— Привет. Да, я хотел заглянуть сегодня в последний раз перед выходными.
— И решил надеть это?
Моя бровь взлетает вверх.
— Не сдерживайся, Шейла, скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь.
— Ты ведь все еще одинок? — спрашивает она, двигаясь вперед, как будто только что не оскорбила мой гардероб. — Ты никогда не найдешь хорошую женщину, одетый как трубочист.
Иисус.
— Во-первых, ты прекрасно знаешь, что я не одеваюсь так каждый день. А во-вторых, здесь почти никого больше нет.
Всех из офиса, как ветром сдуло. Мне, вероятно, нужно проверить справочник нашей компании, потому что я мог бы поклясться, что сегодня был официальный рабочий день. Теперь я уже не так уверен.
Ее губы поджимаются.
— Это верно. Вы, дети, и ваша трудовая этика в наши дни уже не те, что раньше. В мое время нам бы никогда не сошло с рук полдня гулять и поедать рогалики, — говорит она громким голосом. Ее ястребиный пристальный взгляд направлен на Даррена Пауэлла, когда он в ужасе пробегает мимо с рогаликом в одной руке и кофе в другой.
Я закатываю глаза.
— Не могла бы ты, пожалуйста, перестать пугать людей?
— Это не весело. — Она не заходит в кабинет, чтобы присесть, но и не уходит. — Сегодня мне здесь больше нечего делать, и если я отправлюсь домой, то буду бездельничать, пока не придет время готовиться к моему свиданию.
— О, да?
— Дуайт ведет меня в Скай-бар.
Скай-бар? Какого черта, даже я не могу попасть в это место! Я тихо присвистнул, впечатленный.
— Черт возьми, Шейла, там невозможно найти столик. — Интересно, согласится ли она продать мне свою бронь и сколько потребует за это Дуайт.
— Племянник Дуайта, Кевин — су-шеф.
Мои брови снова приподнимаются. Серьезно, какого хрена?
— А как насчет тебя? — спрашивает она, как всегда суя свой нос в мои дела. — В какое новое смехотворно нелепое место отправишься сегодня вечером?
Обычно я бы ей не сказал, потому что последнее, что мне нужно — это сплетни, распускаемые пожилой секретаршей, но в данном случае — что в этом плохого? Кроме того, мне бы не помешал совет, учитывая, что я в затруднительном положении.
Отсутствие бронирований означает отсутствие свидания.
Давайте добавим тот факт, что я сейчас живу во лжи, вынужденный сообщать новости своей спутнице, которая отреагирует одним из двух способов:
Почувствует себя преданной;
Посмеется над этим, и повеселиться остаток ночи.
Я бы поставил деньги на то, что Фелисити отнесется к этому беззаботно. Из того, что я видел до сих пор, эта женщина — оптимистичная, полная сексуальной жизнерадостности.
В праздничном настроении, вероятнее всего.
— Куда ты идешь сегодня вечером со своей парой? — хочет знать Шейла, устраиваясь у двери и ожидая.
— Ну, знаешь ли, в этом-то и проблема... — начинаю я. — Я был так чертовски занят, разгребая дела, чтобы пережить каникулы и убедиться, что все здесь будет в порядке, поэтому...
Я позволяю своему голосу затихнуть и надеюсь, что она сможет самостоятельно соединить точки, заполнить пробел, ворваться и решить мою дилемму, потому что Шейла — это решала.
Я жду.
Вот только она молчит.
— И?
— Это твоя проблема, — фыркает она. — Я устала от вас, мужчин, которые ждут до последней минуты, чтобы все спланировать, потому что не сделали свою леди приоритетом.
— Но это не так! — Ладно, возможно, все именно так — но я ведь не встречал Фелисити раньше. Как, черт возьми, я должен был знать, что она будет такой чертовски удивительной, великолепной и совершенной?
Она как рождественский подарок, который продолжают дарить.
— Шейла, пожалуйста, помоги мне.
Старая кошелка, отрицательно качает головой.
— Я умоляю.
Ее нос задирается вверх.
— Это не мольба, это вымогательство.
Хорошая мысль.
— Что, если я дам вам с Дуайтом билеты на каждый бейсбольный матч в следующем сезоне? Ему нравится бейсбол?
Она фыркает.
— Чем он вообще занимается? — спрашиваю я, не задумываясь.
— Он владеет химчисткой, и когда люди не забирают вещи, он сказал, что позволит мне разобраться с ними. — Подбородок приподнимается выше. — Мы говорим о моделировании одежды, — надменно подчеркивает она.
— Так значит, это означает, что он любит бейсбол, или нет...
— Это значит, что он может позволить себе купить собственные билеты. — Секретарша делает паузу. — Если только это не VIP-ложа.
Боже мой, да это вымогательство!
— Как насчет недельного оплачиваемого отпуска? — пытаюсь подкупить ее с другой стороны.
— Я беру отпуск, когда захочу.
Точно — она приходит и уходит, когда ей заблагорассудится, зная, что ее не уволят, и у меня такое чувство, что деньги для нее не проблема. Должно быть, мой дедушка назначил ей пособие до того, как скончался. Этой женщине явно насрать на жалкую зарплату, которую я ей плачу.
Делаю глубокий вдох.
— Шейла, ты работаешь в этой компании более тридцати лет и видела, как я рос, и теперь ты видишь, что моя личная жизнь — полный бардак.
Она кивает.
— Я очень мало рассказываю о своей личной жизни, но скажу следующее: я встретил кое-кого невероятного, и, если не вытащу свидание из своей задницы на сегодняшний вечер, дерьмо попадет в вентилятор, и она будет ненавидеть меня вечно.
Я опускаю ту часть, где представился Фелисити фальшивым именем, притворился, что не знаю ее, когда мы встретились, притворился ремонтником и сказал, что распланировал наше свидание
Идеальное.
Романтическое свидание под Новый год.
Вот только Фелисити точно не поцелует меня, когда шар опуститься, — если Шейла не поможет мне исправить ситуацию, — а будет бить меня по лицу.
Не то, чтобы она казалась склонной к насилию.
— Знаешь, что было бы здорово, — наконец говорит Шейла. — Ты когда-нибудь видел тот фильм, где маленький ребенок играет сваху для своего отца?
Я смотрю на нее, ничего не понимая.
— Ребенок звонит в радио-шоу о том, что его отец одинок и как он хочет, чтобы он с кем-то познакомился?
Секретарша теперь смотрит на меня с отвращением, потому что я понятия не имею, о каком фильме она говорит.
— В любом случае, ребенок заканчивает тем, что пишет письмо женщине по имени Энни и просит её встретиться с отцом на вершине Эмпайр-стейт-билдинг в День Святого Валентина. — Она делает паузу. — Или что-то в этом роде, я не помню точно, прошли годы.
— Итак... ты хочешь, чтобы я встретился со своей дамой на вершине Эмпайр-стейт-билдинг в нескольких штатах отсюда? — Мои глаза практически вылезают из орбит. Шейла сошла с ума?
— Нет, ты, болван — на самом верху этого здания. — Она улыбается, пораженная воспоминанием. — Однажды у меня было свидание с пикником наверху, но это были 90-е годы, когда мужчины прилагали больше усилий, чтобы ухаживать за девушкой. Конечно, он хотел лишь залезть ко мне в штаны, но это была ночь, которую я никогда не забуду. Как Роза из «Титаника».
Господи, мне не нужно было напоминать, что Шейла, вероятно, все еще спит с мужчинами, и мне не нужно было знать, что наш внутренний дворик на крыше был осквернен, когда я играл там в прятки с детьми некоторых членов правления. Если раньше мне требовался душ, сейчас я чувствую необходимость тщательно мыться не один раз. Кто знает, чего эти руки коснулись там, наверху.
— Ты же знаешь, что Джек поместился бы на этом плоту? — Я не могу не указать на очевидное, к ее большому огорчению. — Он не должен был умирать.
Ее это не забавляет.
— Тебе нужна моя помощь или нет?
— Да.
— Тогда возьми трубку и позвони Тимми Уэллсу. Он прикрывает Скитера, когда этот старый козел забывает явиться на работу, и я почти уверена, что видела его на десятом этаже раньше, когда спускалась за пончиком.
— Ты когда-нибудь сидишь за своим столом?
— Редко. — Она бросает взгляд на мой телефон.
— И что мне ему сказать?
— Скажи ему, что тебе нужна услуга, и что ты заплатишь ему наличными, чтобы он остался вечером и открыл крышу, поставил стол и два стула снаружи, вытащил несколько растений в горшках из вестибюля на пятнадцатом и дерево в горшке с одиннадцатого. Бонус, если он сможет найти гирлянды и несколько обогревателей.
