Так. Значит, леди из Чикаго не любит копов. Она не исключение. Многие люди их терпеть не могут, пока сами не попадут в беду. И потом, может быть, у нее есть на то веские причины: она что-то скрывает. Он ведь отпускал шуточки за столом про наркотики и наркоманов как раз за минуту до того, как она вскочила… Судя по ее худобе и бледности, что-то в этом роде вполне можно предположить…
Однако он был недоволен собой. Он не хотел выдавать себя в качестве офицера полиции, пока все игроки этой партии не раскроют свои карты. Конечно, у него есть оправдания: а) он в отпуске, б) он вовсе не обязан раскрывать карты всех игроков и в) какая в сущности разница, кем он работает… Правда, для некоторых женщин эта разница существует. Естественно, его работа много денег не приносит, а она сегодня утром даже без обычного макияжа выглядела роскошно, сразу видно: дорогая женщина.
Он помог Натаниэлу отчалить. Зекери не на шутку огорчен. Черт бы побрал эту леди…
Плотно позавтракав, путешественники с нетерпением ожидали своей первой поездки на раскопки. И вот они уже мчались на моторках по волнам океана, имея возможность впервые при свете дня разглядеть мангровые рощи и лагуны с причудливыми рифами. Отель в Вейлер-Бич остался далеко позади, А на берегу их ждали знакомые уже автофургоны. В машине Элисон опять старательно выбрала место так, чтобы не оказаться рядом с Зекери. Это лишний раз подтвердило его подозрения. Но скоро он отвлекся мыслями, разглядывая пейзаж за окном. Фургоны тем временем въезжали в Майя Мопан, расположенный в холмистой местности. Со стороны моря казалось, что эти холмы вздымались темно- и светло-зелеными гребнями на фоне высоких гор цвета пурпура и индиго. Но глядя из окна машины, движущейся по грязному гравию дороги, Зекери заметил, что эти напластования зелени состояли из чахлой поросли внизу, переходящей выше в густой кустарник, а дальше, ближе к макушке гребня, росли роскошные купы обвитых лианами деревьев, в глубине которых было, вероятно, темно и сыро. Деревья взбирались все выше и выше по холму, подальше от топкой земли, напитанной соленой водой.
Миновав несколько домов и обогнав пару повозок, преодолев все рытвины и лужи, автофургоны, наконец, свернули на узкую, грязную дорогу с дорожным указателем, на котором большими буквами стояло «Селение Майя Мопан». Они остановились возле группы голосующих людей, и два молодых индейца с мачете быстро взобрались на крышу фургона, в котором ехала Элисон. Индейские женщины с черноглазыми ребятишками выглядывали из опрятных хижин селения, а машины, покачиваясь на ухабах, свернули тем временем на узкий тракт, ведущий в частные владения, на одну из банановых плантаций. Сделав остановку на ферме Эрла Моргана, чтобы забрать снаряжение, путешественники еще полчаса провели в пути, пока не добрались, наконец, до лагеря археологов. Они вышли из фургонов и неподалеку — за небольшим болотцем — увидели расчищенную площадку, с грубым деревянным столом под отбрасывающим тень светлым полотняным навесом. Площадка была окружена небольшими холмами высотой в 20–30 футов, поросшими деревьями и виноградной лозой.
Бодрая от мысли, что она находится, наконец, на месте древнего поселения, Элисон внимательно слушала вводную беседу Тома Райдера.
— Мы исследовали этот участок и пришли к выводу, что памятники, найденные здесь, принадлежат культуре древних майя. Об этом свидетельствует, во-первых, само расположение курганной группы, а, во-вторых, способ обработки камня. Судя по обнаруженным нами обработанным камням, — продолжал он, — они, наверняка, первоначально имели правильную квадратную форму с совершенно плоскими поверхностями. Скопления таких камней, как вы можете заметить, до сих пор громоздятся на вершинах некоторых пирамид.
Элисон была в восторге. Оказывается, эти холмы — вовсе не холмы, а курганы; а курганы, в свою очередь, — это пирамиды древних майя!
— Мы провели химический анализ некоторых археологических находок, сделанных на этом месте в прошлом году, и он показал, что верхнему культурному слою, который мы разрабатываем, не более четырехсот лет. Поэтому не ищите здесь более древних и, быть может, более совершенных в художественном отношении, памятников.
Ив в это время разобрала снаряжение, и все участники экспедиции, взяв на плечи лопаты, мачете и другие инструменты, отправились через полосу топи к лагерю.
— Вы должны разбиться на три группы, — произнес Том Райдер, когда они прибыли на место. — Первая группа будет в течение этих двух недель работать со мной непосредственно над исследовательской частью программы. Вторая — с мачете в руках — должна очищать курганы от кустарников и другой поросли. Вам, в частности, необходимо закончить расчистку вон того огромного могильника, — и он указал рукой на самый большой курган. — Складывайте все в кучи, мы будем постепенно их сжигать. — Он кивнул на молодых индейцев. — Ребята покажут вам, как это делается.
Зекери подошел к индейцам, с достоинством державшимся на некотором отдалении, и протянул им руку. Один из них представился:
— Эмилио Чайя, — и с гордостью кивнул на другого, — а это мой брат, Озари.
Пожимая руку Озари, Зекери с болью подумал, что сам он никогда больше не сможет вот так просто и гордо представить кому-то своего брата. Господи, когда же кончится эта мука?! Он указал на груду мачете:
— Помоги-ка мне выбрать один из них.
Эмилио, довольный оказанным ему доверием, занялся проверкой остроты лезвий, проводя по ним большим пальцем, затем осмотрел крепление рукоятей и, наконец, сделал свой выбор:
— Вот этот, пожалуй, подойдет.
Гарольд присоединился к их группе. А профессор тем временем продолжал инструктаж:
— Третья группа будет работать с Ив, убирая лопатками слой почвы и тщательно просеивая ее сквозь сито. Ив покажет вам, что именно надо искать.
Когда волонтеры разделились, следуя своим внутренним склонностям и предпочтениям, на три группы, Зекери улыбнулся, услышав приглашение профессора Элисон поработать с ним вместе над исследованием результатов раскопок. Это не осталось незамеченным и со стороны Ив. Зекери был готов побиться об заклад: между Ив Келси и профессором Райдером существуют «известные отношения». Если это было правдой, его шансы на успех у девушки сильно понижались.
В течение следующих нескольких часов его уважение к индейцам возросло, особенно, когда он узнал, что каждый парень за день работы получает всего 8 белизских долларов — что составляет 4 американских.
— Я думаю, что Зекери и я должны приплачивать вашему работодателю 50 долларов в день за возможность полюбоваться искусством владения мачете, — сказал им, в конце концов, Гарольд с кислой улыбкой.
