Не хочется пугать беременную, тем более, намеренно вводить в стрессовое состояние, но эта тигрица не сдаст своих позиций, пока не почувствует проигрыш. Да даже тогда сначала царапнет когтями по морде. Не хотел бы я иметь в женах подобную девицу. Уже насмотрелся, как мать вьет из отца веревки, а он мучается с ее характером.
Нет, мне нужна кроткая женщина, мудрая, умеющая лаской убеждать и склонять на свою сторону.
– Дамир Са…
– Виолетта, при всем моем уважении к вам и вашему мужу, давайте не будем ссориться. Я не собираюсь делать что-то ужасное. Заметьте, я разговариваю с вами максимально корректно и не прошу чего-то запредельного. Позовите кондитера и дайте нам поговорить. Здесь. За этим столиком. В зале, где полно людей.
Сомневается. Не поддается.
– Я ведь могу и сменить тактику. Кому от этого будет лучше? Твоя подруга уедет со мной, прямо сейчас, и мне будет плевать на все. Охрана в заведении, при тебе, это все мои люди. Как думаешь, кого они послушают в первую очередь? – играю грязно, перехожу на «ты».
Мне нужно, чтобы она поверила. И только. Я не варвар, чтобы так поступать, но именно такого она обо мне мнения. Вижу в глазах страх, цепляюсь за него, продолжая дожимать владелицу. Потом обязательно извинюсь, но то будет не сейчас.
– Виолетта, ты не глупая женщина. Подумай сама.
– Простите, что прерываю. Господин Хасанов, но вам стоит покинуть заведение, – не понял.
– Не понял. Работа не нужна? – в шоке откидываюсь на спинку стула, глядя на того, кому плачу зарплату.
Бунт на корабле? Нужно будет провести тщательный разговор со всеми охранниками. Против меня никто не посмеет идти. Никто. Кулаки невольно сжимаются, выдавая раздражение.
– Простите, но вы сами говорили, что охранять заказчика должны от любой угрозы. Я вижу, как госпоже страшно в вашем присутствии, и, если меня ждет увольнение, я его приму, но выполню свои прямые обязанности, – парень напрягается, словно готов драться со мной, если того потребует ситуация.
Что же, похвально, и тут он абсолютно прав. Вон, Морсовская даже выдохнула немного, значит боялась, что все парни будут за меня, а мужа, который будет до последнего вздоха за нее, нет рядом. И как мог подумать, что такая пара может опуститься до измены? Они любят друг друга. Помню их взгляды друг другу в глаза. Так смотрят лишь половинки друг на друга.
Но малышка в клубе… она закоротила все схемы, заставила сомневаться в самом себе. И я хочу узнать ее поближе, взять то, что мне полагается, и будь что будет. Сумасшествие какое-то. Да когда я за девками так бегал? Нет, пора с этим завязывать. Ну, обломала меня какая-то куколка, и что?
Совсем с ума сошел уже.
Смотрю то на охранника, то на девушку и думаю, что же делать. Отступлю, покажу себя слабаком. Буду давить, могу упасть в глазах двух людей, ведь Дамир Хасанов не воюет с детьми и женщинами, тем более беременными, только с равными и более сильными. Никак иначе.
Патовая ситуация.
– Простите, что-то не так? – за спиной раздается тоненький голосок.
Не выдержала, выбралась из норки, хотя ей явно запретили. Смотрю на людей напротив и понимаю, что им не нравится расклад. Но теперь отступать некуда. Мышка сама пришла в лапы к тигру. Не отпущу. Это понимают все. И не только по моей довольной морде.
– Милана, иди на кухню, – пытается надавить на нее хозяйка, но поздно.
– Виолетта, мне кажется все карты разыграны. Вернемся к первоначальному варианту. Люди, столик, разговор.
Не вижу, что происходит за спиной, но чувствую, как Милана, а ей идет это имя, дает понять своей заступнице, что нас можно оставить наедине. Долгую минуту девочки сражаются взглядами, и малышка побеждает. Морсовская встает с места, уступая его той, что так желанна.
– У вас не более десяти минут. После, Дамир Самирович, вас на выход попрошу уже не я. Разумеется, если моя сотрудница вернется на рабочее место вовремя, вы можете закончить свой отдых в моем заведении.
Киваю ей, а сам смотрю за рядом топчущейся девчонкой. Поняв, что разговор закончен, Виолетта уходит, а ее подруга все так же мнется, не зная, что ей делать. Забавно наблюдать за ее переменами. Наивная, храбрая, местами отчаянная, нежная и робкая. Девушка-контраст. Оттого и интересна.
Такую можно разгадывать всю жизнь и не разгадать. Слишком много граней, которые можно сочетать, и с годами их станет только больше.
В кремовом костюме поваренка, белом переднике и колпаке, она похожа на чудо. Все ей к лицу. И роковые наряды, и повседневные, и такие рабочие. Фантазия играет совсем не в том направлении. Стоп, Хасан, сегодня ты будешь только разговаривать.
Не знаю, что скрывает эта ангельская внешность, но в глазах виден неподдельный страх. Не ко мне. К жизни. Она на грани. Видел я людей с таким взглядом. Таких спасти трудно, а сломать по щелчку пальцев. Последнее нежелательно. А значит, меняем тактику. Главное – не потерять самоконтроль, как это происходит каждую встречу с ней.
Раз, и прощай адекватный Дамир, привет лютый Хасан. И Милана делает все, чтобы пробудился именно второй вариант, закусывая нервно губки. Стоит, мнется, смотрит куда угодно, но не на меня, чем люто раздражает.
– Присядь, – вздрагивает, но покорно выполняет, что прошу. – Так, начнем с того, на чем остановились. Кто тебя расстроил?
Милана
Как же рядом с ним страшно и спокойно одновременно. Не понимаю себя, свои противоречивые чувства к нему. Казалось бы, после слов Оксаны, нашего администратора, после его сжатых кулаков и этого хищного взгляда, которым он меня и раздел, и отругал, я должна обмирать от страха. Но нет, я вся в предвкушении.
Почему-то после встреч с ним, во мне словно заряд бодрости повышается. Он, как солнышко для цветочка, дает сил пережить ненастную ночь. Согревает, позволяя скопить немного энергии. Гляжу на него и понимаю, что где-то в глубине души ждала очередной встречи.
Сумасшедшая. Мне бежать надо от такого человека подальше.
Да и не развелась ведь еще толком. От чувств к мужу бегу. Боюсь простить его, дурака, принять. Он ведь умеет убеждать, и, если захочет, окутает сознание паутиной.
А Хасанов, он бы стал так дурманить? Нет. Ему это не надо. Он другой.
– Милана, я жду ответа, – произносит с нажимом, и я невольно вздрагиваю от своего имени, протянутого таким, чуть хриплым голосом.
– Мне кажется, вы хотели поговорить с никчемным кондитером не об этом. Да и не разговаривать со мной собрались, а заставить съесть просроченный товар. Давайте вернемся к этому. Я готова выслушать ваши претензии.
Кладу руки на столик, сцепляя ладошки в замок, словно это может защитить меня от его давящего взгляда. И ежику понятно, что мой трюк – отвлечь провален, но мне нужно продержаться всего десять минут. Потом Хасана выставят, а мне хватит зарядки на несколько дней, а там, возможно, станет легче, и мне больше не понадобиться допинг.
Ну, да. Станет. Как же. Усмехаюсь собственным мыслям.
– Милана, я задал вопрос и жду ответ.
– Господин Хасанов…
– Дамир, – резко перебивает меня, и я, наконец-то, узнаю его имя.
Красивое, сильное, подходит такому медведю, но не хочу отходить от привычного обращения. Так проще держать дистанцию. Пускай рычит. Я выбрала путь, и тоже не отступлю.
– Я повторюсь, вас моя жизнь не касается. Что меня расстраивает или радует – только мое дело. Простите, что после клуба так вышло. Я ошиблась, согласившись пойти с вами. Мне очень жаль. Забудьте. У нас разные дорожки по жизни. Неужели вам доставляет удовольствие так унижаться передо мной, бегать, стелиться ковриком, подавляя истинную сущность? Поверьте, такие ужимки не стоят того, чтобы я одну ночь, а то и того меньше, грела вашу постель.
Вижу, как опасно блестят его глаза. Он словно готов броситься на меня, выбивая из головы подобные мысли, очередью сокрушительных аргументов, но пока дает закончить мысль. Как ребенку конфетку дал. «На, Милана, поговори пару минут, выдохни, потом поговорим серьезно».
