. В знак протеста я раскрываю рот, чтобы наехать на него и высказать всё, что накипело, но успеваю только вобрать в лёгкие воздух, поскольку Эмир резко прикладывает указательный палец к своим губам. Активно мотая головой в разные стороны, он неслышно шикает.
Смотрю на него в упор, мечтая разодрать всё его лицо в кровь, а он как ни в чём не бывало достаёт телефон из кармана спортивных штанов, быстро набирает что-то и демонстрирует мне экран, на котором написано: «ничего не говори. Тебя, возможно, слушают».
Эмир вопросительно ведёт бровью и когда я киваю, он стирает надпись. Слегка помрачнев, он принимается набирать новый текст: «ты сбежала? Ты ослушалась Анастасию и захотела бежать? На его машине? Ты в своём уме вообще?»
Прочитав это, я возмущённо мотаю головой, даже пищу, подняв немой бунт, а следом Эмир показывает мне уже другую надпись, которой ещё больше выводит меня из себя:
«Вернись к машине, выложи всё из карманов пальто. Через десять минут следуй вверх по улице до здания с вывеской «Папа накормит». Войди внутрь, найди дверь с надписью «только для персонала» и открой её. Я буду там. Нам нужно многое обсудить».
Многое обсудить, — фыркнув, вскипаю я на раз-два.
Как много смысла в этих словах, да вот только мало толку.
Выбрасываю кукурузу в рядом стоявшую урну и тянусь за телефоном Эмира, а он заводит его за свою спину и беззвучно говорит мне: нет.
Следом пишет: «Сначала дай знак, что поняла меня».
Не успел объявиться, а уже выставляет мне свои условия.
Нет, так не пойдёт.
Разворачиваюсь на носках и делаю шаг в ту сторону, откуда пришла. Эмир тотчас ловит меня за руку, и я как перетянутая пружина возвращаюсь в исходное положение.
Он переворачивает кепку козырьком назад. Молниеносно, что не успеваешь опомниться, а потом он стискивает ладонями мою голову. Так крепко удерживает, притягивает к себе, что приходится встать на цыпочки. Он рассматривает моё лицо тщательно, будто запоминает или ищет изъяны. Бегает глазами по нему и кажется желает сказать что-то, наплевать на прослушку и прочее. В итоге он просто прикрывает веки и на шумном выдохе прикасается своими прохладными губами к моему лбу, заставив меня то ли всхлипнуть, то ли простонать.
Чёрт знает, что это было…
Я словно перенеслась на четыре с лишним месяца назад, где не было всё так плохо, но и не сказать, что было хорошо… Во всяком случае на тот момент у меня был человек, которому я могла доверить свою жизнь, не говоря уже о сердце.
А кто стоит передо мной сейчас — я не знаю.
С этой мыслью я заставляю себя отстраниться от Эмира. Пошатнувшись, он сам отходит от меня на пару шагов.
Я рассматриваю тот закуток, где мы сейчас вынуждены прятаться. Скамейка находится в удачном месте. В тупике, можно сказать, где позади неё раскинулись густые деревья, слева стоит высокое ограждение, за которым заканчивается набережная, а спереди — только море и уличный фонарь, развёрнутый так, что лучи света на нас не падают. Рядом со скамейкой я наблюдаю связку гелиевых шаров, удерживаемые специальным грузиком. Их там штук двадцать, если не больше.
Они появились здесь неспроста. Это часть конспирации, — думаю я.
Несмотря на то, что в кармане у меня лежит новенький смартфон, я выставляю ладонь кверху и жду, когда Эмир вложит в неё свой телефон. Нахмурившись, он нехотя подчиняется. Тогда я печатаю ответное сообщение: «Какой смысл скрываться? Если за мной следят, то они уже выследили меня и увидели нас вместе!»
Эмир читает сообщение. Во время того, как он набирает ответ, на его губах рисуется кривоватая ухмылка, а в глазах при этом мелькают смешинки.
«Я думал, ты в курсе, что за тобой может вестись слежка, поэтому ты и выбрала это место. Оглядись вокруг, мы ведь в слепой зоне. Они думают, что ты сидишь тут, и лопаешь всё это. Кстати, ты хотя бы почавкай для правдоподобности».
Прочитав, я разворачиваю обёртку от дёнер-кебаба. Не зря же я его купила, хотя бы попробую. Надкусываю огромный кусок и, уплетая за обе щёки сочное мясо с лепёшкой, весьма правдоподобно начинаю причмокивать.
Эмир прячет своё лицо в ладонях. Его плечи сотрясаются от немого хохота. Успокоившись, он поглядывает на меня исподлобья и губу нижнюю прикусывает, удерживая в себе смех.
— Боже, как же это вкусно. Ничего вкуснее в жизни не пробовала, — закатываю я глаза от удовольствия и мычу.
Следом Эмир демонстрирует мне уже другое послание: «Это очень мило, но не увлекайся так сильно. Не нужно есть эту гадость, просто имитируй, а лучше сделай, как я сказал».
Я отрицательно мотаю головой, понимая, что уже не смогу остановиться, пока не уничтожу всё до последней крошки. Это так вкусно, что мои щёки вот-вот лопнут оттого, как сильно я их набила. Тогда Эмир крадёт у меня дёнер и швыряет его в урну под мои негодующе пыхтящие звуки и топот ног.
«Возвращайся в машину!!!!!!!!» — очередной приказ, на что от меня никакой реакции не следует.
Со скучающим видом я разглядываю вибрирующие от ветра шарики. Тем временем Эмир демонстрирует мне уже другую запись: «прошу тебя, Диана. Мы теряем время. Скоро они всё поймут и тогда всё это станет бессмысленным».
— Извините, а могу я купить у вас шарик? — нарочито громко я спрашиваю, за что Эмир награждает меня укоризненным взглядом, убить им готов. — А хотя нет, можно сразу три? Сколько с меня? — я достаю из кармана двести лир, сую Эмиру в сжатый кулак, а он тут же отшвыривает их от себя, слово деньги пропитаны ядом.
Злобно оскалившись, Эмир поднимает связку воздушных шаров, отсчитывает три штуки и передаёт мне.
