машину, расстегивая куртку.
— На себя посмотри, Суханов.
На этом и закончили. Несколько минут ехали молча, парень лишь иногда бросал короткие взгляды в заднее зеркало, смотря на меня. Что? Думает, я выпрыгну? Не дождется. Раз солнцем и звездой обозвал, теперь не отделается и до дома пусть в целости и сохранности довозит.
— Эй, а куда мы едем?
Я оглядываюсь по сторонам и вижу, что мы не по знакомой мне дороге едем, а дворами какими-то.
— Домой тебя везу.
— К к-кому домой?
— К тебе. Сама говорила, что в том магазине часто бываешь. Ну, я и сделал вывод, значит, живешь где-то рядом, — быстро чеканит свой ответ, крепче руль сжимая.
А-а-а. Точно. Говорила.
— Тогда ладно. — Успокаиваюсь и снова замолкаю, пока не замечаю, что парень начинает одной рукой себе то по куртке стучать, то по карманам джинсов. — Чесотка? Или блохи?
— Очень смешно, креветка. Я пока в любви тебе признавался, похоже, телефон потерял.
Блин, вот тут я ему действительно сочувствую. Хоть я и не телефонный задрот, но без трубки своей точно не протяну. Кто меня будить будет? Кто музыку включит, когда мне потанцевать захочется? Ой, фигово парню.
— Давай я со своего наберу. Может, кто-нибудь услышит, — предлагаю помощь свою. Он же меня от разбитой головы или сломанной руки спас, в полете поймав. Теперь моя очередь задницу его спасать. Да-да. Именно спасать.
Парень кивнул и тут же продиктовал мне свой номер.
Тишина. Гудок, и музыка на весь салон. Вот и телефон, который парень из внутреннего кармана куртки достает, улыбаясь, как гиена голодная.
— На связи будем. Странно как-то, после всех СЛОВ у меня номера твоего нет.
— Я как раз давно хотела симку сменить. Спасибо за повод, Суханов.
— Только сегодня не меняй. Планы у меня на этот номер.
Чего? Какие к черту планы?
Господи, как хорошо, что я вывеску знакомого магазина так вовремя увидела. Сейчас эта поездка закончится, и я домой убегу, не поставив звездочку таксисту. Обрадовалась и даже спорить не стала. Позвонит, я всегда могу ответить и в посадку за смородиной отправить.
Машина остановилась, и парень тут же крутанулся на месте, разворачиваясь ко мне.
— Обиделась, да?
— За креветку? Конечно, — даже получилось губы надуть, показывая всю степень моей детской обиды.
— Тогда вот тебе подарок в качестве извинений, — с переднего сидения он протягивает мне черный пакет, который я нехотя беру в руки.
— Не нужно.
— Поверь, еще как нужно, — хитро улыбается он, прикусывая губу. — Только открой, когда в квартиру поднимешься и дождешься моего звонка.
— Ты точно кактус не нюхал? А если Любаня побила, так ты скажи. Вместе поедем побои снимать и заявление на драчунью писать.
— Просто сделай, как я прошу.
В квартиру я поднялась минут через тридцать. Сначала сходила в самый дальний супермаркет за колбасой и хлебом. Сами понимаете, после того случая с бутылкой воды в магазин у дома идти совсем не хотелось. Потом в хозяйственный ларек зашла, вспомнила, что мне полы мыть нечем. В общем, время я оттягивала до последнего. Еще пакет этот увесистый, который я так и не открыла, мешал быстро идти.
При мысли о его содержимом фантазия взрывалась, а мозг начинал плавиться. Там могло быть что угодно: бомба, граната, креветка тухлая, хотя по весу не подходит. Три килограмма тухлых креветок. Кто-нибудь, догадается, что там?
Села на диван, а подарок и телефон перед собой положила.
Трррр. Трррр.
Звонок с того самого номера.
Выждала несколько секунд и только после этого трубку сняла.
— Можешь открывать, — говорит он довольным голосом.
— С чего ты взял, что я его уже не открыла?
— Уверен, что ты сейчас сидишь на диване и смотришь на него.
Сон тут же вспомнился. Где Суханов из телевизора вылез. Но ящика-то у меня нет. Подсматривать он физически не может.
— Открывай уже.
Придерживаю телефон плечом, а сама в этот момент из пакета коробку черную достаю. В предвкушении чего-то плохого одним движением снимаю крышку, а там…
Бинокль.
Чего?
— Это что?
— Бинокль. Я его у биолога нашего одолжил.
— И что мне с ним делать-то?
Кручу в руках оптический прибор, до конца ничего не соображая.
— Встань и подойди к окну.
Один шаг. Два шага. Три шага. Окно.
— Я в курсе, что у меня офигенный вид из окна.
— Самый лучший вид с другой стороны.
С другой? Что там лучшего? Такая же высотка стоит, как и та, в которой я живу.
— Молодец. Теперь смотри прямо.
Подношу бинокль к лицу и смотрю на чужие окна. Вот люди, везде же шторы понавешали. Чего им в свободе не живется-то?
Ой.
Чего?
Еще раз.
Мамочки.
В соседнем доме, прямо напротив моего этажа, в окне стоит Суханов с биноклем в руке, и медленно машет мне свободной ладонью.
— Какого черта ты там делаешь?
— Привет, соседка. Содой поделишься?
Судя по его короткому смешку в трубке, парень собой доволен.
— Теперь я уверена, что ты за мной следишь.
Снова в бинокль смотрю, выражение лица парня разглядывая. А он морщится, будто ему литр лимонного сока в горло залили и заставили всю бурду проглотить. Но это еще не всё. Назара не только перекосило, он мне кулак в лицо выставил. Ну, как в лицо. Он его на стекло направил, зная, что я смотрю.
Угрожает или… не, это точно угроза. Как по-другому можно кулак расценивать? Никак. Вот возьму и на принудительные работы его за такое отправлю. А что? Идеальный вариант. Не придется шторы на окна покупать, боясь, что извращуга с двуглазкой подсматривать за мной будет.
— Немцова, ты перемерзла, что ли? Как ты додумалась до такого? Я? За ТОБОЙ? Серьезно или это прикол?
— Ты стоишь в квартире напротив.
— Я ЖИВУ в квартире напротив.
— Это еще раз подтверждает, что ты меня преследуешь. Не мог в другом месте жить?
Повторяю за ним, кулак свой выставляя. И плевать, что в соседних камерах и по одной статье сидеть будем. Пусть сейчас понимает, насколько я решительно настроена наехать на него за чертовы шторы, на которые у меня даже денег лишних нет. Здесь вон какие окна огромные. Во всем городе вискозы не хватит, чтобы занавесок для них пошить. И вот чем прикажете прикрываться? Бумагой? Газетами? Отлично. Просто обалденно.
— Прости, но не мог. И, кстати, я даже рад такому соседству.
— С чего бы?
— Люблю, когда на меня смотрят.
Суханов снова машет лапой своей и сбрасывает вызов, не давая мне высказать всё, что я
