недавно звучал, когда там же прикасалась я. Я мысленно врезала себе по заднице. Прекрати!
– Мисс Дюпре!
Я железо! Нет, я чертов кремень!
– Не-а, то, что я хочу сказать, адресовано не мисс Дюпре и не нашему директору, а Мари, и ты ни черта не станешь меня сбивать! Мне и так не особенно… Короче! Я тем вечером повел себя неправильно.
О! Ну ладно, это немного неожиданно. И смущает. Я бы предпочла сделать вид, что абсолютно ничего не было. Почему бы и ему не последовать моему примеру? Но раз уж все так пошло, пасовать не собираюсь.
– Тем вечером? Это когда чудом перевоплотился в подобие нормального парня и целоваться полез, или когда вспомнил, кто ты на самом деле, и меня обвинил в посягательстве на свою свободу?
– Оба раза, – нахмурившись, Саваж почесал теперь в затылке. – И первое, и второе было ошибкой.
Да, и правда, неожиданно.
– Э-эм… Как бы дико это ни прозвучало, но вынуждена с тобой согласиться. – Господи, не верю, что я это сказала! Ух, надо заканчивать это рандеву, а то чертов железный стержень что-то на поверку оказывается пластилиновым. – Если ты закончил…
– Не закончил! – практически рявкнул неисправимый грубиян. – Считаю, что у нас с самого начала все пошло как-то дерьм… не так, как должно. И предлагаю все это, блин, исправить.
Мое глупое сердце обмерло, я не могла ни дышать, ни моргать. Исправить? Он сказал – исправить? Значит ли это, что у нас есть…
– …стать друзьями.
– Что, прости?
Надеюсь, я не визжу?
– Ладно, – скривившись, кивнул Саваж, заметавшись по тесной комнатушке туда-сюда. – С друзьями я загнул, что, на хрен, у нас общего, но быть-то профессионалами, типа, и поддерживать нормальные рабочие отношения можем? Обещаю, что постараюсь не цепляться к тебе и не грубить.
– Постараешься, – пробормотала я без всякого выражения.
– Вот не начинай опять! – ткнул он в меня пальцем. – Я признаю, что первый начинал почти вс… ну процентах в пятидесяти случаев. Но больше вести себя как детсадовцы не хочу. Сделай и ты усилие и не цепляй меня. Давай вести себя как взрослые, мать их, люди.
– Как взрослые, значит…
– Ну что? По рукам? С этого момента никаких подъе… взаимных придирок и прочей херни в том же духе. Идет?
– Идет. – Я слезла со стола и одернула пиджак. – И чтобы ты знал, в профессиональное отношение не входит хватать и тащить директора куда вздумается, когда она говорит тебе, что занята.
– Больше не повторится.
Очень жаль… в смысле просто прекрасно.
– Но согласись, что нам обоим нужно было расставить все точки над… – Саваж зыркнул на треклятый стол, гулко сглотнул и резко развернулся. – Я работать.
Я же плюхнулась в кресло, ибо ноги не держали, и уставилась в закрывшуюся дверь. Вот и расставили и точки, и запятые. Друзей и то из нас не выйдет, чисто сотрудники на время шоу. Вот и замечательно! Я ведь этого и хотела. Только этот гадкий засранец приперся и опять все испортил. Потому что все должно было быть так, как я задумала. Мисс Сталь в упор не видит Мистера неотесанного Дикаря, а не заключает с ним какие-то проклятые пакты о взаимном ненападении. Ну что за варвар он такой! Все вечно порушит.
Но в одном прав: пора вести себя как взрослая. Ну не срастается никак, да и хрен с ним.
Снаружи послышался шум: вопли, несанкционированный мат, заливистый смех и хлопки в ладоши. Обычный звуковой набор, которым сопровождалось появление Ронни на съемочной площадке.
Я вздохнула, собрала мысли в кулак и вышла навстречу очередному форс-мажору. Ибо любые идеи нашего продюсера заканчивались именно так – авралом и форс-мажором для всей команды. Довольно прибыльным авралом, стоит добавить. А посему, как бы ни были безумны его сумасшедшие прожекты, воплощать их нам все равно приходилось.
– Цыпа-цыпа, мои цыпляточки! Мои невыносимо брутальные птичечки! Папа Ронни принес вам зернышки – сладкие, вкусные, ам-ням какие чудесные.
У Ронни очередной приступ «парнебесения»? Ведь прекрасно знает, чудо наше, что мужиков аж перекашивает, когда он начинает разговаривать с ними вот так – сюсюкая и пришепетывая, как с младенцами или слабоумными.
– У меня нет времени на эту херню, – как всегда, мрачно зыркнул Кевин, даже не повернув головы в сторону нашего продюсера.
– А вот это зря, мой цыпленочек. Потому что денюжки – это не херня. А уж такие, о которых пойдет речь, так и вовсе!
– Парни, пойдемте в общую комнату, там все поместятся. К тому же там сейчас свободно – операторы как раз на перерыве.
– Да, да. То, что я хочу вам предложить, не для посторонних ушей, – закивал Ронни, взбивая пышное кружевное жабо, выглядывающее из-под бархатного пиджака терракотового цвета.
– Итак, мои курочки, носящие золотые яйца, – взглянув на хмурые насупленные рожи, он тяжело вздохнул. – Шутка не зашла, потому что вы не знаете одну детскую сказочку про птичку, которая снесла своим хозяевам золотое яичко…
– Ронни, дружище, мы тут уже омоторевшие дальше некуда. Нам не до фольклора, – попытался деликатно вернуть нашего любителя зарубежной детской литературы в русло делового разговора Дизель.
– А, мистер Салливан! Вот и хорошо, что ты здесь. Именно для тебя у меня первая замечательная новость! Я раздобыл на тебя контракт! На рекламу!
– Клиники пластической хирургии? – усмехнулся Дизель одним уголком рта.
– Дурачок! Твой брутальный шрам не дает покоя и сна тысячам фанатов. Так что до конца шоу не смей от него избавляться! Нет! Реклама моторного масла! И они дают приличные бабки, сынок!
– Прикольно, – удивился Ноа. – И что, много бабок дают за это?
– Десять тысяч, – довольно ухмыльнулся Ронни.
Парни присвистнули. Рауль даже хлопнул Дизеля по плечу.
– С тебя пиво, братан!
– Да, а еще я сейчас веду переговоры с производителем какой-то дурацкой садовой техники, ну, типа газонокосилок и бензопил, хочу подсунуть им Фино и Ноа.
– О! Кайфец! Нам тоже по десять штук отвалят? – радостно заерзали на креслах братцы.
– Потому и веду переговоры, чтобы отвалили по-честному. Но и это еще не все. Самое вкусное у меня припасено для главного нашего красавчика.
Все, не сговариваясь, повернули головы к Кевину.
– Что? – мрачно буркнул он.
– Котик, для тебя у меня припасена просто шикарная новость, – и Ронни от избытка чувств захлопал в ладоши. – Реклама от Кельвин Кляйн!
Народ возбужденно загомонил.
– Ну, наверняка бабки неплохие.
– Ого, Ронни, откуда ты всех их знаешь?
– Ронни, а я хочу рекламировать Мальборо!
– Дурак, ты ж не куришь.
– Ага, но реклама мне страшно нравится.
– Что рекламировать? – в общем гвалте мало кто услышал вопрос
