подальше. Увидела собственные окровавленные руки. Леденящая дрожь пробегает по коже. С ужасом вспоминаю тот момент. Это был первый случай, когда болезнь проявила себя. Не медля, отец отправил меня на лечение в одну из самых дорогих частных клиник Швейцарии. Осмотрев и проведя полное обследование, врачи сказали, что мое состояние, последствие шока от увиденной смерти матери. Правильно подобранное лечение обязательно поможет спустя некоторое время. Находясь в клинике, выполняла все рекомендации и проходила назначенные процедуры. Была ограждена от окружающего мира, рассчитывая, что выйду за пределы тех стен прежней девчонкой. Через пару месяцев, вернувшись, домой, ощущала себя полностью здоровой. Ощущала, что полностью избавилась от этого ада, который разъедал изнутри. От тьмы, которая казалось, преследовала по пятам. Но все изменилось. Влюбилась. Ощущала любовь мужчины, которая меня окрыляла. Эмир владел всем миром, а я владела им. Это были мои самые любимые слова, особенно в тот момент, когда началась подготовка к свадьбе. Эмир никогда не должен был узнать о моей болезни. Тьма, ведь, не вернется? Отчаянно в это верила. Ошиблась. Смех сквозь слезы, которые самопроизвольно стекают по щекам. Все обернулось совершенно по-другому. Отталкиваясь руками от подоконника, разворачиваюсь, проходя по просторной комнате. Сейчас я никому не позволю разрушить то, что я так одержимо добивалась. Эмир в моих руках. В кулаке. Ни за что его не отпущу. Скорее привяжу к себе еще сильнее. Замираю на миг, слыша звонок мобильного телефона, лежащего на журнальном столике. Знаю, кто звонит, поэтому даже не смотрю на дисплей. Отвечаю на вызов, быстро подносы телефон к уху.
— Амани, дорогая, я прилетела. — Строгий женский голос. Пауза, которая позволяет мне свыкнуться с этой мыслью. — Мы встретимся? — Спрашивает, думая, что я откажу. Но Ирма ради меня провела на борту самолета долгие часы.
— Встретимся. — На выдохе. Сильнее сжимая телефон напряженными пальцами. — В кафе у озера. Я спущусь через пятнадцать минут. — Отвечаю, тут же завершая вызов. Никогда не любила бесполезную болтовню по телефону. Продолжаю держать мобильный в руке, хватаю свою сумочку, уверенными шагами покидая номер. Неторопливо спускаюсь, игнорируя лифт. Предполагала, что Ирма может мне сказать, зная все происходящее дома. Но так же я была в себе уверена. Кто бы мог подумать, что главная сутенерша Востока моя родная тетка. Мир жесток и безжалостен, но мы не выбираем свою семью. Спустившись на первый этаж, мило улыбаюсь девушке администратору, минуя большое фойе. Выхожу на улицу, делая глубокий вдох. Насыщая легкие кислородом. Кафе, располагалось через дорогу. Осмелилась предположить, что Ирма уже находится там, так как в прошлый наш телефонный разговор я говори о встречи именно в нем. Перехожу на противоположную сторону улицы, улавливая легкую ненавязчивую музыку. Вглядываюсь в лица людей, сидящих за столиками, пытаясь отыскать знакомые черты. Даже несмотря на то, что в живую мы с Ирмой до этого момента никогда не виделись. Но уже около года назад узнала кем она мне приходится. Получила письмо, в которое была вложена фотография моей матери. И смотря на изображение многолетней давности, узнала свою любимую Раду. Мою маму. В этом письме Ирма раскрывала всю правду об их совместной прошлой жизни. Рассказывала, что моя мать мечтала стать балериной, но так и не исполнила свою мечту. Захожу в кафе, замечая одинокую женщину, смотрящую на красоту горного озера. Останавливаюсь, делая еще один глубокий вдох. Незачем затягивать эту встречу. Подходя к столику, моментально сажусь напротив Ирмы, вешая сумочку на край стула. Женщина разворачивается, слегка шокирована смотря в мои глаза. Чуть наклоняется, и, поднимая руку, хочет прикоснуться к моей руке, но я мгновенно убираю ее со стола. Замечаю, что Ирма чертовски волнуется, ведь это первая близкая встреча. Подсознательно понимаю это, но не могу так сразу близко подпустить эту женщину. Наше родство сейчас не имеет никакого значения.
— Амани… — Произносит нерешительно мое имя, а затем затихает. Видимо пытаясь подобрать подходящие слова. — Спасибо, что, наконец, решилась на встречу. Я слишком долго ждала этого момента. — Заканчивает фразу, отводя взгляд в сторону. Пытается спрятать свои истинные эмоции, но я вижу эту женщину насквозь. Человек, прошедший семь кругов ада, не может быть настолько ранимым и сентиментальным.
— Это должно было произойти. — Не знаю, о чем с ней говорить. Смотря в глаза этой женщине, осознавала, что она абсолютно чужой человек.
— Я бы хотела тебе кое-что подарить. — Трясущимися руками пытается что-то найти в своей сумочке. Волнуется дико. Наверно подобные эмоции сложно разыграть. Наблюдаю внимательно за каждым движением, ожидая дальнейших событий. Ирма достает небольшую фигурку, моментально протягивая ее мне. — Эта статуэтка принадлежала твоей матери. Нашла ее, когда в последний раз ездила в наш старый дом. — Начинает задыхаться от слов, при этом пристально смотря в мои глаза. — Мы купили ее вместе, когда приезжал театр из России. Радана в тот день была самым счастливым человеком. Она прикоснулась к мечте, которая должна была стать смыслом всей ее жизни. — Возьми ее, девочка. — Ирма все-таки берет меня за руку, вкладывая в ладонь фарфоровую фигурку. Сердце сжимается. Слезы выступают на глазах, и я не в силах сдерживать разрывающих на куски чувств. Сжимаю статуэтку пальцами, ощущая, как горячие слезы стекают по щекам. От этой крохотной вещи ощущается то самое тепло матери, которого мне до одури не хватает. Словно я прикасаюсь сейчас к ее бережным рукам.
— Спасибо. — Искренне благодарю Ирму, не пытаясь отвести взгляд. Спрятаться, надевая маску безразличной суки.
— Я бы хотела показать тебе город, где мы жили с Раданой. — Более уверенно и смело. Молниеносно эмоции на ее лице сменятся. — Перестать себя мучить, Амани. Начни жизнь с чистого листа. — Внушающе. Зная обо всем. Аккуратно подбираясь к теме, которую я бы хотела избежать.
— Вы мне никто. — Чувствуя, как легкая судорога сводит скулы. Злость закипает в крови, но я стараюсь ее усмирить. — С чего вы решили, что имеете право давать советы? — Разворачиваясь, хватаю сумочку. Желая уйти отсюда, понимая, что эта встреча оказалась бессмысленной. — Ирма, вы всего лишь грязная сутенерша Востока, а я — Амани Кинг. — С гордостью произношу свое имя, пытаясь поставить эту женщину на место. Показать, что она ничего для меня не значит.
— Он не любит тебя! — Громко. Будто нож, в сердце вонзая. Попадая в самую большую незаживающую рану. — Ты, глупая, готова целовать землю, где ступали его ноги, но Эмир тебя не любит! — Звонко. Лязгающим эхом ее слова проносятся в сознании. Не унимается, продолжая нарочно издеваться. — Амани, ты королева. Любой мужчина будет
