Галя устроилась поудобнее в кресле.
– Ладно, слушай… Он выше среднего роста. Немного выше меня. Волосы темные, слегка вьются, глаза темно-карие. У него хорошая улыбка – искренняя и добрая. Он совсем не умеет притворяться, и мне иногда кажется, будто я его сто лет знаю…
– У тебя грустный голос, – перебила ее Соня. – Почему?
– Разве? Тебе показалось… Это связь во всем виновата.
– Связь тут ни при чем! Галка, если он такой хороший, то чего ты переживаешь?
Галя удивилась проницательности своей подруги. Обычно Соня казалась рассеянной и немного флегматичной, словно ее не особенно волновало то, что происходило вокруг – самая настоящая соня, да и только! – но иногда она проявляла просто чудеса проницательности. Вот как сейчас, например…
– Я не… В общем, Сонька, я для Данилы просто друг, и все.
– Разве это плохо?
– Нет, но… Ты же поняла, что он мне нравится. А он… Словом, у него есть какая-то Лилия, и он в нее по уши влюблен.
– Какая еще Лилия? – шепотом спросила Соня. Она сходила с ума от любопытства. Как жаль, что она сейчас так далеко от Галки и не может наблюдать за событиями лично!
– Я не знаю! – с отчаянием произнесла Галя. – Он не особенно о ней распространяется. Знаю лишь, что она какая-то особенная. Красивая, и все такое… Мне только интересно, где эта Лилия сейчас – ведь Данила очень нуждается в поддержке!
– Я думаю, сейчас ему вполне хватает и твоей поддержки, – проворчала Соня.
– Вот что, Соня… Если получится, попытайся узнать что-нибудь об этой Лилии, – сказала Галя. – Для меня это важно. Кто она, какая она… Я тут хитростью выведала домашний адрес Данилы и адрес его школы. Скорее всего это одноклассница Данилы. Или они живут в одном доме…
Соне эта идея не очень понравилась. Но тем не менее она изрекла:
– Постараюсь… Хотя и не обещаю ничего. В общем, как получится.
Но дело было не в Лилии, нет – Галя беспокоилась из-за того, получится ли у Сони с Сидякиным выполнить их основную миссию…
А на даче тем временем события развивались следующим образом.
К обеду пришел Данила. То есть он не знал, что Вава уже приготовила с помощью Гали обед, и очень смутился, когда они чуть ли не силой усадили его за стол.
– Да я уже перекусил, – растерянно сказал он.
– Громов, перестань, – строго сказала Галя. – Ты что думаешь, мы разоримся, если тебя накормим?.. Вон уже позеленел от этих чипсов!
– Да-да, молодой человек, не вздумайте отказываться! – заявила и Вава. – Приглашаем вас к столу.
– С вами не поспоришь… – махнул он рукой и принялся с аппетитом уписывать первое, второе и третье, а на третье, надо сказать, Вава приготовила замечательный черничный кисель – ее коронное блюдо. «Женщина должна все уметь, – не раз повторяла она Гале. – Потому что неизвестно, в каких обстоятельствах ты можешь оказаться…»
Потом Данила вежливо поблагодарил Ваву и предложил помыть посуду. Галя чуть не упала со стула. Кажется, он действительно умел быть благодарным. Пусть даже в таких мелочах…
Галя думала – рассказать ему или нет, какое поручение она дала своим друзьям, а потом решила, что расскажет об этом позже. Для Данилы это будет сюрприз.
– Слушай, а твоя Вава на меня не слишком злится? – спросил он, моя тарелку. – Ну я ведь вам как снег на голову свалился…
– Не слишком, – пожала плечами Галя. – Она сердится на то, что я каталась с тобой на мотоцикле, не спросив у нее разрешения.
– А она бы разрешила? – удивился он.
– Нет, конечно… Но в любом случае я должна была спросить у нее разрешения!
– Слушай, а она у тебя это… ну, ничего. Ты была права – мировецкая тетка! Это что, все гувернантки такие?
– Не знаю, – сказала Галя, вытирая вымытые тарелки полотенцем и ставя их в специальный шкафчик. – Вряд ли.
– У меня в детстве была нянька, – признался Данила. – Но она все время по телефону трепалась, а на меня мало внимания обращала. Маме тогда было особенно некогда – у нее ведь только-только карьера начиналась…
– Мне просто повезло с Вавой, – сказала Галя. – На самом деле для нас всех – ну, для мамы, папы и для меня, само собой, – она никакая не гувернантка, а вроде родственницы.
– А кто у тебя родители? – с интересом спросил Данила. – Судя по той машине, на которой они сюда приезжали, они не последние люди…
Галя повернулась к Даниле и сказала, глядя ему прямо в глаза:
– Так оно и есть. Мама у меня переводчица, работает с главами государств – бонжур, месье, ан кэль ланг ферэ ву вотр раппор?..
– Чего-чего?!. – вытаращил глаза Данила. – Я только по-английски секу, между прочим…
– Это значит – здравствуйте, месье, на каком языке вы будете делать доклад? – улыбнулась Галя. – Я тоже в школе учу английский, но некоторые мамины словечки наизусть знаю.
– А… а кто у тебя отец? – с уважением спросил Данила.
– Заместитель министра культуры.
– Ничего себе… – от неожиданности Данила едва не выронил тарелку. – Крутые у тебя родственники… Слушай, Галка…
– Что?
– Вам с Вавой не надо со мной связываться, – произнес он. – Я… я для вас не слишком подходящее знакомство.
Глава 8
Соня и Вася были здесь
До каникул оставалось всего ничего.
Это обстоятельство настолько грело душу, что Соня едва не проспала в школу. Расслабилась раньше времени.
– Соня, вставай! – сердито закричала бабушка. – Родители уже давно на работе! Говорила я им, что не надо ребенка таким именем называть – судьбу накликаешь, так оно и вышло… Вот и получилась у нас самая настоящая соня…
– Ба, ты все путаешь… – несчастным голосом произнесла Соня, с трудом заставляя себя вылезти из-под теплого пухового одеяла. – Меня зовут – Софья. А Софья по-гречески значит «мудрость»!
– Ага, вот я и говорю – перемудрили они!
С бабушкой спорить было невозможно.
Соня быстро позавтракала, умылась, с трудом расчесала свои пушистые светлые волосы, которые за ночь успели превратиться в нечто вроде мочалки. Потом заглянула в зеркало и ужаснулась.
Зеркало отразило некое существо белесого цвета, с невыразительным и тусклым взглядом. «Неужели это я? Какой кошмар! Нет, утром на себя лучше не смотреть…»
Впрочем, это открытие ничего не меняло – в любом случае надо было хватать сумку с учебниками и бежать в школу.
«Хорошо Галке… – уныло подумала Соня. – Она всегда такая бодрая, подтянутая и даже ранним утром выглядит великолепно, хотя, я знаю, ничего такого особенного с собой не делает… Почему же я такая недотепа?»
