Ознакомительная версия.
Не сразу смысл сказанного дошел до сознания Агнии. А потом она поняла – отец хочет, чтобы она была кем-то вроде дуэньи при Полине. Отец, вероятно, боялся, что в его отсутствие Полина загуляет или заскучает…
– Отец уже все решил? – быстро спросила Агния.
– Да.
У Агнии возникло такое ощущение, будто сердце в груди перевернулось. Затряслись руки – девушка быстро спрятала их под стол. Она не понимала, что с ней творится…
– Я не хочу быть свидетельницей всего этого! – вырвалось у Агнии.
– Чего – этого?
– Вашего с отцом медового месяца!
– Господи, Агния… Да разве ж мы при тебе… – опешила Полина.
– Я не хочу… Я знаю, что мой отец – донжуан тот еще! Я не хочу видеть, как он выходит утром на кухню, в своем белом махровом халате, напевая, не хочу видеть тебя в пеньюарчике, томную, после ночи любви…
– Я так и знала, что ты ревнуешь, – кисло произнесла Полина. – А ты хотела бы, чтобы он был старым пердуном, из которого песок сыплется? Ты бы варила ему манную кашу и носила грелку в постель, да?.. Нет, Боря, конечно, говорил, что ты старая дева, но не настолько же! Ты что, вообще отрицаешь любовь?
«Отец обсуждал меня с ней? Называл «старой девой»?!»
– Да кто бы говорил о любви! – сквозь зубы произнесла Агния. – Любовь! Мой отец тебя старше на тридцать лет! Любовь… Так я и поверила, что ты, тридцатилетняя бездельница, холеная кукла, влюбилась!
«Боже, что я говорю?..» – с ужасом подумала девушка. Это была не она, не Агния – кроткое, доброе создание. И потом, гнев отца будет страшен… Она посмела назвать его невесту куклой и бездельницей. Теперь он точно ее убьет.
– Ты ханжа! Ты… ты старая дева! – округляя глаза, раздельно произнесла Полина. – При чем тут возраст?..
– Ага, он тоже влюбился… Как же! Не мог в свою ровесницу влюбиться. Или в женщину с грудью нормального размера. Это все… Это все его козлиная похоть! – с отвращением к себе, к тому, что говорит, продолжила Агния.
– Ты же его ненавидишь! – прошептала Полина, отшатнувшись. – Ты ненавидишь своего собственного отца! Ты не хочешь, чтобы он был счастлив!
– Если его счастье – затаскивать всех девиц в постель…
– Замолчи! Ты сумасшедшая! – страшным голосом зашептала Полина. – Ты самая настоящая сумасшедшая… Ох, а я-то к тебе с добром… У него и так с этой дурой Кирой проблем хватает, а тут еще ты! Совесть-то у тебя есть?
«С Кирой, – машинально отметила Агния. – Еще какая-то дура Кира… Киры только не хватало!»
– Вот он пусть сначала с Кирой разберется! – выпалила Агния.
– С Кирой он никогда не разберется, потому что там ребенок, ты знаешь!
«Ребенок? У отца ребенок от какой-то там Киры?»
Это оказалось последней каплей – Агния уже не владела собой.
– Как вы мне все надоели… – не слыша собственного голоса, не соображая, что говорит, прошипела Агния. – Проститутки проклятые!
Полина открыла рот. Округлила глаза. Закрыла рот. Снова открыла.
– А… ты… – задыхаясь, точно рыба, выброшенная на берег, Полина попыталась справиться с дыханием, но не смогла.
Агния не стала дожидаться, пока будущая мачеха наконец подберет нужные слова, схватила свое пальто и пулей выскочила из кафе.
«Что я наделала?!»
Агния побежала вдоль улицы, нырнула в метро. Она совсем забыла о том, что ее ждут в нотариальной конторе.
«Все кончено…»
Страшно было даже представить, что скажет ей отец, когда обо всем узнает. Он ее уничтожит…
«И будет прав! – в отчаянии подумала Агния. – Что такое на меня нашло… Это же не я была, не я эти гадкие слова говорила! И вообще, какое я имела право обсуждать чувства отца, его невесты, оскорблять этих людей… Взяла и совершенно без повода напала на Полину!»
Агния немного пришла в себя лишь во дворе собственного дома. Было около трех часов дня. «Надо было к Инге ехать… Но Инга больна, еще не оклемалась после вчерашнего! – напомнила себе Агния. – Что же делать?! После всего этого я не имею права возвращаться домой!»
Агния побрела по засыпанному снегом двору. Села на качели. «Если бы мама была жива…» Агния с такой тоской, с такой нежностью вдруг вспомнила сейчас о матери, что с трудом сдержала слезы. Мама была очень пугливой, робкой, абсолютно незлобивой женщиной. Характером Агния пошла в нее – об этом девушка и сама знала, да и окружающие не раз подтверждали.
«Почему отец не вызвал меня тогда в Москву, не дал проститься с мамой?.. Ее закапывали в землю, а меня, ее дочери, даже не было на похоронах! Как же ей было одиноко, грустно – умереть одной! И я ведь ни словом не упрекнула отца… Я тогда должна была высказать ему все, а не сегодня нападать на Полину, которая ни в чем не виновата…»
Агния закрыла глаза, прислонившись виском к ледяному металлу стойки качелей.
Восемнадцать лет назад, лето. Июль. Дивные, золотые, жаркие дни. Их уютный московский дворик весь в зелени… Ее, Агнию, ученицу последнего класса, провожает на вокзал мама. Они идут вдоль дома, мама торопливо вспоминает – все ли взяли…
В тот самый день, когда Агния отправлялась в летний лагерь, во дворе веселилась молодежь постарше. Этот… Харитонов бренчал на гитаре. Орехов был. Еще кто-то. Девушка на качелях, с роскошной гривой золотисто-каштановых волос. Кажется, она тоже жила в их доме, потом уехала куда-то, что ли… Красивая. Да-да, была в тот день еще и девушка.
Агния тогда шла мимо них, мимо разросшихся кустов сирени, рядом с мамой, и представляла, как будет плескаться в море… Она не знала, что в ее отсутствие мама умрет. Это был последний день, когда она видела маму живой.
Агния тогда, тогда должна была высказать все отцу!
Слезы мгновенно высохли на глазах Агнии. Она, будучи уже взрослым человеком, понимала, что глупо, да и поздно бунтовать против отца. Ей тридцать четыре, а не шестнадцать! Но он назвал ее «старой девой»… Он, старый казанова… и еще ребенок какой-то у него на стороне… и эта Полина, лоснящаяся, в лосинах, чуть не лопающаяся от силикона, насквозь пропитанная дорогими кремами… Ясно же – она собирается выйти замуж для того, чтобы содержать свое роскошное тело в холе и неге. Больше ей ничего не надо!
– Агнесса!
Агния вздрогнула – через двор, взрывая снег, к ней быстро шел Харитонов. Этот грубый, циничный, приставучий доктор.
– Агнесса… вот так встреча! – Он приблизился, гипнотизируя Агнию своими светлыми, голубыми, наглыми глазами. Кажется, он и не моргал вовсе. Заросшая щетиной физиономия, крепкий запах табака…
– Я не Агнесса, я Агния.
– Агния! Дивное имя. Но я даже не надеялся, что еще раз встречу тебя… Ведь мы только вчера… А говорят, Москва – большой город! Я почему-то знал, что мы еще пересечемся. Но не думал, что так скоро. На следующий день!
Ознакомительная версия.
