Клуб.
Сто лет там не был.
Не интересовался.
Не мальчишка уже, шумные места раздражают. А ведь там полно не совсем адекватной публики. Алкоголь, наркотики, разврат.
Так!
Хватаю телефон и набираю номер Агнии. Мне уже все равно, как это будет выглядеть. Мне нужно вернуть девочку домой. Один гудок, второй, третий, пятый, десятый — не берет. Набираю еще раз, а внутри неприятно скребёт.
Сколько у нас клубов в городе?
— Алло. — Выдыхаю, когда она отвечает. — Олег Андреевич, заберите меня отсюда, пожалуйста, — не позволяя мне ничего сказать, так отчаянно просит девочка. — Иначе он меня не отпустит… — почти плачет.
— Кто он?! — кричу в телефон, а сам бегу в прихожую.
— Пожалуйста, заберите меня, — немного невнятно повторяет она. Ну вот зачем я ее отпустил?! Внутри зарождается паника и начинает пульсировать в голове.
— Где ты?! В каком ты клубе! — хватаю ключи от машины и от дома.
— В «Атмосфере».
— Никуда не уходи, я сейчас приеду!
Скидываю звонок и бегу к соседке. Если Полинка вдруг проснется и поймет, что дома никого нет, будет истерика. Нервно стучу в двери, наплевав на то, что на улице ночь.
— Кто там?! — испуганно спрашивает женщина через дверь.
— Это я, Татьяна Ивановна! — двери открываются, женщина кутается в шаль, удивленно распахивая глаза.
— Что случилось, Олег?! — взволнованно спрашивает она.
— Еще пока ничего. Я надеюсь. Мне нужно срочно уехать ненадолго. Присмотрите за Полей? — Женщина растерянно моргает. — Я понимаю, что уже поздно, извините. Но это очень важно. Пожалуйста.
— Да, конечно, — женщина начинает возиться в прихожей, снимая с вешалки пальто.
— Возьмите, — вкладываю ей в ладонь ключи от дома и убегаю.
У меня в голове пульсирует: «Иначе он меня не отпустит!» Тело напрягается, и хочется убить каждого, кто посмел к ней прикоснуться. Сам виноват, Смирнов! Кто отпускает такую красивую и наивную девочку в клуб на ночь глядя. Не нужно было думать о том, как это выглядит. А просто не отпускать, и все.
Подъезжаю к клубу. Паркую машину и уже вижу на крыльце Агнию. Я узнаю ее из тысячи, а вот рядом с ней какой-то олень, которому я сейчас пообломаю не только рога, но и копыта. Иду к ним, а когда понимаю, что это не просто посторонний, а наш братец, которого я уже предупреждал, во мне просыпается что-то агрессивное и очень нехорошее. Он явно не испытывает к девочке братских чувств. Тут что-то другое, либо он что-то от нее хочет, либо хочет в интимном плане. Ну не будет же она бояться этого урода просто так.
— Паша я же уже сказала, что никуда не поеду! — громко кричит девочка, пошатываясь, а это быдло хватает ее за талию и впечатывает в себя. Далеко не по-родственному. И меня буквально разрывает.
— Такси приехало, пошли! — зло рычит он ей и тянет за собой. Агния пытается сопротивляться, но ничего не выходит, ноги совсем не держат. Девочка пьяна.
— Руки от нее убрал! — голос хрипнет от ярости, в глазах плывет, вижу только этого урода, которому хочется сломать руки. Пока он соображает, кто ему говорит, сталкиваюсь глазами с Агнией. Небесные с поволокой омуты блестят, она явно не в себе. В таком состоянии можно делать с ней что хочешь, сопротивляться не будет. И вот эта мразь собирается воспользоваться ситуацией.
— Я сказал, руки убрал! — рычу, хватая урода за плечо, отрывая от девочки. Он разворачивается, резко ее отпуская. Агния пошатывается, но стоит на ногах. Пока парень соображает, что к чему и разминает шею, подхватываю Агнию за талию, прижимаю к себе и веду в машину.
— Спасибо, — пищит она и сама прижимается ко мне в поисках защиты. Греет душу. Доверяет. А это уже много значит. И я благодарю бога, что она догадалась попросить меня о помощи, иначе… Я даже не хочу знать.
Открываю дверь, сажаю мою пьяную Снегурочку и возвращаюсь к братцу. Стоит, расставив ноги, сжимая кулаки. Дерзкий, борзый, уверенный в себе.
— Слушай дядя, ты начал порядком мне надоедать, — кидает он мне и как животное харкает под ноги. Ненавижу таких тупоголовых отморозков. Разукрасил себя, дыр в лице понаделал и думает, что ему все можно. Делаю глубокий вдох и молча шагаю к нему. Парень дергается, размахивается и больше со страху замахивается кулаком, но я уворачиваюсь, уходя от удара. В кровь выплескивается адреналин, а тестостерон так вообще зашкаливает, сейчас у меня его в преизбытке.
Перехватываю его летящую в никуда руку, резко выкручиваю, беру в захват сзади, так что ублюдок сгибается от боли. Дерну сильнее — выверну сустав. Все. Мразь обездвижена, дерганье причиняет ему еще больше боли, и он скулит. Язык длинный, а на деле простое чмо.
— Слушай меня, падаль, — рычу ему в ухо, держа в захвате. — Мне надоело тебя предупреждать. Если я захочу, то сделаю твою жизнь в этом городе невыносимой и очень душной. И это в лучшем случае! Еще раз ты подойдешь к девочке ближе, чем на сто метров, или просто ей позвонишь, я перейду от слов к делу. Ясно? — Молчит, пятясь, брыкается, но я сильнее натягиваю руку, хрустя суставом. Воет, мразь. — Я спрашиваю: ясно?! — теряю терпение. Хочется покалечить урода.
— Ясно, — скулит падаль. Резко отпускаю, и парень падает.
— Я надеюсь, ты меня понял?
— Она вообще-то моя сестрёнка, и я имею право… — Не люблю таких тупых отморозков, которые ничего из себя не представляют, но качают, мать их, права.
— Что-то я смотрю, яйца ты к ней подкатываешь не как брат.
— А это уже наше личное, — заявляет ублюдок, и у меня перехватывает дыхание.
— Личная у тебя грязь на шее! — цежу сквозь зубы.
Повторяю себе, что убивать и калечить людей хреново, даже таких отморозков. Я смогу уничтожить его по-другому, без уголовщины. Но адреналин бурлит, и я вновь надвигаюсь на ублюдка в желании хотя бы сломать нос за девочку. Отступает, а потом и вовсе разворачивается и убегает, и я впечатываю кулак в столб на стоянке. Больно, но немного остужает.
И вот теперь я так просто все не оставлю. Нужно разобраться с ситуацией. Это уже становится чем-то моим, личным. Видимо, я полностью увяз в этой девочке и даже не собираюсь отрицать.
Делаю пару глубоких вдохов и иду в машину. Пока она пьяная, допрошу ее с пристрастием, чтобы развязанный язычок мне все выболтал. Но когда сажусь в машину, понимаю, что девочка спит. Меня немного отпускает, из ярости кидает в щемящую нежность. Она такая трогательная, маленькая, беззащитная, обнимает себя руками и сопит. Волосы упали на лицо, убираю их аккуратно, глажу костяшками пальцев нежную кожу на щеке. Ох, девочка, ты не Снегурочка, ты ведьма. Околдовала меня моментально, приворожила. Никогда не думал, что это со мной произойдет.
ГЛАВА 12
Олег
Агния спит, паркую машину в гараже, выхожу, оставляя спящую девушку. Отпускаю Татьяну Ивановну, насильно впихивая ей «бонус» в виде денег за услугу. Женщина, конечно, отнекивается, но больше для вида. Убеждаюсь, что она скрылась, и иду за Агнией. Нет, я не стесняюсь, просто не хочу ставить Агнию в неудобное положение. Наша соседка знатная сплетница.
Подхватываю Агнию на руки и несу в дом. Легкая, всю жизнь бы носил на руках. Приятно чертовски — быть так близко к ней. Хотя я бы отшлепал ее за то, что так напилась. Не вяжется у меня как-то эта девочка и алкоголь.
— От тебя так вкусно пахнет, — вдруг произносит Агния и утыкается мне в шею. Ее дыхание щекочет мне кожу, посылая по телу истому.
— Хм, — усмехаюсь.
— Где мы? — голос пьяный, мурлыкающий.
— Дома, — отвечаю и сажаю девочку в кресло. Хотя отпускать эту кошечку не хочется.
— У меня нет дома, — глубоко вдыхает она.
— Ты дома, — эта фраза вырывается сама собой и звучит естественно, а Агния мотает головой. Такая открытая сейчас. Она запрокидывает голову и морщится от яркого света. Выключаю верхний свет и включаю напольный светильник. Двигаю кресло и сажусь напротив девочки.
