по ресницам, если я пошевелюсь или моргну.
– Поставь на стол.
Опустила ниже голову и вошла в комнату.
Мурад стоял на месте и смотрел на меня, будто следил за моими движениями, но лучше бы отошел в сторону. Поставила поднос и пошла тут же на выход, но он снова прикоснулся, задерживая и сказал «спасибо».
– Приятного аппетита.
Поскакала на кухню, потому что иначе выскачет сердце.
Я ощущала себя глупой влюбленной девчонкой. Ну разве не так?
Он ведет себя как засранец, а я слюни пускаю. Это конечно не великие чувства, но почему-то я чувствую в нем что-то, о чем не передашь словами.
Я не умудренная опытом женщина, и мне сложно судить об эмоциях и говорить о том, что я знаю людей. Но в нем я вижу сломленную часть. Как будто смотрю на веточку, и вижу тот самый излом, что никак не заживет.
Быть может это отпечаток потери, как и у меня, ведь время скорее коварный зверь, чем лекарь.
Люди, которые не теряли не поймут этого. Они будут твердить что понимают, что нужно время, но они никогда и на грамм не приблизятся к этой боли, и я никому не желаю такое испытать.
Потерять родителей в пятнадцать и оказаться брошенной на произвол, даже с учетом того, что ты все еще держишься на ногах, это та еще закалка. Но это я, а вот Мурад? Что было в его жизни? Я знаю, что скорее всего это из-за сестры, быть может ее смерть была ужасной? Или он себя винит?
Я уснула с тревожными мыслями, а проснулась впервые за долгое время почти в одиннадцать, чего не позволяла никогда, наверное.
– Ничего себе, – посмотрела я на часы и улыбнулась. – Я выспалась.
Потянулась и начала вставать.
И тут мне захотелось как в клипах, включить музыку и пританцовывая начинать свой день. Поэтому не отказала себе в этом удовольствии.
Я меломан, поэтому в моем плейлисте куча разной музыки.
Мини зарядка, душ, одежда, порядок, все это я сделала за час и была удовлетворена. Чего мне киснуть в конце концов?
Спустилась вниз в поисках еды. Мурада дома нет, потому что я видела пустую парковку, решила приготовить для себя кашу.
Села поедать ароматную пищу, как тут телефон ожил.
– Ну и где ты?
– В смысле, Рит?
– Алё? Я у ворот.
– Блин, у каких? – аж чуть не подавилась.
– Ну даешь. Мы ж вчера договорились встретиться у тебя. Я тебе купальник привезла. Бассейн, алкоголь, девичник и все дела, забыла?
– Боже, я… я сейчас.
Вскочила и побежала на улицу. Так вот о чем она говорила, когда я перестала ее слышать, столкнувшись с Мурадом глазами.
Охранник стоял и ждал, видно, когда я подойду, а Рита, нахохлившись материлась.
– Это ко мне. Откройте пожалуйста.
Он взглянул еще раз на Ритку и все же нажал на кнопку.
Подруга вошла и махнула своему водителю, отпуская его.
– Ты у президента живешь?
– Нет, ты и сама под охраной всегда, так что не удивляйся.
– Ну мои то родаки всегда повернутые, я думала, что ты просто в большом доме живешь, а тут. Ладно, пофиг. Показывай свои хоромы.
– Кушать хочешь?
– Я на диете, но пару коктейлей забабахаем сейчас.
– Боже, кто ты такая?
– Это нам в школе нельзя было, потому что восемнадцати не было. А тут хана всем. Мы еще и в клуб смотаемся на днях. Жорик с соседнего района, друг мой, знает один крутой. Так что готовь тело к движениям, стройняшка, – мы поднялись в комнату, и я рассмеялась.
Рита вытащила тонкие полоски ярких цветов и отдала мне один.
– Это что?
– Давай скидывай бабушкины труселя и наряжайся. Будем твоего Аполлона в сети заманивать. Нет ничего прекрасней упругой попки и аккуратных сисек, ну и мордашки. Ты всем этим обладаешь, так что твой Мурад признает поражение, и я отпущу вас со спокойной душой в закат, – она театрально схватилась за сердце.
Растягиваю лимонного цвета «огрызок» ткани и не могу понять, где перед и где зад, где верх, где низ.
– Рит, я в таком даже по комнате постыжусь пройтись.
– Вот и замечательно. Такое надевают только с тем, с кем не стыдно. А перед своим мужиком нечего стесняться.
– Ну Рит, это перебор. Он мне не позволяет даже в шортах ходить и открытых платьях.
– В каком смысле «не позволяет»? – она искривилась.
– В прямом. Да и перебор это. У меня есть купальник.
– Да-да, есть у нее. Он потому и запрещает, что стояк прятать придется.
– Боже, ну и словечки у тебя.
– Давай ромашка, мы все боремся за место под солнцем. И если он красивый, значит надо поднажать. Сучки не дремлют.
Смеясь, я ушла в ванную комнату, а она осталась в комнате переодеваться.
Рита всегда была намного более опытной во всех аспектах жизни. Она за движение, необдуманно идет вперед, я не такая. Но как говорят про противоположности? Мы из этих самых полюсов.
Надеваю это безобразие и ржу в голос.
Моя «тройка» влезает или нет в это чудо я так и не могу понять, потому что полоска прикрывает лишь сосок, так же про другие места. Повернулась спиной и не заметила той самой полоски бикини, утонувшей между «булочек».
«Боже», – аж слезы от смеха катятся.
Заметив такой экземпляр на пляже, я бы решила, что это красиво на другом человеке, но я?
– Че там? Круто, да?
Стучит она в дверь, которую я заперла.
– Рит, мне кажется, ты переоценила мой потенциал.
Открываю и она сносит меня ураганом.
– Ну к, блиин, вот всегда говорила, что грудь у тебя просто отпад, как и задница. Зря в модели не идешь. Ты посмотри на фигурку, – тычет в зеркало, где в отражении стоит высокая блондинка с реально красивыми формами.
Кстати, сама подруга обладала фигурой не хуже моей. Наше различие, пожалуй, рост, я выше на десять сантиметров, и она русая.
– Может и красиво, – задумчиво тяну я вслух, хотя это были мои мысли, которые подруга сразу же подхватывает, как аргумент.
– Вот видишь? Давай пошли уже.
Нет, я не ханжа, хоть и неопытна вообще во всем. Я люблю красиво одеваться, знаю свою красоту, но во мне стало не так много уверенности. Неизвестность немного расшатывает тебя, одиночество, все это дает о себе знать в разных уголках жизни, а ты и не замечаешь этого… точнее не сразу замечаешь.
– Рит, что он подумает обо мне?
– Ты из него девственника не делай, а? Ты словно в буддийский монастырь собралась
