— Нет. — Она крепче сжала бокал. — Но мне нравится твой метод убеждения.
Свободной рукой он обнял ее и принялся щекотать.
Она попыталась вырваться.
— Это нечестно. Я буду тебя щипать, если не прекратишь.
— Давай! Мне нравится, как ты щиплешься.
Это меня возбуждает. Ото! Это было больно.
— Я тебя предупреждала! — Мэг не могла вспомнить, когда последний раз мерилась силами с голым мужчиной. И это приводило ее в восторг. — И отстань от моего пива, черт возьми!
— Я все равно добьюсь своего, хочешь ты этого или нет, — сказал Клинт, тяжело дыша. — Можешь щипаться сколько угодно.
Он выхватил у нее бокал. Мэг потянулась за ним и расплескала пиво на Клинта и на себя.
— Между прочим, пиво далеко не теплое.
Он поставил бокал на стол и проследил, как янтарный напиток струйками стекает с ее груди.
— Готов поспорить, что сейчас оно точно стало теплым. Позволь мне привести тебя в порядок. — Он нагнулся и принялся слизывать с нее пиво.
Она засмеялась.
— Эй, мне показалось, что тебе не нравится теплое пиво!
— Все зависит от службы доставки.
Наблюдая за ним, Мэг чувствовала, что возбуждается. Внезапно в голову ей пришла отличная мысль. Он тоже был весь мокрый от пива, особенно выдающаяся часть его тела.
Когда она опустилась на колени, Клинт прислонился к столику и застонал, закрыв глаза.
Клинт чуть было не сжег энчиладу, но это того стоило. Как объяснить все Хосе, он придумает позже. Они с Мэг вытерли пол бумажными полотенцами, но сковородку придется хорошенько отмыть.
Вернувшись в гостиную, Клинт снова бросил подушки возле стола. На этот раз он постарался расположить их близко друг к другу. Они уселись поудобнее, и Мэг положила ноги ему на колени.
Огонь в камине почти догорел, и Клинт решил не разжигать его снова. После того, как они поедят, он хотел предложить попробовать удобства настоящей кровати.
Мэг разложила энчиладу по тарелкам, а Клинт открыл еще пару бутылок пива.
— Я никогда не ужинала голой, — сказала она.
— Это сближает нас. — Без одежды они были обычными людьми, наслаждающимися компанией друг друга. Клинт мог забыть о том, что она знаменита, а он… всего лишь обычный парень.
Мэг с аппетитом поглощала энчиладу.
— Вы все время так вкусно едите? — спросила она.
— Да, мы неплохо питаемся. Мексиканская кухня у нас, конечно, не каждый день. Хосе много чего умеет стряпать. Однажды на Рождество он приготовил говядину по-веллингтонски. Еще он готовит отменные соусы к спагетти.
— Спагетти, — вздохнула Мэг. — Я могу только мечтать о спагетти.
— Я не понимаю. — Он посмотрел на ее великолепное тело. — Это, конечно, не мое дело, но ты уверена, что ради этой работы можно голодать и обходиться без секса?
— Я всю жизнь мечтала стоять перед камерой и я этого добилась. — Мэг взглянула на него. — Некалорийных завтраков не бывает, ты же знаешь.
Мне нравится быть на телеэкране, обмениваться шутками с Мелом, брать интервью. Когда находишься в прямом эфире, испытываешь незабываемые ощущения.
— Тогда ты на своем месте.
— Возможно, ты прав, — сказала Мэг. — Но я не задумываюсь над этим. У меня совсем нет времени на размышления. После съемок я хожу на светские тусовки, в спортзал или в салон. — Она провела рукой по волосам. — Я, наверное, сейчас не похожа на женщину, проводящую много часов в салоне красоты.
— Нет, похожа. — Ему она нравилась и взъерошенной, какой была сейчас. Он протянул руку и намотал ее шелковый локон на палец. — Впрочем, ты здорово испортила прическу.
Мэг усмехнулась.
— Спасибо, что сказал. Здорово хоть на одну ночь забыть о том, что надо выглядеть на все сто.
Иногда я воображаю, что отправляюсь на неделю на пустынный остров, где можно не заниматься собой, прической и маникюром.
Он почти ей поверил. С того момента как она вошла сегодня вечером в гостиную, у нее ни разу не возникло желания посмотреться в зеркало.
Это произвело на него впечатление.
— Мне нравится выступать перед публикой, сказала Мэг, — но я могу обойтись и без постоянной работы и появляться на публике лишь иногда. — Она отпила из своего стакана с пивом. — А ты? В твоей работе тоже есть недостатки. Тебе ведь приходится чистить конюшни и убирать навоз?
— Да, приходится, — рассмеялся Клинт.
— Ты сказал это как настоящий ковбой. — Она заморгала. — Не мог бы ты завтра надеть что-нибудь из ковбойской одежды? Ради меня?
— Не знаю, — неохотно отозвался он.
Она протянула руку и погладила его по щеке.
— Неужели это будет так ужасно для тебя?
Многие думают, что это забавно.
— Но не я.
— Как бы мне хотелось увидеть тебя в джинсах и ковбойских сапогах! Я не шутила, когда говорила, что мечтаю о ковбое.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал ее.
— Но ты также говорила, будто не знаешь, что делать с настоящим ковбоем.
Ее голос стал хриплым.
— Но благодаря тебе я передумала.
Клинт посмотрел ей в глаза, и у него снова возникло желание обладать ею.
— Я тоже не знал, что делать с телезвездой. Он так сильно хотел ее, что изо всех сил старался держать себя в руках, чтобы не наброситься на нее. — Ты наелась?
— Если это предложение подняться в спальню, я согласна. Пошли, ковбой.
Когда Мэг увидела комнату Клинта, у нее не осталось никаких сомнений, что здесь живет ковбой.
Во-первых, на стенах висели рисунки, изображающие ковбоев, во-вторых, на шкафу полями вверх лежала коричневая ковбойская шляпа. Но самой главной уликой были сношенные ковбойские ботинки под стулом в углу.
Она подошла к стулу и подняла ботинки.
— Надо полагать, это твои?
— Мои. — Он наблюдал за ней с порога комнаты. — Немного необычно видеть обнаженную женщину с моими ботинками в руках. Боюсь тебя разочаровать, но я не надеваю их, когда ложусь в кровать.
Она поставила ботинки обратно и улыбнулась ему.
— Ерунда. Как еще девушка должна воплотить свои фантазии в реальность? — Она взглянула на шляпу, лежащую на шкафу, и подняла брови.
Клинт рассмеялся.
— Если ты хочешь получше узнать, кто такие ковбои, можем пойти в конюшню и сделать это на стоге сена, на виду у лошадей.
— Ты серьезно? — От его предложения ее сердце забилось быстрее.
— Не совсем. Конюшня находится рядом с бараком, а мы не должны рисковать. Но мне понравилось, как зажглись твои глаза.
— Потому что это так захватывающе! Но ты прав. Вдруг кто-нибудь будет проходить мимо?
Мэг боялась лошадей. Когда ей было четыре года, мать взяла ее на парад в Нью-Йорке, где она случайно оказалась прямо перед полицейской лошадью. И хотя она не пострадала, лошадь, маячащая над ней, до сих пор снилась ей в ночных кошмарах.
