class="p1">Я легла на доску и энергично заработала руками так, словно бы училась плавать по-собачьи. Смолов попросил попробовать встать на доску. У меня наверное получилось раза с двадцатого. Я вся взмокла и предчувствовала, что завтра на экскурсии не смогу держать в руках фотоаппарат, руки будут трястись, а все мышцы грудной клетки гореть, словно я перекачалась в спортзале. Зато без зазрения совести съем двойной ужин!
— Неплохо. Давай попробуем теперь подняться и устоять на доске на волне? — предложил Роман.
Мы отплыли еще дальше, где волны уже были на порядок выше. Я вся запыхалась и почти не чувствовала сил, хотелось просто лечь на доску, прислониться щекой к гладкой поверхности и лежать, слушая плеск воды. Но я сама согласилась. Я ведь думала он будет… В общем, на деле все оказалось несколько иначе. И я не знаю радоваться, что завтра буду чувствовать себя одеревеневшим поленом или нет.
— Вскакивай на самом пике, когда тебя подхватит волна, и не тормози, иначе волна накроет тебя и ты свалишься с доски.
Я все делала по инструкции, но на практике, конечно, получалось весьма неуклюже. Я падала, выбилась из сил и хотела уже обратно на песочек. Села на доску, смотря на полосу горизонта. Смотрела, как ловко получалось у мужчины управлять серфом, волны не накрывали его с головой и с ног не сбивали. Я решила попробовать еще раз вдохновленная результатом Смолова. Снова дождалась волны и на ее гребне поднялась с доски, стараясь удержать равновесие. Но упала. Волна накрыла меня с головой, а в эту минуту ногу свела сильная судорога. От неожиданности я открыла глаза и рот, нахлебалась воды и попыталась поймать одной рукой доску, чтобы ухватиться хоть за что-то, чтобы не пойти ко дну. Боль была такой силы, что начисто вышибла из груди весь воздух. Соль раздирала глаза и горло. Я вскидывала руку, другой держалась за лодыжку и в эту минуту думала о… конце? Всегда казались такие истории мне небылицами. Как какая-то судорога и боль в ноге могла утопить человека? Почувствовав, как меня подхватили сильные руки, я обмякла. Сердце в груди ухало так, что я ничего не слышала кроме этого оглушающего звука, а потом и вовсе все стихло, словно у меня заложило уши.
Чьи-то ладони трогали мое лицо. Легкие жгло, а я, закашлявшись, открыла глаза. Солнце уже давно опустилось за горизонт. Я лежала на песке, а сверху на мне сидел Роман. Грудную клетку давило и под тяжестью его веса я чувствовала себя так, словно меня придавило бетонной плитой.
— Дыши! — строго скомандовал он. — Носом и ртом глубоко дыши, — его глаза с беспокойством бегали по моему лицу. Я снова закашлялась, когда сделала так, как он попросил и сморщилась, хватаясь за грудь. Нога тоже болела, но я нахлебалась соленой воды и как по мне это куда неприятнее, чем судорога. — Что случилось? Ты ведь хорошо умеешь плавать и волны похлеще тебя накрывали… — в его голосе послышались тревожные нотки.
— Нога… — прохрипела я. — Ее свело судорогой. Со мной такое впервые. Наверное я слишком рьяно хотела тебе показать, что способная ученица, — выставила ладони вперед и слегка оттолкнула мужчину. — Слезь с меня.
— На сегодня хватит, — он прожег меня голубизной своих глаз, и сделал так как я попросила, отчего мне в разы стало легче дышать.
— Да, — слабо отозвалась я, поднимаясь на ноги. — Пойду в номер, провожать не надо. За уроки спасибо, — я чувствовала себя так, словно приняла участие в морском бою и проиграла. Едва на потопила собственное судно.
— Вечером встретимся в баре? — услышала я его слова.
— Нет, у меня завтра экскурсия. Рано утром. Мне нужно отдохнуть, — я подняла свои вещи и направилась прочь. — Может быть когда-нибудь потом, — сказала я, даже не смотря в его сторону.
Ничего не скажешь, поймала волну так поймала. И что самое удивительное реальность действительно мало когда совпадает с ожиданиями. Мне казалось он меня облапает вдоль и поперек, будут отпускать грязные шуточки и всячески намекать на секс, а в итоге он коснулся меня лишь раз, и тот, когда спасал и вытаскивал из воды.
Яна
Поднявшись в номер, я сбросила с себя влажные вещи. Встала под тёплые струи воды и стояла так какое-то время, размышляя о том, зачем мне вообще все это нужно. Завтра же отправлюсь на экскурсию и больше никаких встреч со Смоловым. Никаких баров. Покатушек на доске. Ничего! Все это глупости, которые ничем хорошим не кончатся. А моя взбесившаяся и неудовлетворенная сущность с этой минуты отправляется за решётку под тяжёлый замок. Мысленно я даже выбросила ключ от него в окно с высоты двадцать второго этажа.
Приняв таблетку обезболивающего, я позвонила Тане и вкратце рассказала о своем «заплыве». После разговора позалипала немного перед окном, смотря в бескрайний горизонт и легла в кровать. Сон сморил меня очень быстро, едва я донесла голову до подушки.
Пробуждение было похоже на то, как если бы я умерла, а надо мной вздумали проводить магический ритуал, чтобы вернуть к жизни. Вчерашние катания на серфе, как я и предполагала, сильно нагрузили все мышцы в моем теле и теперь каждое движение приносило муку и острую боль. Кое-как я все-таки поднялась с постели и привела себя в порядок. Натянула джинсы и короткий топ, взяла фотоаппарат, документы, повесила на плечо сумку и вышла из номера, согнувшись в три погибели, надеясь, что к обеду все-же расхожусь.
Пока мы всей группой добирались на автобусе до Гаваны, наш гид, женщина приятной наружности, с чудовищным акцентом на английском языке рассказала подробно сегодняшнюю программу. Но я к своему стыду за эти дни даже не поинтересовалась ни одним местом, куда бы хотела отправиться погулять. Записалась на первую же экскурсию какая попала на глаза и сейчас, сидя в удобном кресле, смотрела в окно на сменяющиеся картинки. Понимала, что Куба далеко не богатая страна, но сколько ехали — только и видела, что кругом ужасная разруха и нищета. Автобус остановился у крепости Эль-Морро. Отсюда открывался потрясающий вид на город. Бродить по музеям я отказалась, а все свободное время провела на смотровой площадке. Сделала много красивых снимков. Далее по плану значилось посещение Старой Гаваны и кучи местных достопримечательностей, а так же большая пешая экскурсия по городу. А после — около двух свободных часов — каждый из нас мог прогуляться, сфотографироваться и перекусить, и провести это время так, как считал
