Выкидывая эту мысль из головы, я сосредотачиваюсь на Кайле.
— Ты можешь найти того, кого я ищу?
— Я могу найти кого угодно.
— Тристан перешлет тебе всю имеющуюся у нас информацию. — я делаю глоток. — Он мне нужен живым.
И Тристан, и Кайл улыбаются этому. Но садизм, который светится в глазах Кайла, совсем не похож на то, что я видел раньше. Словно он находит в этом нездоровое удовольствие.
— Мне нравится, когда они в первую очередь... живые.
— Каковы временные рамки? — я спрашиваю.
— Столько, сколько потребуется. Я свяжусь с тобой, когда найду парня или девушку, никогда не знаешь.
— Назови свою цену, и я заплачу.
— Мне не нужны деньги. — он встает. — Как только миссия будет завершена, я приму оплату в виде одолжения.
Мне не нравится эта идея. Деньги это больше для того, чтобы срезать концы с концами, но одолжение может быть чем угодно. Однако, поскольку мой выбор ограничен, я киваю.
— Идеально. С нетерпением жду этого.
Он направляется на балкон.
— А я-то думал, что Англия скучная.
— Там дверь, — говорит Тристан полу-раздраженным, полу-смиренным тоном.
— Двери скучны. — и с этими словами Кайл прыгает с балкона.
Тристан качает головой, затем улыбается мне.
— Ты можешь доверить это Кайлу. Он один из лучших.
— Я рассчитываю на это.
— Могу я спросить, что ты намерен делать с этим человеком, когда найдёшь его?
— Заставлю его пожалеть, что он когда-то был живым.
Потому что никто, и я имею в виду, никто, блядь, не прикасается к тому, что принадлежит мне и остаётся живым.
***
Я добираюсь домой где-то после семи. Харрис остается в компании, присылая мне новости о предстоящем слиянии.
Обычно я оставался бы с ним, но мое внимание постоянно отвлекает дикое присутствие, которое я оставил дома. Хотя там охрана и Марго должна приносить Авроре еду, я не верю, что она не сделает какую-нибудь глупость.
Аврора похожа не только на раненое животное. Она также в ловушке, и они склонны кусаться при любом удобном случае.
Крошечная женщина в мешковатой одежде кричит на охранника у главных ворот. Лейла. Конечно. Я знал, что она появится здесь и поднимет шум из-за исчезновения своей подруги.
Я жестом приказываю Мозесу остановиться, и он повинуется. Охранник у главных ворот кивает мне в знак признательности.
Она указывает пальцем на себя.
— Я с тобой разговариваю. Обрати внимание, а еще лучше, впусти меня.
— Этого не случится, мисс Хуссейни, — говорю я ей через свое окно.
Она резко оборачивается и прищуривает на меня свои свирепые глаза.
— Джонни! Где Аврора? Что ты с ней сделал?
— Сделал с ней? С чего ты взяла, что я с ней что-то сделал?
— Она никогда бы не пропустила рабочий день, не предупредив меня об этом, и она не отвечала на мои звонки и сообщения более сорока часов.
— Это странно точно.
— Потому, что она никогда этого не делала.
— Ей немного нездоровится и она нуждается в отдыхе.
— Как нездоровится?
— Больна, устала или и то, и другое.
— Тогда скажи своему парню здесь, чтобы он впустил меня, чтобы я могла проведать ее.
— Боюсь, в данный момент это невозможно.
— Почему нет? Если только ты с ней что-нибудь не сделал! — она ахает. — Клянусь, если ты не позволишь мне увидеть ее, я позвоню в полицию.
— Вы ничего не сможете мне сделать, мисс Хуссейни, но если вы будете настолько глупы, чтобы звонить в полицию, я предам вашу семью земле.
Она вздергивает подбородок. Лейла подруга Авроры, все в порядке.
— Я не боюсь тебя.
— Ты должна бояться.
Я позволяю окну подняться, медленно приглушая ее крики. Она кричит о том, как она перенесет это в социальные сети, и извергает все угрозы под солнцем.
Ворота открываются, и Мозес въезжает внутрь. Охранник удерживает Лейлу, когда она пытается броситься за мной.
В этой женщине есть преданность. Мне это нравится. Но я также имел в виду, что сокрушу ее, если она пойдет против меня.
Я вхожу в дом, готовый найти Аврору и заставить ее заговорить. Это давно назрело. Конечно, она также не любит держаться подальше от своей фирмы и своей странной подруги.
— Сэр? — нерешительный голос Марго останавливает меня у подножия лестницы.
Она стоит с молчаливым Томом.
— Да?
Ее кожа бледна, и она несколько раз сглатывает, но ничего не говорит.
Мои внутренние сигналы тревоги срабатывают в одно и то же время.
— Что происходит, Марго? Что-то случилось с Авророй?
Я проверил несколько часов назад, чтобы убедиться, что она пообедала, и Марго ничего не упомянула.
— Что происходит? — говорю я строгим голосом, когда ни один из них не произносит ни слова.
Наконец-то это делает Марго.
— После того, как я принесла ей обед, мисс Аврора... она...
— Что?
— Кричала. Крушила все. Грохот был слышен снизу. Сейчас она немного успокоилась, но это было так похоже на...
Том качает головой, глядя на нее, и она плотно сжимает губы.
Но я знаю, с кем она собиралась ее сравнить, даже если не произнесла этих слов.
Схожа с Алисией.
Блядь.
Я ослабляю галстук, поднимаясь по лестнице, затем поворачиваю ключ в замке. Сцена, которую я вижу перед собой, это полный гребаный хаос.
Журнальный столик перевернут вверх дном, одежда брошена на пол, часть порвана, а лампа разбита вдребезги сбоку от кровати.
Я вхожу внутрь и закрываю дверь, кладя ключ в карман.
Поскольку Аврору нигде не видно, я ожидаю, что она в ванной. Я делаю несколько шагов, когда она бросается за мной к двери.
Я хватаю ее за запястье, осторожно, чтобы не повредить ее раненые ладони. Пластыри уже окровавлены, а это значит, что она снова вскрыла свои раны.
Опять.
Не то чтобы это должно удивлять, учитывая тот ущерб, который она причинила. Эта гребаная женщина совершенно не заботится о своей собственной безопасности.
Она бьется об меня, ее лицо красное, а распущенные черные волосы разлетаются во все стороны.
Я хватаю ее за горло и прижимаю к матрасу. Мое тело подавляет ее, когда я нависаю над ней.
— Остановись.
Она извивается, одной рукой ударяя меня по груди, но другая остается неподвижной рядом с ней. Ее лицо бледное — за вычетом раскрасневшихся щек. Ее губы потрескались и потеряли свой естественный розовый оттенок, а порез сбоку тоже окровавлен. Ее темно-голубые глаза безумны, зрачки расширены это может быть из-за недосыпа, или из-за приступа гнева, или из-за того и другого.
— Ты вскрываешь свои гребаные раны, Аврора. Что с тобой не так?
— Ты. — она тяжело дышит — так сильно, что ее слова заглушаются дыханием. — Если ты не отпустишь меня, то пожалеешь об этом.
— Да?
— Не стоит недооценивать меня, Джонатан. Я слишком долго жила вне дома. Я могу причинить тебе вред.
— Тогда почему ты этого не делаешь?
Она поднимает руку, которая всего несколько мгновений назад безвольно лежала рядом с ней. Я думал, что у нее идет кровь только потому, что она снова вскрыла рану, но оказалось, что она сжимала осколок стекла. Она направляет его мне на шею, ее дыхание все еще прерывистое и неровное, но глаза горят уверенной решимостью.
Эта гребаная женщина совершенно не думает о своей безопасности, если бы она прижимала осколок стекла к своей уже раненой ладони. Или, может, пара травм не имеет для нее значения, пока она может бегать.
Она в этом эксперт.
Убегать к чертовой матери.
— Что ты собираешься с этим делать, Аврора? Перережешь мне горло?
— Я сделаю это, если ты меня не отпустишь.
— Единственный способ, которым я тебя выпущу, это если ты, блядь, заговоришь, так что ты можешь пойти на это.
— Я не могу здесь оставаться.
— Почему не можешь?
— Я просто не могу. — ее голос срывается.
— Попробуй еще раз.
