На третьи сутки, девушка пришла в сознание, это сразу заметила медсестра, которая все это время наблюдала за ее состоянием. Она тут же позвала доктора, и через несколько часов Машу перевели в палату. В этот момент, Маша не узнавала саму себя в зеркале, черные круги под глазами, опавшее лицо, и цвет кожи тусклый, не было совсем сил, даже чтоб взять на руки своё «счастье». Спустя две недели, ее и новорожденную малышку, торжественно выписывали из больницы.
Именно после этих родов, у Маши начались жуткие кошмары, после любого сильного волнения. Она ходила к психотерапевту, но он объяснил это из-за родов, которые были тяжелыми, организм до сих пор реагирует на это, вот таким образом.
***</i>
Степнов не знал чем ей помочь, Маша начала кричать, и метаться по кровати. Саша резко разбудил ее, и девушка проснулась, в слезах и чуть не задохнувшись от собственных криков. Маша несколько секунд оглядела комнату, в которой находилась, потом потерла лицо руками, и тяжело вздохнула.
- Все хорошо.- Говорил Степнов, обнимая сидевшую на кровати Машу.- Что это было?
-Кошмары.- Тихо ответила Маша, и устало закрыла глаза, находившись в объятьях Саши. Саша встал с кровати, и подошел к бару, налил ей немного виски. Маша выпила, при этом поморщилась, и закрыла рот тыльной стороной ладони. Сейчас ей было страшно, как в первую ночь, после родов, тогда были такие же кошмары. Саша стоял напротив нее, и смотрел, как Машу трясёт от страха.
В соседней комнате раздался детский плачь, Маша сорвалась с места, и пошла в комнату, где находились дети. Дети в слезах звали маму. Она умело села на край кровати, где спали мальчики, и взяла одного на руки, а второго обняла свободной рукой, и что-то шептала им. После этого, она уложила их, и поймала на себе взгляд Степнова, причем удивленный взгляд.
-Прям талант мамы.- Проговорил Степнов, смотря как Маша, подходит к нему ближе.
-Тебе спасибо.- риторически произнесла Маша, и подошла в плотную к нему, поцеловала его в щёку. Он не отпустил ее, и прижал сильнее к себе, коснулся губами, ее шеи. Девушка запрокинула голову, и придалась нежной истоме, которая исходила в этот момент. Саша целовал девушку с нежностью, его сильные руки, которые чаще всего сжимают пистолет, сейчас обнимали Машу. Он аккуратно положил ее на диван, не отрываясь от ее губ.
-Нет.- Говорила еле слышно Маша, дрожащим голосом. Но Саша настаивал на своем. – Саша. Не надо.- Проговорила Маша, и вырвалась из его объятий, и резко встала с дивана. Степнов догнал ее на полпути к комнате, к которой направлялась Маша.
-Подожди.- Догнав ее, тихо спросил Саша, чтоб никого не разбудить.- Что с тобой?
-Нечего. Пусть все остается как есть,- сказала Маша, не смотря ему в глаза.- У тебя дети есть,- она показала на комнату мальчиков,- и Лену искать нужно.- Сказала она, и быстро ушла в свой номер, и закрыла дверь на замок. Когда за ней закрылась дверь, он со всей силой ударил кулаком об стену, но позже все-таки остановился. Немного отойдя и уже собравшись направиться к себе в номер у него зазвонил мобильного, посмотрев на экран, рявкнул в трубку, ответив на звонок.
- Александр Степнов, это следователь Саратовского ОВД, вы просили запеленговать номер телефона, звонившего вам, так вот мы проверили звонок был совершен из Питера из интернет-кафе, но нам не удалось установить, кто именно звонил. Обладатель этого загадочного номера постоянно меняет свое местонахождение, то он в Питере, то он в Москве, то вообще в Праге. К сожалению, нам не удалось установить точное место. - проговорил отрепартовым голосом и ждал реакции собеседника.
-Ясно. – Коротко ответил Степнов, другого ответа он и не ожидал. Они ведь не дураки, глубоко не дураки. Он постоял некоторое время, и пошел к себе в номер, чтоб хоть немного поспать. Зайдя в номер, Саша вышел на балкон, и вдохнул освежающий запах улицы, мысли в его голове были сосредоточены максимально.
POV. Степнов
Почему все именно так? То, что мне нужно, я всегда заполучал, любой ценной…мне нужна она, но все очень не просто с ней. Серега из-за меня в больнице, не известно выкарабкается или нет, дети на руках. Я никогда вообще не планировал иметь детей, потому что моя жизнь, она непредсказуема, сам порой не знаю, что будет завтра. Маша совсем другая, чужая какая-то, что-то упорно скрывает от меня, по глазам вижу. Играешь со мной, девочка моя?
Начало декабря. Ноябрь выдался не таким, как хотелось бы, постоянный дождь. Погода как будто чувствует, что на этой земле страдают человеческие души. Резкое похолодание, последняя листва, что осталась на деревьях, с тоской напоминает, что прошли те “сладкие” дни, однако, это несколько не огорчает ребятишек. Как только выпал первый снег и установилась погода, прошел первый декабрьский морозец, ребятня тут же потянулась на улицу лепить снеговика и играть в снежки. Воспоминания о детстве захлёстывают с головой, наверно, каждый проходящий мимо взрослый возле играющей в снегу ребятни, хоть на пару секунд опускался свои воспоминания, когда детство было беззаботным, не нужно было никуда торопиться, оделся по теплее, санки, варежки и бегом играть в снежки. Именно с такими мыслями сидел у окна Дима Сиффер, смотрел вниз на площадь, где в небольшом сугробе возилась ребятня. Мысли уходили по обе стороны, с одной он хотел пойти и поиграть с этими детьми, а с другой он думал о маме. Он ведь тогда видел ее, видел как они издевались над ней, а потом они куда-то увезли ее, он видел уходящую со двора машину. Прошло уже 3 дня с того момента, когда его и Эдика забрал Степнов с вокзала, но не он не Эдик так и не заговорили. Только переводили взгляд с каждого взрослого на другого, и молчали. И вот снова, когда Света пытается заговорить с Эдиком, он просто смотрит на нее своими изумрудными глаза, хлопает темными ресницами, понимает ее, но молчит.
Темная комната, где-то в углу “гуляет” ветер, очень холодно, да и как могут согреть разорванные джинсы и свитер. Рыжеволосая девушка сидит у стены, обхватывая себя руками, стараясь хоть как-то согреться, но все было точным. Ее тюремщики опять что-то замышляют, однако, с того дня как ее привезли в эту глушь никто не появлялся. Двое парней сидят по разные углы комнаты, на столе, что стоит посередине горит керосиновая лампа, единственное, что освещает эту тьму. Один читает с как видно вдохновением, другой изучает свое оружие, иногда подносит к губам бутылку с не понятным содержимым.
“Сегодня или никогда, - подумала девушка, вставая с пола и подойдя в двери, прислушалась, что происходит по ту сторону. Это все как в страшном сне, в очень долгом сне, и хочется проснуться, говорят, если снится что-то страшное достаточно себя ущипнуть, чтобы проснуться, однако, здесь это не помогает, увы, это не сон. - Он скоро принесет как обычно еду, это мой шанс, он всегда приходит с оружием, это шанс, единственный. ” В комнате, что сидели ее тюремщики, в одном углу было создано что-то вроде подобия то ли печи, то ли костра, на нем водружалась небольшая железная пластина, наверное, служившая в роли плиты, на которой стояла небольшая кастрюлька. Голод не тетка - зимой не согреет, есть все ровно нужно, так они долго не протянут, им ведь не было сказано, сколько они тут пробудут. Тот изучавший свое оружие, сунул его за пазуху, встал и направился к отопительному “аппарату”. Плеснул из кастрюльки в чашку что-то в подобии, кажется, супа и пошел в комнату к “заключенной”. Резко со скрипом открылась дверь, в темное помещение проник неяркий лучик света, девушка встала с колен и внимательно следила за парнем. Он подошел к ней, все шло как обычно, усмехающиеся осмотрел ее, поставил чашку на пол и повернувшись к ней спиной пошел прочь, именно тогда девушка кинулась ему на шею сзади, одним легким движением свернула ему позвонки, так что тот не успел и произнести и слова. Тихо, но быстро протащила его в угол и взяла оружием, осторожно выйдя из комнаты, тут же наткнулась на второго. Вовремя среагировав, выхватил свой ствол, но не успел он прицелиться, прогремел выстрел. Точное попадает, тонкая струйка крови потекла по лицу, тело парня с грохотом свалилось на пол. Он мертв. Теперь главное выбраться к цивилизации.
