её супруг. И вот теперь сегодня они опять спят по отдельности: она в своей кровати, а он в гостиной на полу, в обнимку с бутылкой. Да и не хотелось ей сегодня не то что общаться, но и видеть его рядом.
О там что будет дальше можно будет подумать и завтра утром, на свежую голову. А сейчас ей был просто необходим крепкий сон.
Долгое время она ворочалась на постели, пытаясь прогнать ненужные мысли о собственном поступке, пытаясь успокоить совесть, которая внушала ей, что последствия появятся очень скоро и что Эля очень сильно пожалеет о своей минутной слабости. Но усталость всё же взяла своё и она уснула.
Ей снился Максим, его мягкие настойчивые поцелуи, прикосновения грубоватых рабочих рук. Его нежные ласки, тихий бархатистый голос. Она должна была прогнать этот сон, это всё было неправильно, всё должно было быть по-другому. Эта связь должна была быть одноразовой. Неважно, спонтанной или спланированной, но она должна была быть одноразовой. У него есть девушка, у неё муж – они по определению не могут быть вместе. Даже этого не должно было быть, ведь сегодня вечером она просто хотела развеяться, напиться и немного подышать свежим воздухом. Она никак не могла знать, что Максим тоже будет в этом баре также развеиваться и напиваться.
Только почему ей так сильно хотелось повторения?
Звук открывающейся двери казался оглушительным, а яркий свет больно резанул по глазам. Аскольд зажмурился и повернулся на другой бок и сразу же понял, что лежит на полу. Он резко сел и сразу же почувствовал приступ тошноты. Поднял лежавшую рядом бутылку и сфокусировал взгляд на её донышке.
– Доброе утро, любимый, – раздалось откуда-то со стороны прикаминного кресла. – Выспался?
В голосе супруги слышались язвительные нотки. По привычке он хотел ответить ей как следует, но вовремя вспомнил, что он и сам вчера неслабо накосячил. Хотя нет, накосячил он гораздо раньше и теперь никак не может от этого отмыться. Удивительно, что она вообще с ним разговаривает. Хотя… не лето всё же, могла и пледом накрыть.
– Доброе утро, – он встал с трудом и хотел подойти к ней и бухнуться ей в ноги и до посинения просить прощения, но не успел сделать и шага в направлении к своей супруги, как почувствовал тошноту. – Я щас приду.
Эля усмехнулась и вернулась к своей книге.
По пути в ванную комнату он столкнулся с Диной, которая только что пришла. Цепляться к домработнице сегодня не хотелось. Ему даже было всё равно пришла ли она вовремя и насколько сегодня тщательно будет убираться. Если бы эта женщина сегодня и вовсе не появилась, Аскольд бы этого даже не заметил. Сейчас важнее всего было выяснить, насколько испорчены их с Элей отношения. Но ещё важнее было сейчас принять душ.
Когда он вышел из ванной, любимая супруга по-прежнему сидела в кресле и читала книгу. На её лице не было никаких эмоций. Совсем никаких.
Аскольд осторожно подошёл к ней и присел на подлокотник соседнего кресла. Жена покосилась на него, но сразу же снова вернулась к книге, ни говоря не слова. Как бы ему сейчас хотелось, чтобы его Эля хоть как-то отреагировала: разревелась или ещё лучше, наорала, хотя он ещё ни разу не позволял повышать голос кому бы то ни было. В конце концов, он это заслужил.
– Может быть, – робко начал он, – мы хотя бы поговорим?
Элеонора вздохнула, закрыла книгу, уложила её на колени и повернулась, посмотрев в его глаза. Появилось желание отвернуться, но Аскольд стойко выдержал проницательный взгляд своей супруги.
– Ну что же. Давай поговорим. Начинай. Я внимательно тебя слушаю.
– Это было один раз. Случайно. У нас был корпоратив и все изрядно набрались…
– Эти подробности меня не интересуют, – остановила его Элеонора. – Переходи сразу к делу.
– Это был всего один раз и он совсем ничего не значит… для меня. Но вот только почему-то она решила, что я должен бросить тебя и начать встречаться с ней.
Эля усмехнулась и ненадолго задумалась.
Прошло несколько минут, которые показались Аскольду вечностью, прежде чем она снова заговорила.
– Помнишь наш договор, который, кстати, хранится не только у тебя в сейфе? Я тебе даже больше скажу, моей копии нет даже в пределах особняка.
– Он не имеет юридической силы, – напомнил Аскольд и тут же похолодел, увидев ледяную улыбку супруги.
– Зато для твоих товарищей этот договор имеет очень большое значение и если они узнают...
Дорогов вскочил с подлокотника, угрожающе сжав кулаки, но вовремя остановился, ошарашенный её реакцией. Эля не боялась его, как раньше. Он больше не имел власти над ней.
Аскольд произнёс сквозь сжатые зубы.
– Чего ты хочешь? Развода? – спросил он, уже приготовившись умолять её не делать этого.
Но Эля продолжала молча рассматривать мужа. Наконец, она кивнула.
– Мне нужна свобода. В передвижениях. Я хочу быть там, где захочу, а не там, где разрешишь ты. Если я захочу поехать в магазин, то ты не будешь спрашивать меня в какой, просто дашь карточку. Если я захочу поехать на концерт, ты сможешь максимум предложить мне какую-нибудь охрану для моей безопасности. И наконец, если я вдруг решу завести друзей – ты не будешь составлять на них досье.
Аскольд почувствовал облегчение – хотя бы уходить от него она не собиралась, но всё же… слишком много условий сразу. Он не сможет сломать себя вот так, сразу. Сдерживая довольную улыбку, он неопределенно кивнул.
– Я согласен на все твои условия – эти и последующие, но… давай мы будем вводить их по очереди? Начнём со свободы перемещения. Я обещаю… я постараюсь не допрашивать Колю о твоих поездках, но всё же настаиваю, чтобы ты передвигалась под его присмотром. Мало ли каких придурков можно встретить.
Эля снова оценивающе посмотрела на супруга, но всё же согласно кивнула.
– Хорошо. По очереди. И я согласна на сопровождение твоего амбала-водителя, но как
