— Мара-а-ат! — не выдерживаю, срываюсь на крик, — ты же убьешься!
— Только от любви к тебе, — талдычит он, как попугай.
Никогда его в таком состоянии, если честно, не видела. Да и сейчас не вижу. Но даже голоса хватает, чтобы понять. Самостоятельно до дома он просто не доберется. Порываюсь уже позвонить Игнату. Пускай все разруливает. Партнеры они в конце концов или кто?
Но вспоминаю, как быстро и с каким выражением лица он уезжал от меня. И рука не поднимается. Возможно, у них там сейчас все в разгаре. А тут я со своей просьбой. Игнат точно никогда меня не простит. Я, итак, ему много неудобств доставила. Так что эту проблему буду решать сама.
— Где ты, мое наказание? — выдыхаю.
— Мое сердце всегда возле тебя…
Раздается характерный грохот. Видимо телефон выпадает из его рук. Прислушиваюсь с содроганием. Но никакого визга тормозов. Или удара о бампер соседней машины. Вообще ничего не слышно. Тишина.
Странная догадка, как яркая искорка. Накидываю куртку прямо на сорочку, чтобы проверить. Быть, конечно, такого не может. Но вдруг…
Осторожно выхожу из квартиры. Надеюсь на мамин крепкий сон. И что утром не придется держать ответ, куда и почему я ходила среди ночи. Ведь я и сама не понимаю, что несет на улицу. Что лишает страха, когда приближаюсь к черной махине джипа. Откуда берется смелость, дерзко распахнуть дверцу.
Открывающаяся картина заставляет сердце сжаться. Но лишь на мгновение. А потом приходит понимание. Передо мной человек, который предал.
— Марат! — толкаю его в плечо. Как он вообще сюда добрался в таком состоянии? И главное зачем? — Чего разлегся?
Он бормочет что-то невразумительное. И выглядит так, словно и пальцем пошевелить не в состоянии. Поэтому его стремительный бросок врасплох застает. А руки так крепко сжимаются на моей талии, что не выскользнуть.
— Марат! Больно! Живот!
Он тут же ослабляет хватку. Сопит. Рычит. Зарывается лицом в мои растрепанные волосы. Осторожно касается живота, и я замираю. Пошевелиться не могу. Наблюдаю, как он гладит мой округлый животик и что-то нежно бормочет. Словно с ребенком общается. Затаскивает меня к себе на колени. Прикусывает за ухо.
— Моя-я-я мышка-а-а! Никому не отдам!
— Ты пьян!
Оттолкнуть его пытаюсь. Но куда том. Он — скала. Поэтому перестаю трепыхаться. Все равно он в таком состоянии. Завтра ни о чем не вспомнит. А вот я… Обида во мне борется с терпким искушением. Понимаю, что сама себе хуже делаю. Но иначе не могу.
— Если я твоя, то кто же твоя жена будущая?
— Жена? — продолжает он нашептывать мне в ушко, — ты моя жена. Разве нет?
— Нет, Марат. Ну или мое имя резко стало Роксана.
— Какие глупости! С чего бы мне женится на… ней?
— Сама в шоке!
Его касания такие знакомые, что запускают внутри волну. Легкая дрожь пробегает по телу. Как будто перышком пощекотали. Провели вдоль обнаженной спины и ниже. Туда, где сейчас его руки. Я вздрагиваю. Выгибаюсь. Потому что либидо с беременностью, если честно, усилилось. И чувствительность выросла в разы.
— Марат! Не надо! Подожди!..
С трудом сдерживаю стон. Ведь его пальцы — настоящее искушение. Соблазняют. Заставляют забыть. Забыть то, что нельзя забывать.
Он обдает жаром мою шею. Впивается губами в самые чувствительные уголки. Ведь он их все знает наизусть. Преимущество на его стороне. А еще то, что нас окружает полумрак. Что все происходящее кажется не более чем сном. Плодом моего разыгравшегося воображения.
Марату хватает всего пару движений, чтобы довести меня до предела. Чтобы отправить на пару коротких мгновений в рай. А потом приходит прозрение.
Резко отталкиваю его от себя. Поправляю одежду. Уже хочу из машины выбраться, как он перехватывает запястье.
— Анюта, куда ты собралась? Опять уходишь? Опять меня бросаешь? Ты такая жестокая!
Его слова настолько иррациональны, что я не нахожу ответа. А он пользуется этим. Очень нагло. Очень по-своему. Одним резким движением снова подтягивает к себе и в губы целует. Ударом сердце пронзает.
— Пусти, Марат! — вырываюсь уже окончательно.
Хотя губы горят. Да и я вся тоже. Тело после пережитого сладко поднывает. Предательски требует продолжения. Оно, в отличии от меня, помнит только хорошее. Ведь Марат никогда не был груб. Наоборот. Ценил мое удовольствие едва ли не больше своего.
Быстро выбираюсь из машины и дверцу захлопываю. Не понятно, кого боюсь больше. Ничего не соображающего Марата или собственных чувств. Своей реакции. Неправильной.
Достаю из кармана телефон. Благо взять догадалась. И проматываю ленту вызовов. Нахожу звонок Игната, который он делала по работе. Возможно ответить. Не хотела, конечно, его беспокоить. Но к кому мне еще обратиться? Ведь у меня даже прав нет, чтобы самой сесть за руль.
— Игнат! — кричу, как только он берет трубку, — мне нужна твоя помощь. Тут Марат…
— Господи! Как вы мне все дороги!
Его голос кажется сонным. Рядом слышится чье-то бормотание. Мягкие женские нотки. И я радуюсь, что не застала их на горяченьком. Иначе со стыда бы просто сгорела.
— Спи, спи, лисичка. Я по делам съезжу. Вернусь и мы продолжим. И не смей убегать! Все равно догоню.
Не отключаюсь только потому, что не сказала куда ехать. Хотя очень хочется. Ощущение будто за чужой жизнью в замочную скважину подглядела. Не особо приятное.
— Куда ехать, исчадие ада?
Глава 18
— Что с глазами?
Игнат вглядывается в мое лицо, а мне и признаться стыдно. Ведь после того, как они уехали, я сначала плакала. А потом полночи бессонницей мучалась. И за это тоже грызут муки совести. Ведь подобное явно на пользу ребенку не идет.
— Все в порядке, — отмахиваюсь.
Игнат сегодня выглядит, как огурчик. Костюм с иголочки. Рубашка разве что расстегнута слишком. Но таков уж наш начальник. Я привыкла к его выходкам, порой нарушающим строгую жизнь офиса. А у остальных здесь слишком высокие зарплаты, чтобы жаловаться. Поэтому выходка девушек, если честно, меня удивила. Наверное, сейчас они локти кусают, потеряв такое прибыльное место. Но надо было думать головой.
Слух о вчерашнем инциденте прокатился волной. Не скажу, что это добавило мне звездочек в рейтинге. Боюсь мой рейтинг среди местного населения уже давно пробил дно. Особенно в последние денечки, когда наконец стал заметен округлый живот.
И даже те, кто еще не знал или не догадывался. Даже самые далекие от местных сплетен. Теперь сделали выводы. Конечно неправильные.
Игната все это забавляет. Ему, похоже, нравится поддерживать вокруг себя орел будущего отца. А меня начинает раздражать. Хоть я и стараюсь не реагировать. И вообще абстрагироваться от творящейся вокруг вакханалию. Чего только вчерашний поступок Марата стоит?! Чувствую скоро придется пить валерьянку.
С другой стороны неважно, что тут обо мне говорят. Главное сколько платят. Да и Игната я уже не смогу бросить вот так. Просто уволиться. Он стал мне если не другом, то человеком, которого не хочется подводить. Тем более объем работ у меня заметно увеличился в связи с увольнением девушек, устроивших ту стрелку в туалете.
— Сегодня новая сотрудница придет. Покажешь, что и как. Будете пока вместе работать.
Игнат держится отстраненно. Но от меня не ускользает как напрягаются мышцы на его груди. Бугрятся под тонкой тканью рубашки. И желваки начинают ходить ходуном. Неужели того продолжения, о котором он говорил ночью по телефоне, не последовала? Неужели его бросили не соло нахлебавшись?
Мысль об этом веселит. Не все же мне одной тут страдать. Будем теперь грести в одной лодке. Игнат и я, тех кого бросили.
— Почему я? — все же спрашиваю.
— Считай это жестом доброй воли. И, если честно, я боюсь, что ты мне скоро своими выходками весь коллектив распугаешь.
— Поэтому няньку мне подсовываешь еще одну.
— Нянька из Сони такая же, как из тебя балерина! Просто компаньонку. Тем более вы обе на голову больные. Просто идеальная парочка.
